— Из-за бывшей Чапая, — разъяснил ситуацию Виталик. Но, естественно, он на этом не остановился и принялся развивать тему. — Довольно симпатичная на вид, но внутри — злобная стерва с маниакальным желанием убить всех человеков… то есть, всех землян. Она уже отняла у Чапая невинность, а теперь стремится отобрать у него древний магический артефакт, который нам так нужен. Слышал про Немезиду?

— Конечно, слышал.

— Ну так и вот, к хренам, — сказал Виталик. — Это она.

— Немезида — это бывшая Чапая? — уточнил Федор.

— Формально, — сказал Виталик. — Там было-то одно свидание, как я слышал, и Чапая можно понять. Когда он попал на планету Архитекторов, ему было одиноко, а они пришла и скрасила его одиночество.

— Ты был на планете Архитекторов? — спросил Федор.

— Был, — сказал я.

— И что ты там делал?

— Задавал вопросы, получал ответы, — сказал я. А также наводил на нее разрушительное оружие из древних времен.

Но про оружие и времена я говорить не стал. Зачем, если у меня есть Виталик?

— Хорошая, должно быть, планета, — и Виталик сразу же оправдал мои ожидания. — Была. Сплошная пастораль и благорастворение воздухов.

— Была? — а Федору сразу удалось вычленить главное.

— Была.

— А теперь с ней что?

— А теперь ее нет, — объяснил Виталик.

Федор застонал и обхватил голову руками.

— Но как? — спросил он сквозь мычание.

— Почти случайно получилось, — сказал я. — Я этого не планировал.

— Ну да, — Федор оторвал руки от головы и простер их по направлению к руинам. — Этого ведь ты тоже не планировал.

— Иногда события просто происходят, — сказал я.

— А когда ты стоишь рядом, они происходят вдвое чаще и имеют на порядок более катастрофические последствия, — сказал Федор. — А уж если ты в них участвуешь…. Ты никогда не думал, что ты, может быть, бог?

— Нет, — сказал я.

— А ведь такое вполне может быть, — сказал Федор. — Какой-нибудь мелкий, но набирающий силу божок разрушения. Шива с дубиной вместо трезубца. Где, кстати, твоя дубина, Чапай?

— Пала в бою, — сказал я.

— Видишь, — сказал он. — Ты настолько разрушительный бог разрушения, что даже твои собственные атрибуты соседства с тобой не выдерживают.

— Тебя во время эвакуации точно никаким магическим кирпичом по голове не приложило? — поинтересовался я.

— Нет, — сказал Федор. — Что ты вообще знаешь о богах?

— Их нет, — сказал я.

— Вот, уже ошибка, — сказал Федор. — Может быть, раньше, в нашем мире, их и не было. А в мирах Системы они есть. И, обрати внимание, я сейчас говорю не о творцах, демиургах или едином создателе. Я говорю о более мелких, но все равно довольно могущественных сущностях, которые являются воплощениями стихий или каких-то явлений. Что-то вроде древнегреческого или скандинавского пантеона.

— И откуда взялись эти боги? — спросил я. — Система их нарисовала?

— В какой-то степени, — сказал Федор. — Но не совсем так, как ты думаешь.

— Рассвет, свежие развалины, теологический диспут, — мечтательно сказал Виталик. — Романтика, как я ее, сука, понимаю.

— Отзынь, мертвяк.

— Нельзя ли, сука, повежливее?

— Отвали, упырь, — исправился Федор. — Так вот, Чапай, богами становятся игроки, вышедшие за пределы. То есть тут, в этом мире, боги по большей части делают себя сами.

— За пределы чего? — спросил я.

— Возможностей, — сказал Федор. — Что такое бог, как его определяет, например, старая, добрая, канувшая в Лету Википедия? Бог — это могущественное сверхъестественное существо. Не более и не менее.

— Бог не может существовать в отрыве от религии, — сказал я. — А тут с религиями как-то не очень. Конечно, я видел пару храмов, но думал, что это пережитки прошлого или дань сеттингу, что-то вроде того.

— Иногда ты можешь иметь дело с религией, даже не подозревая, что это религия, — сказал Федор.

— Это как вообще?

— Зайдем с другой стороны, — сказал он. — Ты знаешь, кто формирует инфополе?

— Рад видеть, что вас не только заклинания бубнить учили, — сказал Виталик. — Мое мнение о современном образовании внезапно улучшилось к хренам. Инфополе формируют нанобороботы и Вычислители.

— Вот и нет, — сказал Федор. — Нанороботы создают поле, Вычислители следят за порядком. Но формируют его живущие в этом инфополе игроки. И если эти игроки во что-то отчаянно и массово верят, то Вычислителям не остается ничего иного, как, подчиняясь правилам игры, претворять это в жизнь. Вспомни, например, Ильича. Ты думаешь, он сам по себе в Мавзолее зародился и принялся всем навешивать? Нет, это был ответ на массовый, пусть и не осознанный, запрос тысяч землян, которые стали игроками и пытались найти хоть какой-то порядок в этом хаосе.

— А чего тогда Сталин не зародился? — поинтересовался Виталик. — Там, по идее, запрос должен был быть куда более массовым. Не все его современники даже помереть успели.

— Не знаю, — сказал Федор. — Может быть, какой-то триггер не сработал. А может быть, его пришествие еще грядет.

— Интересно было бы посмотреть, — сказал Виталик.

— Так вот, об игроках, — сказал Федор. — Если какой-то игрок постоянно творит какую-нибудь эпическую фигню, долгое время и без остановки, о нем начинают говорить. О нем начинают рассказывать, сплетничать, сочинять байки или анекдоты, петь песни и складывать легенды. В какой-то момент этот инфоповод создает массовое давление на инфосферу, и Вычислители вынуждены отреагировать и наделить игрока теми способностями, которые ему приписывают. И где-то примерно в этой точке игрок выходит за пределы рейтингов, категорий и собственного класса. В этот момент он, так сказать, воплощается. Ты не думал, Чапай, что стоишь где-то у этого порога?

— Нет, — сказал я.

На самом деле, в этот момент я думал о Магистре.

Первый Игрок.

Тысяча лет игры. Вне рейтинга, вне категорий, с непонятным классом и атрибутом, которому нет преград.

Если он был богом, то каким именно? Богом разрушения? Богом хаоса? Богом смерти?

— Конечно, это только теория, — добавил Федор, чем снизил накал моих размышлений. — Никаких доказательств которой у нас пока нет.

— А с религиями всегда так, — сказал Виталик. — Набор теорий и никаких, сука, доказательств. И пусть меня поразит молнией или поглотит земля, или еще какая-нибудь фигня произойдет прямо сейчас, если это, сука, не так.

Надо сказать, в этот момент я напрягся.

У Системы есть чувство юмора и она может весьма своеобразно реагировать на специфические запросы некоторых игроков.

Федор тоже как-то весь подобрался и съежился, и лишь Виталик продолжал стоять и с безмятежным видом любоваться руинами, словно не видел подвоха и не ожидал никаких неприятностей.

И ничего не произошло.

А потом произошло вот что.

Метрах в пятидесяти от нас открылся портал, и мы слегка напряглись. Такая жизнь пошла, что сюрпризы вокруг сплошь одни неприятные, а из порталов лезет всякая нечисть и ничем хорошим, по крайней мере для, нее, это не заканчивается.

Но из портала вылез только один игрок, и выглядел он не очень опасным, так что мы слегка расслабились.

Не до конца, конечно. А вдруг это Немезида замаскированная.

Но на первый взгляд это был гном. Типичный такой гном. Полтора метра ростом, полтора метра в плечах, полтора метра в талии, и борода, готов биться об заклад, у него тоже была длиной полтора метра, вся такая завитая, промасленная и завязанная сложным узлом, чтобы не мешала ходить. На гноме был богатый халат, покрытый золотым узором из перекрещенных кирок и молотов, а на голове сей достойный представитель малорослого народа носил ермолку.

Жил бы он у нас в Люберцах, от погоняла «Полторашка» за целую вечность бы не избавился.

Быстро обозрев окрестности, он заметил нас, лицо его просветлело. и он припустил к нам чуть ли не рысью.

— Это еще кто? — спросил Федор.

— Понятия не имею, — сказал я. — Но для коллектора рановато.