Рита улыбнулась и утвердительно опустила глаза.

Официант вызвал такси, и машина вальяжно покатила через Дворцовый мост по Университетской набережной, мимо мудрых и вневременных сфинксов у Академии художеств к кремовой громаде Горного университета, свернула по Большому к гавани и влилась в негустой поток машин на Наличной. Мимо проплывали прекрасные виды великого города, но Иван их практически не воспринимал, не в силах оторваться от чудесного профиля Ритиного лица и находясь в плену тонких волнующих ароматов, исходивших от роковой женщины. В глазах Риты отражались и гасли огни встречных машин, на чуть видных зубах в приоткрытом рту вспыхивали блики неяркого ночного света, и это было невыносимо прекрасно! У Ритиного дома Иван расплатился с водителем:

– Спасибо, обратно я своим ходом…

У двери подъезда над электронным замком тускло светил желтоватый плафон. Около соседней парадной взасос целовались подростки. Где-то дурным голосом замяукал мартовский кот. Рита извлекла из рюкзачка ключи и подала на прощание руку:

– Ну, Иван, спасибо за прекрасный вечер и отлично сделанную работу – это я про сайт, если что. Надеюсь, тебе было не скучно!

– Что ты! Это тебе спасибо, Рита. «Не скучно» – не то слово. Я… я… без ума от тебя. С первого взгляда… Ничего не могу с собой поделать!

Рита улыбнулась:

– Ух, какой ты… заводной! Прямо с пол-оборота!

– Наверное, это вирус особый в весеннем питерском воздухе! – нелепо отшутился Иван.

Он всё ещё держал Ритину ладонь в горячей руке, непроизвольно, едва ощутимо и ритмично то сжимая, то приотпуская. И Рита не противилась. После пятисекундной паузы тихо сказала:

– По-моему, нам надо закрепить знакомство чашечкой хорошего кофе. У меня марокканский. Вы как насчёт марокканского, сэр?

«Да хоть эскимосского!» – захотелось воскликнуть новоявленному «сэру». Но он только растянул рот до ушей и кивнул головой, словно китайский фарфоровый болванчик, не в силах преодолеть спазм восторга…

Малогабаритная Ритина квартира не являлась образцом порядка и аккуратности. Сорок пять квадратов были заполнены довольно странным сочетанием предметов: сменная моторезина в полиэтиленовых чехлах украшала стену под потолком прихожей, тут же у встроенного шкафа-гардероба стоял ящик с какими-то мотоциклетными запчастями, пахнущими заводской смазкой. С этим запахом причудливо смешивались парфюмерные ароматы женского очарования, исходившие от одежды в гардеробе. Кухонька в семь квадратных метров отличалась минимализмом и функциональностью населяющих её бытовых приборов и мебели. Газовая плита и холодильник марки «Bosch», турецкая посудомойка «Ugur», настенный шкафчик для посуды, чешская мойка на два лотка, раскладной столик, три табурета, бестеневая светопанель под потолком, моющиеся розовые занавески на окне. Серый ламинат на полу с декоративной текстурой под шлифованный гранит. Синтетические обои в мелкий ботанический рисунок салатового тона. Всё. Примерно так же лапидарно было организовано жизненное пространство и комнаты-спальни. Ничего лишнего. Единственным пятном, привлекавшим внимание гостя, оказалась висевшая над столом яркая картина маслом размером метр на метр: гибкая девушка в чёрно-красном танго-платье, в полный рост, в объятиях красавца-мужчины испано-аргентинского формата на фоне вечереющего Финского залива. Танцовщица, во внешности которой без труда угадывались черты хозяйки квартиры, эффектно изогнулась в финальном па, отвернув лицо от партнёра в сторону зрителей. «Наверно, какой-то поклонник сделал Рите такой шикарный подарок», – подумал Иван и ощутил лёгкий укол ревности.

Как прошла их первая ночь, невозможно выразить словами, так как любое слово будет жалкой тенью пронзительных, сногсшибательных, сокрушительных эмоций, которые обрушила на Ивана любовь к Рите. Наутро, приняв душ и потчуя гостя овсянкой с йогуртом, Рита сказала:

– Ваня, ты не подумай, что я гулёна ветреная и тащу в дом первого встречного мужика. Я очень разборчива. У меня нет постоянного… партнёра по сексу. Но я была замужем, это короткая, печальная и поучительная история, как-нибудь расскажу под настроение. Ты мне понравился. Верю, что ты хороший, чистый человек, и надеюсь, меня не обидишь и не разочаруешь… А теперь, поскольку твой день рождения уже официально наступил, можно поговорить и о подарке: хочу тебя доставить к поезду с ветерком, на байке. Ты вроде вчера изъявлял желание, а?

– Рита, да это просто суперподарок в дополнение к сегодняшней потрясающей ночи! Я о таком мог только мечтать!

– Ну что ж, – Рита бросила взгляд на настенные электронные часы, – тогда полетели?

И они полетели.

Уже через две недели после знакомства с Ритой Иван явочным порядком приехал в Питер и встретил предмет своей страсти после занятий в студии. Рита легко сбежала по широкой мраморной лестнице в фойе Дворца культуры, неотразимо отразилась в зеркалах у гардероба и ойкнула от неожиданности, столкнувшись с Иваном, который вышел к ней из-за колонны с огромным букетом пурпурных роз. Цвет пылающих щёк у него хорошо гармонировал с цветом букета.

– Рита! – глупея от волнения, произнёс Иван фразу, которую готовил и миллион раз обкатывал в «Сапсане», пока ехал в Питер. – Расставанье – маленькая смерть, как поётся в известной песне прошлого века. И я чуть не умер, расставшись с тобой. Мне за две недели разлуки стало понятно, что я не могу без тебя жить! Но хочу вместе с тобой написать другую песню – про то, что встреча – это маленькая жизнь! А может, и большая – как получится! В общем, я понял, что очень люблю тебя, и поэтому предлагаю руку и сердце. Выходи за меня, а? Не пожалеешь…

Рита оторопела и смотрела на Ивана широченными глазами, в колдовском омуте которых он готов был утопиться с наслаждением и без колебаний. Возникла неловкая пауза, и Иван почти шёпотом жалобно добавил внеплановое:

– Ну пожалуйста!

И едва удержался, чтобы не брякнуть: «Чего тебе стоит?»

– Ваня, а это не первоапрельская шутка? Меня сегодня все с утра разыгрывают! – усмехнулась Рита, зарываясь носом в тёмно-розовый огонь цветов. Иван подобрал букет не просто пафосный, но живой, с настроением, с ароматом. Приличествующий моменту.

– Какие шутки, Рита? За кого ты меня принимаешь? – Иван в запале подготовки к предложению даже не обратил внимания, что сегодня первое апреля, Всемирный день дураков и их дурацких шуток.

Рита чмокнула кавалера в щёку:

– Спасибо, милый! А ты… не горячишься?

«Ну вот и всё! – ёкнуло у Ивана сердце. – Всего лишь “милый”. Похоже, сказочная карета опять превратится в тыкву…»

– Рита, я уже не мальчик и за свои слова отвечаю. Мне лучшей жены, чем ты, не найти. А люблю тебя просто без памяти. Я… я на всё готов ради тебя! – выпалил он с отчаяньем.

– Ну хорошо. Пойдём. Тогда я кое-что должна тебе объяснить…

Ночевали снова у Риты. Правда, обошлись без интима, так как девушка была «не в форме». Но зато наговорились вволю. Рита рассказала Ивану про неудачное замужество и вытекающие из него убеждения:

– Понимаешь, Ваня, для меня теперь брак – это не только муж, но прежде всего семья: дети, свой дом, своё гнездовище. Кроме того, что скоропалительные союзы редко бывают удачными, я поняла, что брак поддерживается общими интересами. Вот мы с тобой… Мы хорошо друг к другу относимся, мы приятны друг другу как сексуальные партнёры, но пока это всё. У меня свои тропки в жизни, личные увлечения, особые тараканы в характере, у тебя – твои. И это нормально. Но нам бы не мешало какое-то время пожить друг около друга, узнать поближе и поглубже нас самих. Опять же, пропитаться интересами друг друга, чтобы появилось общее поле притяжения. Конечно, таким главным объединяющим интересом по жизни должны быть общие дети, но опыт многих распавшихся семей показывает, что этого на длинной дистанции, в конце концов, бывает недостаточно. И потом, я бы хотела выйти замуж так, чтобы не мыкаться по маломерным и съёмным квартирам. Плохо устроенный быт очень быстро убивает любовь. Любви и семье нужен хороший дом, ощущение стабильности и безопасности…