– У…– протянула я. – Сколько же дней беспрерывного везения мне предстоит?

– Эт не знаю. Скажу, чтобы позвонили если срочно понадоблюсь.

– Здесь связь не везде берет.

– Переживу. Я, конечно, понимаю, что нарушу твое с подземельем уединение, но плохая связь меня точно не остановит.

– Кстати про уединение. Интересно, когда от меня труп уберут?

– Так и не приехали за ним?

– Нет. Участковый наобещал мне всего на свете и чисто по-мужски сбежал.

– Мужчины они такие, дают время задуматься, точно ли тебе надо, то, чего от них ждешь.

– То есть вариант, оставить маленькое дополнение к дому на своем месте?

– Куда-то нас не туда понесло. Там ребенок лежит.

Меня накрыла волна разом и вины, и жалости и к несчастному мальчику, и к моему стыду, к себе любимой.

– Ужас!

– Ничего. Это нервы с непривычки.

– Сильно надеюсь, что вот именно такой привычки у меня никогда не будет повода появиться.

– Ну может быть, именно такая и не появиться. Ладненько, раз у меня разгар рабочего дня, буду заниматься своими профессиональными обязанностями. Завтра приеду.

– Во сколько?

– Не знаю, проснусь, позавтракаю и поеду.

– Только не туси всю ночь, а то твое проснусь затянется до вечера.

– Хорошо всю не буду – серьезным тоном пообещала она и отключилась.

А мне сразу стало неуютно в этом одиноком доме. Мальчишка никак не шел из мыслей. От входа в подвал до того места, где он сидит надо порядком пройти. Как же он уда попал? Сам пришел или его уже принесли и зачем-то протащили так далеко? И этот жуткий камень. Неужели его на нем и убили.

– Здравствуйте! – рявкнуло над ухом.

От неожиданности подскочила, чуть не выронив телефон из рук и благополучно перевернула чашку. Остатки кофейной жижи, растеклись по шортам и ногам.

Я подняла взгляд и увидела троих мужчин. Двое в полицейской форме и один в потертом коричневом костюме с таким же чемоданом в руках. Лицо у дядечки тоже словно поблекшее, так что можно сказать: все в тон.

Совершенно не обратив на произведенный эффект внимания тот, что в полицейской форме был постарше спросил:

– У Вас тут труп?

– Да.

– Показывайте.

– Подождите минуту.

Поднявшись, отнесла, чудом не разбившуюся чашку на кухонный стол и вернувшись, махнула, показав куда идти.

В этот раз в подпол я спустилась почти профессионально, чего нельзя сказать о моих провожатых. Они явно, как и я в первый раз сомневались в благонадежности деревянной конструкции. Только мужчина в штацком не проявил даже подобии каких-либо эмоций.

Подождав, пока все спустятся, достала телефон, осветить дорогу. Но, более молодой представитель закона, вынул из кармана фонарик, оказавшийся не смотря на малогабаритные размеры очень мощным. В подземелье, конечно не стало светло как днем, но видно было все четко, не сравнить с моими прошлыми походами сюда.

Эти мои провожатые ни факелами, ни камнем по среди комнаты не впечатлились.

Дойдя до второго коридора, я показала вперед.

– Вот тело.

Мужчина в штацком подошел к нему вплотную, быстро осмотрел, кивнул своим товарищам.

– Вы можете вернуться в дом, но не уходите далеко, – обратился ко мне старший. Кивнув по примеру его коллеги, пошла на верх.

Глава 6

Сидеть и спокойно смотреть телевизор, когда тут такое происходит, было решительно невозможно, поэтому, собрав успевший созреть урожай, занялась добрым делом: взяла хозяйские перчатки и уселась полоть.

Оказалось это не так страшно, как я себе представляла и здорово отвлекает от ненужных мыслей. Чистые от сорняков грядки радовали мое самолюбие. Правда, пока приедет их законная владелица, трава вновь вырастет и похвастаться не получиться. Можно, конечно, завтра, привести на это место Юльку и продемонстрировать, как было и как стало, но интуиция подсказывала, что вместо похвалы и восхищения, буду потом долго слушать язвительные замечания про мою неожиданно открывшуюся тягу к земле.

Самое удивительное, мне даже есть не захотелось в процессе. Хотя солнце явно приготовилось к закату и активизировались комары. Здесь вообще я заметила, они как классические вампиры выходят к закату. Зато днем вполне комфортно. Максимум, в дом может забраться какой-нибудь испуганный жучок. При моем тотальном неприятии такого рода фауны, тоже мало приятного, но не смертельно.

Услышав скрип, подняла голову. Старший полицейский вышел из сарая.

– Оксана Викторовна мне надо задать Вам несколько вопросов.

– Пойдем в дом, – равнодушно пожав плечами, с удовольствием разогнула спину и провела его на кухню.

– Присаживайтесь. Стол чистый. Можете положить на него свои бумаги.

– Значит по документам этот дом принадлежит не Вам? – уточнил он усевшись на табуретку напротив меня, раскрыл папку и надписав лист похожий на альбомный по размеру, уставился на меня.

– И по документам и по всем остальным пунктам. Это легко проверить.

– Оксана Викторовна. Ситуация очень серьезная. В помещении рядом с трупом обнаружены многочисленный следы крови, по предварительному анализу оставленные там в разное время и скорее всего разными людьми.

Я икнула.

– Вас как зовут?

– Иван Евгеньевич.

– Почему Вы решили, что разными людьми?

– Это не я решил, – пролистав оставшиеся в папке документы, достал один и чуть отодвинув от глаз, видимо у него началась дальнозоркость и зачитал:

" При осмотре помещения были обнаружены многочисленные засохшие лужи и затеки буро-красного и черного до желтого и серо-зеленого цвета.

В результате реакции с гемоФАНом, наложенная на край каждого пятна полоска с реактивом, окрасилась в синий цвет, что позволяет сделать вывод о принадлежности луж и затеков к крови.

Отсутствие следов волочение и количества засохшей жидкости и ее расположению, можно сделать вывод, что действия, приведшие к ее появлению, производились непосредственно на осматриваемом месте и привели к летальному исходу потерпевших", – это предварительный отчет эксперта.

– Разве кровь бывает серо-зеленой? – услышанное произвело на меня такое впечатление, что сообщи он что кроме людей там свою кровь оставили инопланетяне, я скорее всего поверила. Ну, хотя бы час, точно в этом не сомневалась.

– Разумеется, – он убрал отчет в папку. – Это зависит от времени воздействия на нее воздуха, влаги, температуры, гниения в конце концов. Так что все очень серьезно. Поэтому попрошу Вас сосредоточится и рассказать все, что сможете вспомнить.

– Офигеть! – я никак не могла переварить информацию. – Но, я правда ничего не знаю. Меня не было тут до вчерашнего дня, а мальчик там, судя по тому, какая холодная и твердая рука у него была уже давно.

– Да, более недели. Вы разве не заметили запаха по всему подвалу?

– Когда спустилась, заметила. Только решила, что это картошка в мешках начала гнить, а там в коридоре нет. С испугу, наверное.

Покачав головой, он стал что-то записывать на свежеподписанном листе. Потом протянул его мне.

– Прочитайте, напишите, что с ваших слов записано верно, поставьте дату и распишитесь.

Несмотря на всю жесть ситуации, взглянув на листок, я еле смогла сдержать улыбку. Похоже полицейских и врачей обучают письменности в одном месте. Бумагу будто измалевал малыш: почти параллельные сильно волнистые линии. Что он там записал с моих слов догадаться было просто невозможно. Оставалось надеется, что там не дарственная на мою родненькую квартирку. Поставив требуемое, вернула бумажку.

– Вы же не планируете в ближайшее время покидать этот дом? – спросил он убрав документы в папку и поднимаясь.

– Нет. Недели три еще здесь проведу.

– Проведите пожалуйста. Вам еще не раз придется ответить на наши вопросы. Воронеж слишком далеко, чтобы часто ездить.

– Ну и кто обвинял меня в любви поспать до вечера?

Я с трудом разодрала глаза, пытаясь понять голос подружки мне приснился или у него другая причина появления.