Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

После этого она, содрогаясь от омерзения, принялась стаскивать с себя одеяние шлюхи. Мокрая ткань липла к телу, покрытому мурашками, тошнота подступала снова от одного только запаха гнилой воды. Онемевшие пальцы с трудом справлялись с крючками и петлями, пуговицами и пряжками. Наконец она, рыча, сорвала эти лохмотья и швырнула на пол.

При свете одинокого фонаря увидела себя в зеркале – сгорбленную, как нищая бродяжка, трясущуюся, как пьяница, с красными шрамами на белой коже, с мокрыми, растрепанными волосами. Восставший из воды труп утопленницы.

«Ты – мечта. Видение. Сама богиня войны!»

Ее снова затошнило. Она подковыляла к сундуку, вытащила оттуда дрожащими руками сухую одежду. Надела рубашку, принадлежавшую некогда Бенне. И на миг Монце показалось, что ее обняли его руки. Только эта малость у нее и осталась…

Она села на кровать, обхватила себя руками и начала раскачиваться взад и вперед, желая поскорее согреться. Но снова подкатила тошнота, и вырвало ее на этот раз одной желчью. Едва приступ миновал, она заправила рубашку Бенны за пояс и, скривившись от боли в ногах, натянула сапоги. Потом подошла к тазику для умывания и принялась плескать холодной водой в лицо, смывая краску и пудру, кровь и сажу, забившуюся в уши и в нос, замаравшую волосы.

– Монца! – раздался за дверью голос Коски. – У нас высокая гостья.

Морщась, она натянула на искалеченную руку кожаную перчатку, с трудом протиснула в нее скрюченные пальцы. Судорожно вздохнула всей грудью, затем вытащила из-под матраса Кальвец и пристегнула к поясу. И сразу на душе стало легче.

Монца открыла дверь.

Посреди склада стояла Карлота дан Эйдер в красном плаще, расшитом сверкающими золотыми узорами, и смотрела, как она, стараясь не хромать, спускается с Коской по лестнице.

– Что, черт побери, произошло у Кардотти? Дом до сих пор горит! В городе суматоха!

– Что произошло? – рявкнула в ответ Монца. – Может, вы расскажете мне об этом? Вместо Фоскара явилось его чертово августейшее величество!

Эйдер нервно сглотнула, черный струп у нее на горле дрогнул.

– Фоскар не пошел. Сказал, голова болит. Поэтому Арио взял с собой зятя.

– А еще дюжину рыцарей-телохранителей, – сказал Коска. – Личных телохранителей короля. И гостей гораздо больше, чем ожидалось. Что закончилось не слишком хорошо. Для всех.

– Арио?.. – побледнев, начала Эйдер.

Монца уставилась ей в глаза.

– Сдох.

– Король?.. – Голос гостьи упал до шепота.

– Жив был. Когда я от него уходила. Но потом начался пожар. Не знаю, успели ли его вытащить.

Эйдер, глядя в пол, потерла висок.

– Я надеялась, что у вас ничего не выйдет.

– Вам не повезло.

– Без последствий не обойдется. В подобных случаях никогда не обходится. Некоторые последствия предвидеть можно, некоторые – никак. – Она протянула руку. – Противоядие.

– Его нет.

– Но я выполнила свою часть договора!

– Яда тоже не было. Всего лишь укол чистой иглой. Вы свободны.

Эйдер безрадостно рассмеялась ей в лицо.

– Свободна? Орсо не успокоится, покуда не скормит меня собакам! Может, от него я еще и смогу спастись, но от Калеки… никогда. Я подвела его, подвергла опасности жизнь его драгоценного короля. Этого он так не оставит. Он ничего так не оставляет… Теперь вы счастливы?

– Можно подумать, у меня был выбор. Орсо и его приспешники умрут, или умру я, только и всего. Счастье тут ни при чем. – Монца, отворачиваясь, пожала плечами. – Вы бы лучше позаботились о бегстве.

– Я отправила письмо.

Монца застыла, снова повернулась к ней:

– Письмо?

– Еще утром. Великому герцогу Орсо. Писала его в некоторой горячке, поэтому плохо помню, о чем там говорится. Но имя Шайло Витари упомянуто. Как и Никомо Коски.

Коска отмахнулся:

– У меня всегда была куча высокопоставленных врагов. Предмет гордости. И прекрасная тема для разговора за обеденным столом.

Эйдер одарила презрительной усмешкой сначала его, потом Монцу.

– Кроме этих двух имен, еще и имя Меркатто.

Монца нахмурилась.

– Меркатто…

– Вы же не считаете меня полной дурой? Я знаю, кто вы. Теперь и Орсо узнает. И то, что вы живы, и то, что вы убили его сына. И то, что вам помогали. Мелкая месть, возможно, но… что смогла, то и сделала.

– Месть? – Монца медленно кивнула. – Что ж. Я вас понимаю. Но лучше бы вы этого не делали. – Рука ее легла на рукоять Кальвеца, чуть слышно скрипнула сталь.

– Что, убьете меня теперь? Ха! Я и так уже покойница, считай.

– Зачем же мне тогда напрягаться? Тем более что вас нет в моем списке. Можете идти. – Эйдер мгновение смотрела на нее, открыв рот, словно собираясь что-то сказать, потом передумала и повернулась к двери. – Не хотите пожелать мне удачи?

– Что?

– Как я понимаю, вам остается надеяться лишь на то, что я убью Орсо.

Бывшая любовница Арио остановилась:

– Да уж, надежда велика! – и вышла за дверь.

IV. Виссерин

Война без огня столь же ничего не стоит, как колбаса без горчицы.

Генрих V

Тысяча Мечей сражалась за Осприю против Муриса. Сражалась за Мурис против Сипани. Потом за Сипани – против Муриса, и снова за Осприю. В промежутке между походами по найму разграбила для своего удовольствия Оприле. Через месяц, сочтя, что не все оттуда выгребла, навестила его снова и оставила на месте города полыхающие развалины. Наемники сражались за всех против никого и за никого против всех, в то же время почти и не сражаясь.

Только поджигая, грабя, воруя, мародерствуя, насилуя и вымогая.

Никомо Коске нравилось окружать себя диковинками, придававшими ему самому ореол необычности и романтизма. Под такую категорию вполне подпадала девятнадцатилетняя воительница, неразлучная с младшим братом, поэтому он держал обоих при себе. Сначала находя их забавными. Потом – полезными. А потом и необходимыми.

Холодными зимними утрами Коска упражнялся с Монцей в фехтовании. Разгоряченное дыхание, пар в воздухе, блеск и лязганье стали… Он был сильнее, она – проворней. Неплохая пара. Они язвили, плевались друг в друга и хохотали. Соратники, собиравшиеся на них посмотреть, смеялись тоже – над тем, как часто обводит их капитана вокруг пальца девчонка, которая вдвое его моложе. Смеялись все, кроме Бенны. Воин из него был никакой.

Зато он обладал чутьем к цифрам и потому занимался бумажной работой, а еще – закупкой снаряжения, а также учетом и продажей награбленного и распределением вырученного. Делал деньги для всех и наделен был легким нравом, и вскоре стал всеобщим любимчиком.

Монца была способной ученицей. Она быстро усвоила все, о чем писали Столикус и Вертурио, Бьяловельд и Фаранс. Усвоила все, что преподавал Никомо Коска. Узнала все о тактике и стратегии, маневрировании и тыловом обеспечении, ориентировании на местности и предугадывании замыслов врага. Она училась, наблюдая, потом училась, делая. Всем искусствам и всем наукам, какие только нужны солдату.

– Черт в тебе сидит, – твердил ей Коска, когда напивался, что случалось нередко.

Она спасла ему жизнь в Мурисе. Потом он спас жизнь ей. И снова все смеялись, кроме Бенны. Спаситель из него был никакой.

Когда погиб от стрелы старик Сазин, командиры Тысячи Мечей дружно выбрали капитан-генералом Коску. Монца с Бенной остались при нем. Монца разносила его приказы по командирам. Потом начала объяснять ему, какие приказы следует отдать. Потом сама начала их отдавать, покуда он валялся пьяным, от его имени. А потом уже и от собственного. И никто не возражал, поскольку распоряжалась она лучше, чем Коска, даже когда тот бывал трезв.

А трезв он бывал по мере того, как месяцы складывались в годы, все реже и реже. Приказы отдавал уже только в тавернах. Упражнялся только с бутылкой. И, когда Тысяча Мечей опустошала очередную часть страны и наступала пора двигаться дальше, Монца разыскивала его по всем тавернам, курильням и борделям и, найдя, тащила в лагерь на себе.

56
{"b":"714059","o":1}