Айрон аккуратен, но несмел. Скован. И эта скованность непонятна Яли. Дело в нем или в характере самого альфы?

Вопросы-ответы продолжаются. На этот раз Айрон впервые проявляет инициативу и спрашивает сам:

— Сколько ты хочешь детей? — и выдает истинную причину поиска партнера. Дети. Впрочем, все верно. А для чего же еще заводят семьи?

Яли хмыкает и останавливается у красиво вырезанной каменной скамьи. Садится, дожидаясь, пока Айрон тоже сядет. А какого еще вопроса стоило ожидать от альфы, с которым физиологическая совместимость — девяносто процентов?

— Иногда, мне кажется, что в мире все сводится к размножению. И, вроде бы, это логично, продолжение рода, и все такое… — начинает давнюю мысль Яли, совсем не заботится, интересно ли собеседнику слушать его псевдофилософский монолог. — Вот я часто наблюдаю за птицами в зооуголках. Зачастую, одна птица создает гнездо, после зазывает другую. Вместе они создают потомство, вскармливают, защищают. Не думаешь, что это очень похоже на людей? Мы те же животные, и нами движут те же инстинкты. Я не говорю, что дети — это плохо. Я говорю, что жить одной целью — размножение — как-то уж совсем примитивно. Не считаешь? Я вот хочу сделать мир ярче, серые тона, они убивают меня. Эта серая одежда одинаковых фасонов, серые города. Мы как в лишенном красок мире, — он смотрит перед собой. Чувство, будто сам с собой разговаривает, от нового знакомого никакого отклика. Тот сидит и слушает. Непонятно, слышит ли вообще или так, из вежливости. — Тут… Даже в этом каменном парке. Ни деревца, ни цветка. Чисто бетон, машины, небо — кстати тоже серое. А ночью не видно звезд. Ты хоть раз бывал за городом? Там небо ярче и выше. И видно горизонт. Наверное… Я не проверял. Так говорят.

— Ты говоришь про серый цвет, а я сижу и думаю. Если он тебе так не нравится, почему ты покрасил волосы в серый?

— Иронично, — усмехается Яли. — Это парик, — в доказательство он отцепляет и стягивает серебристые пряди, а свои волосы — белые с несколькими цветными локонами-вставками — заплетены в тугую прическу. Он накидывает капюшон весеннего плаща, замечая удивленный взгляд Айрона. — Теперь понимаешь?

— Надень обратно, — воровато оглядываясь по сторонам, говорит альфа и кивает на парик. — Тебе повезло, что никто не увидел. Ты из этих?

— Неа-а, — тянет он, закидывая ногу на ногу и смерив Айрона взглядом свысока. — Я не причисляю себя ни к одной из организаций. Предпочитаю не высовывать нос из норы, он мне еще нужен. Допрыгаться до тюрьмы я не хочу. Что сделает кучка инакомыслящих против Системы? Согласись, в нашем обществе всё устроено не так уж плохо. Строгость лучше, чем разврат.

— Излишняя строгость, — поправляет альфа и как-то пристально на него смотрит. Словно проверяет на преданность Системе. А ведь всякое может быть — нужно быть осторожным в выражениях.

— Я не бунтарь, но считаю, что иногда можно нарушать по чуть-чуть, — на всякий случай уточняет Яли. — Потому что, если жить в запрете, рано или поздно сорвешься и нарушишь по-крупному.

— Воу, — альфа как-то дергается, будто собираясь встать, но передумывает. Что-то в его глазах переменяется. Блеск. А, это отражение включившегося фонаря. — Ты мне нравишься.

— Так быстро? — усмехается он, удивляясь. — Не спросишь, из какого я уровня?

— Точно не два последних. У тебя телефон той же марки, что у меня. Они дорогие. Третий?

— Четвертый из шести.

— Тогда мы равны, — кивает альфа и снова улыбается.

— Отлично.

Альфа впервые за весь вечер улыбается. И, будто сделал что-то противозаконное, отворачивается, прячет взгляд. Как вариант для партнëра — вполне приличный. Кроме того, семья такого же уровня. Можно смело представлять папе, если, конечно, из этого что-то выйдет.

***

Хватило несколько встреч, чтобы поменять в электронном паспорте статус «свободен» на «в отношениях» и получить новые привилегии.

А с вступлением в брак Яли откроются практически любые двери для выходцев из четвертого уровня и ниже. Рестораны, элитные торговые центры, личные стилисты, врачи, возможность посещать места для отдыха «четвертых». Видимо, власти делают все, чтобы подтолкнуть молодежь к созданию семьи. И у них это отлично получается.

Яли плевать с кем — ему важен статус, а извечный треп Айрона о Системе и ее минусах можно потерпеть. Конечно, рискованно вступать в брак с инакомыслящим. Так недалеко испортить репутацию и опуститься на уровень ниже, если будущего мужа посадят за его выходки. Успокаивает то, что Айрон слишком труслив, чтобы кричать о своих взглядах. Зато альфа кричит об этом ему. За неделю-две Яли узнал о Системе Директории больше, чем знал за всю жизнь. И про «зверские законы», и про отправление в подземный город за любой проступок. И про новый запрет на алкоголь, и про старый запрет на курение. Про то, что общество живет, как в кандалах, не имея право думать иначе, чем вещают со страниц и экранов.

В некоторой степени, Айрон прав, однако его взгляды слишком уж иные. Яли бы не рискнул выразить открытое недовольство. Он видит минусы, но наряду и плюсы: последние оправдывают первые.

Он и так однажды спустился вместе с родителями с пятого уровня на четвертый. К «третьим» переходить не собирается.

Особенно снова по чьей-то вине.

–…Не волнуешься? — отвлекает его от мыслей Айрон.

Яли переводит взгляд с улицы за окном на альфу. Но фокусируется на искусственное растение на столике между ними. Эта неплохая кафешка. Только наталкивает на «подумать». Он бы выжал из себя хоть каплю заинтересованности или пародии на «любовь». Однако, Айрон не требует. Видимо, альфа тоже расценивает их отношения как взаимовыгодные. Зачем играть в счастливых влюбленных, если им обоим нужен брак и надежный партнер, который поддержит и выслушает, станет хорошим родителем общих детей? И, главное, не будет мешать развиваться в плане хобби. Что еще надо?

Яли навлюблялся уже. И страсти хватало, и романтики, и с ума сводящих взглядов, запахов, прикосновений. Да чем вся эта сказка кончилась? Собственно, ее финал напомнил в сотый раз, что жизнь суровее, чем Яли о ней думает. Не может быть долгое время все хорошо. За белой полосой обязательно наступает черная.

Сейчас ему нужно спокойствие. Уверенность, плевать в каком человеке. Лишь бы точно свободный и мыслил разумно. Айрон подходит. Идеально. Главное он честен. Не врет и не скрывает наличие супруга и детей. Даже паспортные данные показал. Девятнадцать лет. На два года младше.

— Мне кажется, ты переживаешь, — снова привлекает внимание Айрон, при этом поправляя красиво уложенные наверх волосы, отливающие золотом в здешнем освещении. — Допил? Идем?

— Идем, — Яли отодвигает полупустую чашку с кофе и поднимается, пока его альфа расплачивается за заказ.

Пить кофе… вполне непривычно. Он доступен только с восемнадцати четвертому уровню и выше, к тому же в статусе «в отношениях», «помолвлен» или «в браке». Однако, на вкус оно не оправдало ожиданий. Напиток как напиток. Но Яли уже раз пятый после получения статуса его заказывает. Этот привкус горечи на языке… что-то есть в нем. Наверно, ему нравится все горькое. Не только в еде, но и в людях.

Он накидывает плащ и следует за Айроном из кафе. На улице холодает. Весна всего лишь. То холод, то жара — и это в один день. Переменчиво. Серый город встречает серостью, спешащими людьми и трамваями. Яли идет к эко-машине Айрона, садится на соседнее место, безразлично утыкаясь в смартфон. После расставания с Франом он словно застыл на одном месте, и название ему — «апатия».

Набив лоб о реальность, он отбросил стереотип «брак по любви» и выбрал «брак по выгоде». От чувств, особенно ярких, ничего хорошего не выходит. Чувства мешают здраво мыслить и толкают на глупые поступки.

Главное — не держать.

— Приехали.

Айрон придерживает для него дверцу, демонстрируя своё хорошее воспитание. Наверняка, его семья строгая, раз он у них такой неправильный. И, скорее всего, ни его папа, ни отец, ни брат не знают о его мыслях. Иначе сами бы выгнали, лишив репутации и принадлежности к «четвертым». Зачем нормальной семье риск быть пониженными на «третий» за противозаконные действия сына?