Смельчаки приняли дерзкую идею Спартака с восторгом. Ведь им предстояло совершить вылазку, предугадать которую не смог бы не то что искусный в военном деле Клавдий Глабр, а даже самый именитый римский полководец.
Глубокой лунной ночью гладиаторы бесшумно покинули западню.
Тем временем легионеры, убаюканные самоуверенностью Клавдия, крепко спали. Их мирное похрапывание сливалось с хором стрекочущих цикад. Морил сон и стражников. Но те под страхом смертной казни крепились, как могли, и таращили глаза, озирая ночную тьму. Как вдруг – что это? Среди тёмных зарослей в таинственно-бледном лунном свете мелькнули неясные человеческие очертания.
– Померещилось, – отмахнулись стражники, позёвывая и лениво переминаясь с ноги на ногу.
Но, момент – и перед ними возникли из темноты, точно привидения из подземного царства мёртвых, гладиаторы! От неожиданности стража зашлась истошными воплями. Лагерь содрогнулся. Неведомая демоническая сила подорвала вояк Клавдия с лежанок и вышвырнула наружу. Там, натыкаясь друг на друга, они в растерянности метались между палаток и, оглядываясь вокруг, силились понять, что за нечеловеческие звуки раздирают ночную тьму? Что случилось? Может, медведь прокрался к обозу и учинил суматоху? Или горный обвал повредил ограду и покалечил караульных? Неужели началось извержение вулкана?!. Они могли поверить во что угодно, но только не в нападение гладиаторов. А те ловко сновали вокруг и умело действовали мечами, истребляя сонных и оторопевших вояк Клавдия.
– Мечники?!
– С того света?!.
– Не может быть! – перепуганные сыны Марса, не выдержав кошмарных видений, в панику понеслись вон из лагеря, захваченного ночными демонами.
Горстка самых опытных и стойких легионеров, успев кое-как вооружиться, не поддалась всеобщему переполоху и вместе с молодым квестором пыталась сопротивляться ночному кошмару.
– Эй, Спартак! – взывал с трибуны претория36 Скрофа, силясь разглядеть среди нападавших главного виновника мятежа и убить его в поединке. – Где ты, жалкий раб? Встань лицом к лицу со мной! Скрести свой меч с мечом свободного гражданина!
Фракиец, как по волшебству, неожиданно появился на претории:
– Римлянин, вот я.
Скрофа стремглав соскочил с трибуны, машинально сделал резкий выпад на правую ногу, стараясь достать Спартака мечом. Но фракиец хладнокровно и умело выбил меч из руки квестора и нанёс несколько ответных ударов: расколол скутум, пробил кольчугу и ранил в бок – злополучный и самонадеянный зачинщик поединка зашатался… Небрежным толчком ноги Спартак повалил его на землю:
– Возвращайся домой, юноша, и расскажи, как презренный гладиатор подарил тебе жизнь.
Глава V. Знак бессмертных богов
Доброе знаменье храбрым, не медля, послала Афина…
Гомер
679 год римской эры. Весна.
Весть о смелых и дерзких гладиаторах и неслыханном избиении легионеров Клавдия полетела по Кампании, поднимая на расправу с хозяевами-римлянами великое множество рабов. Заполыхали виллы и усадьбы. Взметнулись к небесам вперемежку с языками пламени безутешные стенания и жалобные мольбы римских наместников о пощаде и милости…
Сведя счёты со своими господами, рабы толпами бежали к Спартаку.
Как-то раз объявилась на Везувии гурьба невольников, сухотелых, крепких, жилистых. Один из них особо выделялся красотой и статностью: высокий, стройный, широкоплечий, очень похожий на Тамираса. Те же черты лица, та же сила во взгляде. Знавшие Тамираса так и ахнули. Вздрогнул от подобного сходства и Спартак. «Чего хотят боги, отправляя вновь на землю Тамираса? – подумал фракиец. – Помочь нам?»
Он приблизился к незнакомцу, пристально посмотрел ему в глаза и спросил:
– Кто ты и что за люди с тобой?
– Меня зовут Публипор,37 – ответил похожий на Тамираса пришелец. – Я и мои товарищи, Гай Канниций и Каст, – кивком головы указал он на стоявших за спиной двух косматых спутников, – в недалёком прошлом центурионы армии Сертория,38 остальные – бывшие легионеры…
– Римляне? – лицо Спартака застыло в недоумении: неожиданно и странно было слышать и видеть нечто подобное там, где римлянам не могло быть никакого места.
– Казнить их! – выкрикнул кто-то.
– Прежде выслушайте! – укоризненно покачал головой Публипор. – Мы такие же беглые рабы, как и вы. В рабов нас превратил диктатор Сулла: восемь лет назад его легионы разбили нашу армию в битве за Республику. Теперь, когда Сулла умер, Серторий вновь собирает силы, и мы идём к нему, в Испанию, где он бьётся с консулом Помпеем…
– Нам нет дела до ваших битв, сыны волчицы! – зашумели обитатели Везувия, плотнее обступая Публипора и его товарищей. – Чем скорее перегрызёте друг друга, тем лучше!
– Убирайтесь прочь!
– Казнить!..
Спартак вскинул руку, жестом приглушая шум, и спросил:
– Если вы идёте к Серторию, то зачем пришли к нам?
– Чтобы спастись самим и спасти вас… – дружный хохот оборвал речь Публипора, но тот, ничуть не смутившись, с достоинством продолжил, – …Зря смеётесь! Гибель неминуема, действуй вы и мы поодиночке. В каждом городе тысячи ветеранов Суллы. Куда бы вы ни пошли, обязательно наткнётесь на их мечи. К тому же им помогут когорты преторов из Рима. Они расправятся с вами, Если и этого не хватит – за дело возьмётся консульская армия. И тогда точно наступит конец.
– Зря пугаешь! Боги не оставят нас в беде! – зашумели кругом. – Затаимся, переждём опасность и выживем!
– Надеяться на богов и ждать – мёртвым стать! – прокричал с жаром Публипор. – Лучше идти навстречу опасности, чем ждать, пока она сама явится.
– Так, может, римлянин, ты научишь нас, что делать, куда идти? – съехидничал кто-то в толпе, лязгнув мечом о ножны.
– Вы сильны духом, но слабы обучением. А войско необученное, что меч неотточенный: будете разбиты в первом же бою, – без капли сомнения ответил Публипор. – Наше общее спасение – в единстве и умении. Мы научим вас военному делу, вместе прорвём кольцо окружения и вместе можем уйти за Альпы.
– Бежа-а-ать?! В этом твоё спасение? – сердито взревел Эномай и, шагнув к Публипору, ухватил его за пояс. – Уйти из Италии, не отомстив?! Проваливай к своему Серторию! Справимся без тебя! Мы не пойдём за Альпы! Мы ненавидим римлян, и будем мстить им здесь!
– Мало на врага злиться, надо с ним уметь биться.
– Сила силу ломит! – германец тряхнул Публипора.
– Рукой да силой – повалишь троих, а головой да умеючи – тысячи! – Публипор, одной пятернёй ухватил Эномая за локоть, а другой ловко разжал его толстые пальцы и оттолкнул от себя. – Если хочешь победить, научись сражаться не хуже легионеров!
«Не велика доблесть – иметь сильное тело, велика доблесть – знать военное дело». (Изречение древних)
Эномай ринулся на Публипора, сжав кулаки. Спартак, живо вклинился между ними, с трудом их растолкал, не позволяя вспыхнуть потасовке, и сказал:
– Публипор прав! В сражении побеждает не тот, кто сильнее, а тот, кто умнее. Римляне не сильнее германцев, не сильнее галлов или фракийцев, но, умеючи, – побеждают всех! Поэтому мы у них в плену, а не они у нас. Победить же римскую армию сможет только такая же римская армия. Вот зачем нам нужны Публипор и его центурионы. У нас будет такая армия!
Сложно было противоречить Спартаку – правда была в его словах. Одобрительный оживлённый говор являлся тому подтверждением.
– И потом, – обвёл взглядом товарищей фракиец, – разве не хотим мы того же, о чём говорит Публипор: вернуться домой, к родным очагам?
– Хотим! – раздались согласные возгласы.
– Вот и славно! – одобрительно хлопнул в ладоши Спартак и, повернувшись к Публипору, улыбнулся: – Наверное, проголодались? Присаживайтесь к нашим походным очагам – домашние вы ещё не скоро увидите. Еда готова, пора подкрепиться – завтра с утра у всех нас ратных забот прибавится. А сейчас вместе поужинаем и возблагодарим и умилостивим богов: пусть укажут нам верный путь, вдохнут в нас сил и придадут нам мужества.