Генри Малле

ИЗНАНКА ПРОШЛОГО

Пятая книга из серии "Виват шпион"

Ложь открывает тому, кто умеет слушать,

не меньше, чем правда. А иногда даже больше!

Агата Кристи

Италия – СССР – Франция. 1967-1968 год.

Солнце еще не взошло, лишь его первые лучи выглянули из-за горизонта. Легкий, влажный ветер с моря принес в открытое окно виллы на итальянском побережье восхитительную свежесть и шум прибоя. Соленые волны лениво перекатывали маленькие, гладкие камешки и разноцветные ракушки. Сотрудник Интерпола Анатолий Лазарев легко поднялся с постели, подошел к окну и пару минут наблюдал, как меняется цвет неба на горизонте от жемчужно-серого до розоватых оттенков золотистого. Начинали щебетать птицы, приближался рассвет.

Анатолий прошел в ванную комнату, включил свет, открыл воду. В большом зеркале над умывальником отразился симпатичный, высокий господин. Он провел ладонью по коротко стриженным волосам и улыбнулся. В синих глазах с золотыми искорками в глубине затаилась легкая грусть и смешинка. Предстоял очередной рабочий день.

Быстро собравшись, Лазарев уселся в любимый Ferrari Silver Legend и уверенно вывел его на гладкое шоссе до Рима. Ровный, неспешный бег породистого автомобиля доставлял удовольствие. Анатолий, наслаждаясь покоем и чудесным пейзажем, в очередной раз улыбнулся пассажам судьбы, приведшим его из холодной, угрюмой России в теплую и приветливую Италию. Он невольно поежился, вспомнив, как ему зимой чуть ли не каждый день приходилось разгребать из-под снега свою служебную машину в промерзшей Москве. В те времена он работал на КГБ, питался макаронами с тушенкой, а в качестве развлечения проводил тренировки с молодыми бойцами в ведомственном спортивном зале. А в Италии, хоть на дворе и декабрь, ни снег не нужно расчищать, ни двигатель прогревать, сел и поехал. Правда такие метаморфозы произошли лишь два года назад благодаря неожиданно объявившемуся огромному наследству от княгини Марии Лазаревой. А до этого, с самого детства Анатолий жил с пустотой в душе. Каково это – не знать своих родителей? И к тому же, он никогда и ни с кем не мог об этом поговорить, а вернее старался об этом не думать. В России таких, кто не знает ничего о своих родителях, много, очень много…

Поменяв службу в КГБ на подобную в Интерполе, Анатолий не испытал каких-либо неудобств. Итальянский язык он прекрасно знал, потому что хоть и вырос в Москве, но его няней была чистокровная итальянка. Разрабатывать секретные операции, анализировать полученную информацию, выявлять преступников не только было ему по силам, но и вполне подходило по складу ума и характера. А то, что он не стремился сделать карьеру любой ценой, дало возможность поддерживать дружеские и ровные отношения с сослуживцами.

Анатолий решил, что тоже заслуживает немного счастья, а поэтому у него появилась подружка Паола Конте – длинноногая итальянская красотка с бархатными глазами, шелковыми, струящимися волосами. А к ее яркой красоте прилагался сильный, независимый характер, неординарный ум и схожие интересы. Теперь Анатолий жил на собственной вилле на берегу Средиземного моря, вечерами часто ужинал в маленьком уютном ресторанчике. Иногда облачившись в поношенные рубашку и шорты ходил под парусом на яхте, плавал в море или гулял по старинным улицам Рима. А самое главное теперь он имел возможность ни перед кем не отчитываться в том, как и с кем проводит время.

Из приемника зазвучала популярная песенка Blue canary. Анатолий прибавил звук и начал подпевать. Глаза привычно фиксировали окружающую обстановку. Темно-синий Fiat, выруливший вслед за ним буквально у самой виллы, так и висел на хвосте, держась на два – три корпуса позади, но не обгонял. По номерам машина явно прокатная. В ней едет коротко стриженный, молодой мужчина в больших темных очках. Следом за ним пристроился мощный мотоцикл Harley-Davidson, который регулярно мелькает в зеркале заднего вида. Он тоже, видимо, никуда не торопится. Хотя несколько раз машины, спешащие в Рим, плавно обгоняли неспешно едущий Ferrari, Fiat и мотоцикл так и плелись следом уже минут десять.

Начался абсолютно прямой участок дороги. Наконец Fiat медленно пошел на обгон. Вот он уже поравнялся с машиной Лазарева. Анатолий обернулся на залипший рядом автомобиль, и в вот же миг пуля со свистом прошла у самого лица. Положившись на инстинкт, он резко нажал на тормоз и броском улегся на соседнее сиденье. Визг тормозов дополнили звон разбитого стекла, сухой лай выстрела и скрежет покореженного металла. В следующий момент все перекрыл рев мощного мотора удаляющегося мотоцикла.

Анатолий, стряхивая осколки стекла, осторожно выглянул, успел увидеть, как байк, ловко лавируя между машинами, скрылся за горизонтом. В нескольких метрах впереди в кювете лежал на боку раскуроченный Fiat. Из салона вытекало кровавое месиво, а из-под капота уже вырывались языки пламени. Черные клубы дыма потянулись в утреннее небо, распространяя тошнотворный запах горящего бензина, автомобильной краски и синтетической обивки. Несколько машин остановились, из них выскакивали люди. Они испуганно кричали и суетились на дороге.

– Назад! Не подходите туда! Бензобак может взорваться в любой момент, – Анатолий, выбираясь из автомобиля, отдал команды и осмотрелся.

Люди подошли, начали спрашивать не пострадал ли он, и что же здесь произошло? Анатолий Лазарев на ходу односложно отвечая на расспросы, осмотрел свой Ferrari. Как ни странно, лишившись боковых стекол, автомобиль в целом не пострадал. Анатолий прыгнул за руль и, ускоряясь, двинулся в сторону Рима.

Анатолий Лазарев, здороваясь на ходу с сослуживцами, стремительно прошел по коридору мимо двери своего кабинета и тихо постучал в соседний, а услышав ответ, немедленно вошел. Статный мужчина лет сорока пяти в светло-серой рубашке и очень аккуратно завязанном, модном галстуке сидел за письменным столом, изучая разложенные веером документы.

– Лазарев, доброе утро. Проходи, что у тебя? – синьор Луиджи Моретти поднял голову, – ты когда сдашь последние отчеты?

– Доброе утро, шеф. Кое-что произошло сегодня на дороге в Рим, – Анатолий постарался говорить как можно спокойнее, но предательские тревожные нотки все равно просочились и достигли ушей синьора Моретти.

Карие глаза, казалось, просканировали фигуру Лазарева.

– На тебе крупинки стекла, на лице ссадина… Ты попал в аварию?

– Можно и так сказать. На дороге в Рим человек в машине Fiat стрелял в меня. Пусть эксперты осмотрят мой автомобиль. И еще хорошо бы, как можно быстрее, заполучить копии протокола полиции, выехавшей на место аварии.

– Хм, сколько всего их было? – шеф отложил авторучку и чуть склонил голову.

– Один в машине Fiat, еще там был мотоцикл Harley-Davidson. Связаны они как-то между собой или нет, сказать не могу. Человека, стрелявшего в меня, я успел рассмотреть, а вот водителя мотоцикла не увидел.

– Так что произошло? – взгляд Луиджи Моретти стал жестким как рентгеновское излучение.

– От самой виллы за мной ехал Fiat, но держался на два – три корпуса позади меня, позднее заметил еще и мотоцикл. Я ехал не быстро, поэтому практически все обгоняли меня, но не эти двое. На прямом участке дороги Fiat поравнялся со мной, водитель выстрелил. Он хотел скинуть меня с дороги. Я успел нажать на тормоз и упасть на соседнее сиденье. В тот же момент услышал еще выстрел и рев двигателя мотоцикла, успел увидеть, как он быстро скрылся на дороге в сторону Рима. Потом я отправился сюда. Мой Ferrari стоит на служебной парковке.

– То есть напавшего ты не знаешь и никогда раньше не видел?

– Нет.

– И что сам думаешь? Это хвост прошлых дел или что-то новое, связанное с твоей теперешней работой?