– Не томи мужиков рассказами, а сперва им налей! – донёсся возглас от костра, а когда мы с Юрой отказались, тот же голос добавил:

– Ну и зря! Водка у нас хорошая, не «палёная» и закусь соответствует, может, передумаете?

– Нет, ребята, спасибо, мы как-то ещё морально не готовы к этому – промолвил Юра. Тут уже ничего не удерживало первого, и он начал свой рассказ:

– Вы, наверное, как и мы, у местного охотоведа путёвки брали? – Юра кивнул. – Так нам один местный по секрету, – он поднял вверх указательный палец, – По строжайшему секрету поведал, что местный охотовед только гостевых путёвок выписал около двухсот штук. Ещё свои, местные, оформили себе по дешёвке сезонные, а их там уж не знаю сколько, но сотня-то, наверное, наберётся. Хотя они, я думаю, по своим «заначистым» местам расползлись, им в этой куче делать нечего. Ну, а нас – он хохотнул и обвёл рукой круг, – Значит, как раз две сотни с вами, так что ни пуха вам, ни пера!

И мы уехали. Опять на ту дорогу, где было много воды, но залезли в самый конец, пока не уткнулись в тупик, где справа виднелось большое поле без воды, а за ним вполне приличный лесок, к которому мы и захотели проехать, – ведь джип всё-таки!

Но раскисшее поле оказалось даже «Патрулю» не по зубам, и вскоре мы сели на брюхо, не заметив узкую ручьевину, в которую автомобиль провалился задним мостом. «Нисан» – это вам не «Запорожец», весит около двух тонн, так что пришлось нам изрядно потрудиться. Домкрат в жижу не поставишь, и в ход пошла толстая вага из срубленной на краю леса осины.

Первый вальдшнеп появился, когда ещё было достаточно светло, а я, навалившись всем весом своего тела на конец ваги, поднимал машину рычагом, в то время как Юра подсовывал под колесо всякий подвернувшийся под руку хлам. Появление вальдшнепа нас не воодушевило. Мы к тому времени были так злы и увлечены работой по самоспасению, что от неё нас не отвлекла бы даже вальдшнепиная стая.

Наконец, зацепившись задними колёсами за что-то твёрдое, и гребя всеми четырьмя, наш уляпанный грязью автомобиль выполз снова на дорогу. Бросив его и вооружившись, мы разошлись в разные стороны. Юра пошёл к лесу, а меня потянуло назад, к воде, от которой мы не так далеко отъехали.

А между тем вокруг нас открылась и стала нарастать стрельба. В быстром темпе я проскочил метров триста. Слева уже показались первые тростники и затопленные кусты. Но дальше, справа, на краю дороги маячили два автомобильных силуэта, и идти дальше мне расхотелось. Полез в воду, осторожно ощупывая каждый шаг. Вспомнил, что не взял ни манка, ни чучела, – чертыхнулся. Но тут же успокоился, сообразив, что в этой ситуации они всё равно не сыграли бы своей роли.

Где-то совсем близко прогремел дуплет, и с той стороны на скорости, низко, сливаясь с тенью тростника, пронёсся одиночный чирок. Подумалось – тут надо держать ухо востро, иначе самого подстрелят, как чирка, и даже не заметят. С дальнего края плёса донеслась беспорядочная стрельба и через пару секунд, набирая высоту и скорость, оттуда показался табунок гоголей с характерным свистом своих крыльев. До них по высоте уже было метров семьдесят, но охотников, засевших в тростнике, это не остановило. По разному характеру и количеству выстрелов я определил, что стрелков там находилось не менее пяти. Но утки благополучно миновали этот заградительный огонь. Зато на меня, как редкие крупные капли в начале дождя, посыпалась сверху, булькая об воду, дробь отнюдь не седьмого номера.

А стрельба нарастала. Можно было представить, что здесь снимают фильм о снятии блокады Ленинграда, и в свою работу включился звукорежиссёр. Стреляли, похоже, по всему: – по токующим в небе бекасам, пролетавшим чибисам и дроздам, ну, и по вальдшнепам в том числе, потому как ближайший лесок тоже не «молчал».

Я стоял в жиденьких затопленных кустах по колено в воде, не зная, что предпринять, и в голову лезли грустные мысли. Добрый к приезжим охотникам дядя-охотовед, выписав на два выходных дня около двухсот путёвок, где в каждой разрешено отстрелять по два вальдшнепа в день, теоретически, ну пусть даже символически – одним росчерком пера приговорил к расстрелу восемьсот вальдшнепиных душ. Он прекрасно знал, что такого количества птицы в угодьях нет, никогда не было и, надо полагать, при современном ведении охотничьего хозяйства – никогда не будет, – слишком мал размер угодий и не подходящ ландшафт. То есть, он преднамеренно обманул охотников, продавая им вместо реальных вальдшнепов сомнительную лотерею, где процент выигрыша был неизвестен даже ему.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.