Когда приехало такси, я сгрёб Кесси себе под плечо и повёл потихоньку на выход. Ноги у неё заплетались, и она не смотрела, куда идёт, поэтому я практически тащил её. Я очень надеялся, что университет уже опустел и нас никто не заметит, по крайней мере другие профессора или начальство. Что им говорить, если мы встретим их по дороге, я понятия не имел. Я пребывал в полной растерянности.

Натянув на Кассандру свою шапку, я постарался закрыть её собой, чтобы её хотя бы не было заметно издалека. К счастью, мы без происшествий сели в машину и доехали до моей квартиры. Я заплатил водителю, вынул Кесси из салона и на этот раз подхватил на руки. Тут нас уже не подловят.

Она уткнулась мне носом в плечо, как покалеченный котёнок.

Когда мы оказались дома, я усадил её на ковёр рядом с кроватью и включил на полную катушку батарею. Сев напротив Кассандры, я начал снимать с неё одежду. Когда мои пальцы добрались до пуговичек на блузке, она слабо шлёпнула меня по руке. Проигнорировав протест, я продолжил, но снова получил за своё несанкционированное вмешательство.

– Ты вся промокла, пока стояла перед открытым окном. Нужно переодеться, иначе заболеешь, – пояснил я.

– Я сама, – ответила Кассандра и принялась расстёгивать пуговицы. Чтобы её не смущать, я отвернулся. Пока она копошилась со своей одеждой, я достал ей чистую футболку и свитер. Вынув из шкафа спортивное трико и покрутив его перед глазами, я решил, что оно с неё точно слетит. Достаточно тёплых шерстяных носков. Моя одежда будет ей почти по колено, а ноги я накрою одеялом.

Когда я со стопкой в руках вернулся к Кассандре, она так и не закончила со своей блузкой. Её пальцы дрожали и срывались с крохотных пластмассовых пуговок. Я снова присел рядом и взял её трясущиеся ладони в свои. Кесси так и не отогрелась и была ледяная, как айсберг.

– Давай помогу, сейчас не до стеснений.

Она шмыгнула носом и сдалась на удивление легко. Я почему-то вдруг занервничал, глядя на открытую матовую кожу, виднеющуюся в вырезе полурасстёгнутой блузки, – но сразу же одёрнул себя и подавил непристойные мысли. Аккуратно, стараясь ненароком не коснуться её, я закончил с пуговицами и стянул мокрую вещь.

– Я повешу это сушиться, – объяснил я, протягивая ей сухую одежду. Пледом я прикрыл ей ноги. – Юбку с колготками тоже сними. Тебе помочь?

Она отрицательно помотала головой. Пока Кесси переодевалась, я поставил вариться куриный бульон с лапшой, вскипятил чайник и вернулся с двумя дымящимися чашками чая с мёдом.

– Пей! – приказал я, подавая ей одну. Она сделала маленький глоток, а потом ещё один. Кажется, понемножку ей становилось лучше. Лицо порозовело и больше не казалось неподвижным, как у куклы.

– Спасибо, – произнесла Кассандра хриплым голосом через некоторое время.

– Не за что.

Я сидел рядом со своим чаем и внимательно смотрел на неё, пытаясь понять, что происходит у неё в голове. Но догадаться было невозможно. Оставалось надеяться, что она сама расскажет.

Немного погодя бульон был готов. Я налил его в пиалу и снова подошёл к ней.

– Ешь! – скомандовал я, но она с отвращением поморщила нос:

– Не хочу.

– Ешь, я сказал!

Церемониться я с ней не собирался. Кассандра покосилась на меня исподлобья.

– Я же сказала, что не хочу!

– Мало ли что ты сказала! Сколько ты уже не ела? Признайся честно!

– Не помню, – выдавила она тихим, виноватым голосом. От жалости у меня к горлу подступил ком, и я смягчился.

– Пожалуйста, поешь!

Я снова протянул пиалу – в этот раз Кесси послушно приняла её и начала потихоньку есть.

Мне была непривычна её уступчивость. Я и в страшном сне не мог себе представить, что увижу её в таком состоянии. Но меня тянуло к ней даже сейчас, когда передо мной сидела Кассандра, которую я абсолютно не знаю. Её гордый, твёрдый образ взрослой женщины и успешного преподавателя рухнул, а под ним скрывалось это раненое побитое существо. Грусть, которая отпечаталась во взгляде Кесси, должна была навести меня на мысль, что у неё в жизни что-то не ладится. Но я только любовался этой печалью и никогда всерьёз не задумывался о причинах. Кассандра надломлена изнутри, причём серьёзно, и теперь я не знал, что сказать, – как и она. Тем более мы так долго не общались. Но, с другой стороны, я ведь с самого начала хотел выяснить, что кроется по ту сторону её поддельной улыбки, – и вот моё желание сбылось. Ещё немного, и мне откроется вся правда. Глядя на Кесси, я в который раз поймал себя на мысли, что за месяцы разлуки мои чувства к ней не угасли. Они даже не ослабли. Я просто игнорировал эти чувства, потому что так хотела она. Мариса моя девушка, но люблю я Кассандру. Я всё ещё не сдался и не смирился с тем, что она никогда не станет моей.

– Удивительно, что парень в твоём возрасте умеет готовить, – произнесла она робко. Ей было неловко в моём присутствии. Это чувствовалось. Мы всё ещё сидели на полу друг напротив друга. Не знаю, сколько времени мы провели в молчании, но Кесси доела бульон, поставила пустую пиалу на журнальный столик и плотнее укуталась в плед. Её заметно морозило. Я боролся с желанием придвинуться ближе и обнять её. Так бы она быстрее согрелась.

– Я не умею готовить. Забросить курицу в воду, посолить и насыпать туда лапши сможет даже ребёнок, – хмыкнул я. Мне не хотелось приписывать себе таланты, которыми я не обладал.

Кассандра слабо улыбнулась. Я насторожился. Даже эта еле заметная улыбка была совсем не такой, как раньше.

– Всё равно очень вкусно, – похвалила она меня. – И почему ты всегда оказываешься в ненужном месте и в ненужное время и спасаешь меня из передряг?

Эти слова прозвучали с порцией горечи и вины. Она отчаянно отталкивала от себя любую помощь, и теперь я понял, что, скорее всего, она так поступает не только со мной.

– А по-моему, как раз наоборот – я всё время оказываюсь в нужном месте и в нужное время.

Кассандра болезненно сглотнула. Она отважно боролась с подступившими слезами. Внутри меня шла безжалостная война. Вид обезоруженной, хрупкой и ранимой Кесси повергал меня в неистовство. Меня буквально раздирало на части от желания кинуться к ней, но разум меня останавливал. Однажды она сказала, что я сбиваю её с толку своим напором. Сейчас я боялся сделать неверный шаг, доломать то, что сломано. Я хотел, напротив, склеить всё в одно целое и бережно хранить.

–Ты слишком добрый, чересчур добрый! – отозвалась она и уставилась в пол.

– Я так не думаю, – произнёс я тихо. – Просто ты всё ещё мне нравишься, и я не могу равнодушно пройти мимо.

– Вот именно поэтому я и говорю, что ты слишком добрый! Даже когда я тебя прогнала, ты нянчишься со мной. Ты не должен был этого делать, не должен был вмешиваться.

– Но я вмешался, и что теперь? Хочешь снова меня отшить? – спросил я спокойно, зная, что сейчас ей будет не так легко это сделать.

Она подняла на меня мерцающие от слёз глаза.

– Зачем тебе всё это, Лео?

– Я же уже сказал, ты мне нравишься. Это недостаточная причина? Что ещё нужно? Скажи! Дай мне хотя бы просто поддержать тебя! Я ведь не прошу ничего взамен.

– У тебя есть девушка. Всё это не имеет смысла, – выдала она и отвернулась в сторону. Я дёрнулся от неожиданности.

– Откуда ты знаешь?

– Гидо сказал, а ещё он сказал, что у тебя наконец всё складывается как надо. Я рада за тебя. Лучше поскорее выкинь глупости из головы. Когда моя одежда высохнет, я сразу уйду домой, а ты забудешь, что сегодня произошло.

Про себя я негодовал. Значит, эти двое на своих дополнительных занятиях успевали и меня обсудить! Вот зачем? И Гидо, конечно, не упустил возможности отвернуть Кассандру от меня. Мог ли он догадаться о нашей взаимной симпатии? Конечно мог! Он наблюдательный парень. А если и не догадался, то всё равно замечал странности. Возможно, Кассандра невзначай интересовалась мной и задавала вопросы, ведь мы с Гидо друзья. От него это по-любому не ускользнуло. Не думаю, что Кассандра часто интересовалась личной жизнью своих студентов.