Он был, как всегда, настроен скептически. Неизвестно было, явится ли к нам какой-нибудь дух, но вот то, что Федя уже заготовил какой-то прикол, чтобы напугать впечатлительную Настю, было вне сомнений. Примерно так и выглядели все наши проделки: Влад разрабатывал идею, брался за ее реализацию, а Федя заранее продумывал, как может напугать нас. Я бы не удивилась, если узнала бы, что мое видение на кладбище тоже было делом его рук.

На середину зала был выдвинут небольшой прямоугольный столик, вокруг которого поставили пять стульев. Последних дома было всего три, поэтому Влад сбегал к себе и под покровом ночи вынес две видавших виды табуретки. На столе лежала старая доска из лавки Веспы, на которой были прочерчены буквы, вокруг нее стояли длинные свечи, воск с которых уже стекал на поверхность стола. Мне от этого зрелища стало плохо, а мама так вообще с ума сошла бы.

– Может, все-таки не будем? – спросила Настя. – Вдруг вызовем кого-нибудь не того.

– Математичку, например? – засмеялся Федя.

– Она пока вроде жива, – вклинилась в разговор Дина.

– А по ней и не скажешь, – вновь засмеялся Федя.

Влад не участвовал в разговорах: он сосредоточенно рисовал маркером на дне блюдца стрелку, а я молча наблюдала за его действиями, прикидывая, как мне потом эту стрелку отмыть.

Наконец, все было готово, свет потушен, и комната погрузилась в полумрак. Мы все уселись вокруг стола и положили пальцы на блюдце. Влад все делал с таким видом, словно с духами у него официальные переговоры, от которых зависит судьба мира. Он положил найденную мной брошь на стол и тоже докоснулся до блюдца.

– Дух, приди к нам, дух приди к нам, дух, приди к нам! – хором произнесли мы.

Я посмотрела на друзей. По их лицам видно было, что они сдерживаются изо всех сил, чтобы не засмеяться.

– Дух, ты здесь? – спросил Влад, единственный, кому было не до смеха.

Мы все замерли, и уже через секунду в открытое окно залетели звуки отборной ругани какого-то пьяницы. Это было выше наших сил, и мы сползли под стол, скорчившись от смеха.

– Ну что вы делаете, нельзя отпускать блюдце! – отчитал нас Влад. – Связь нарушили, придется повторять.

– Извини, Владос, но мы слишком трезвые для общения с потусторонними мирами, – попытался оправдать всех нас Федя.

С большим трудом мы вновь уселись за стол и ухватились за блюдце.

– Дух, приди к нам, дух приди к нам, дух, приди к нам!

На этот раз обошлось без неожиданностей, и мы напряженно вслушивались в ночную тишину.

– Дух, ты здесь? – опять повторил Влад.

Блюдце под нашими пальцами сдвинулось и указало стрелкой на слово «да», прочерченное внизу доски.

– Дух, ты хочешь с нами говорить?

Блюдце сдвинулось чуть в сторону и опять указало на «да».

– Дух, ты хочешь что-нибудь сказать?

И опять блюдце начало двигаться, на этот раз по всей доске. Мы внимательно вглядывались в слабо выделяющиеся в темноте буквы и пытались сложить их в послание: «В, Ы, В, С, Е, С, Е, Г, О, Д, Н, Я, У, М, Р, Е, Т, Е». До нас не сразу дошел его смысл.

– Федька, опять твои штучки, – испугано сказала Настя.

– Это не я, я даже не нажимаю на него!

– Так он и признается, – усмехнулась Дина.

– Дух, почему мы умрем? – Влад не обращал внимания на наши переговоры и сидел с видом ученого-испытателя.

– Все, с меня хватит!

Настя не выдержала и вскочила из-за стола. Федя последовал ее примеру и откинулся на спинку стула, отпустив блюдце и нарушив связь с потусторонним миром.

– Ну что вы творите, только что-то выходить начало! – сокрушался Влад.

– Смотрите, оно движется! – воскликнула Дина.

Наши глаза устремились на столик, где блюдце перемещалось само по себе. Я не успела увидеть начала фразы, но того, что я увидела, было достаточно: «М, У, Ч, Т, О, М, Н, Е, Н, У, Ж, Н, Ы, В, А, Ш, И, Д, У, Ш, И».

Все это походило на какой-то плохой сон. Я попыталась встать, но сил на это не было, хотела крикнуть, но из горла вылетал лишь какой-то хрип. Никто из нас не мог пошевелиться, лица моих друзей были искажены жуткими гримасами. Пламя свечей заколебалось и оживило тени, до этого незаметно таившиеся на стенах. Они медленно отделялись от стен и начинали кружить вокруг нас в каком-то бесконечном дьявольском танце. Казалось, будто время остановилось, а пространство потеряло объем.

Хоровод ускорялся, и голова раскалывалась от унылого и тоскливого звука, тянувшегося на одной ноте. Тени цепляли нас своими длинными полупрозрачными конечностями, и каждое их прикосновение было похоже лед. В какой-то момент я поняла, что это конец. Нам не вырваться из этого плена. Эти тени будут вечно кружиться вокруг нас, забирая по частицам нашу душу.

Пламя свечей колебалось все сильнее, и они гасли одна за другой. Наконец, последняя из них не выдержала ледяного дыхания смерти и комната погрузилась во мрак…

Ужасно болела голова. Я попыталась открыть глаза, но от яркого света стало еще больнее. Звуки доносились до меня словно откуда-то издалека, и я не могла понять где нахожусь. Постепенно в моей памяти начали оживать последние сохранившиеся воспоминания, и это сделало мое состояние еще более невыносимым. Почему-то мне казалось, что я умерла, и лишь сильная боль во всем теле напоминала, что оно у меня еще есть.

Желание какой-то определенности в жизни заставило меня преодолеть немощность и пошевелиться. Я с трудом разлепила глаза и проморгалась. Ничего необычного вокруг меня не происходило: я лежала на кровати в моей комнате. За окном было светло, из зала доносились звуки шагов и работающего телевизора.

Я выползла из своей комнаты, ожидая увидеть кого-то из моей компании, но внезапно мне встретилась мама. Она словно удивилось моему появлению и растерянно взглянула на меня.

– Лера, ты уже проснулась? Как ты себя чувствуешь?

– Что ты здесь делаешь? Вы же только через две недели должны были вернуться.

Мама как-то странно на меня посмотрела, и на ее глазах заблестели слезы.

– В чем дело, мам? Да ответь же!

Как я не пыталась добиться от нее хоть какого-то вразумительного ответа, у меня ничего не вышло. Из кухни вышел папа, и я наивно понадеялась, что он ответит на мои вопросы.

– Костя, это опять началось! – мама всплеснула руками.

– Что началось? Объясните уже!

Я чувствовала, что теряю контроль над собой. Мне хотелось понять, что произошло накануне, как тут оказались родители, и куда подевались все мои друзья, но на меня никто не реагировал. Передо мной возник стакан воды и какие-то таблетки, которые я зачем-то послушно проглотила. Неизвестность была невыносима, никто ничего не говорил, поэтому нужно было брать все в свои руки.

– Ладно, у меня есть дела, скоро буду, – сказала я и собиралась уже убежать, но мама меня остановила.

– Куда ты собралась?

– Мне нужно к Владу забежать.

– Лера, стой! – крикнула мама.

Она взяла меня за плечи и усадила обратно на диван. Трудно было понять, о чем она думает, но и говорить она не торопилась, что выводило меня из себя.

– Лера, не надо ходить к Владу. Его нет. Он умер.

Услышанное не сразу дошло до моего сознания. Я замерла, пытаясь обработать полученную информацию, но ничего не выходило.

– Что вчера произошло? – наконец-то выдавила я.

– Вчера ничего не было, – мама начала говорить с какой-то обреченностью, словно делала это уже много раз. – Это случилось три месяца назад, летом, когда мы были у бабушки. Ребята пришли к тебе, вы засиделись допоздна, на обратном пути они решили пойти на речку, было темно, вода была холодная. Что дальше произошло, мы не знаем, но они все утонули. Влад, Настя, Дина и Федя – их больше нет.

– Это розыгрыш какой-то? Они не могли утонуть! Вчера… вчера… мы сидели здесь, а потом что-то произошло…

– Лера, успокойся. Ты не помнишь ничего, потому что у тебя с тех пор начались проблемы с памятью из-за стресса. Временами ты все забываешь. Вчера у тебя случился очередной приступ, но скоро ты все вспомнишь. Главное – не забывай пить таблетки.