Саша вдруг понял, что за трудоустройством Алтынай встает какая-то темная сила.

– Алтынай! Но ведь у акима уже давно работает секретарем Захарова Нина Васильевна. Ты ее знаешь, – Саша озадачено посмотрел на девушку. – У нее же огромный опыт. Да и до пенсии немного осталось.

– Да знаю я! – Алтынай была готова расплакаться. – Отец сказал, что ее уже давно хотят уволить. Она не знает казахского. Все ждали подходящий момент.

– И этот момент настал, – глухо пробормотал Саша. – М-м-да!

Прошло еще две недели. Саша с Алтынай могли теперь встречаться только в выходные дни. Да и то не всегда. Иногда Алтынай работала по субботам, иногда Саша.

В это воскресенье они встретились после обеда и, не сговариваясь, пошли в степь. На свое место. Алтынай была чем-то расстроена. Она сидела молча, покусывая соломинку.

– Ну не тяни! – взмолился Саша. – Что случилось?

Она внимательно посмотрела на него. Он вообще стал часто замечать этот ее взгляд. Какой-то вопрос, что-то не высказанное было в этом взгляде.

– Саша, ты можешь сказать, чего мы ждем?

Он медленно стал наливаться краской.

– Алтынчик! Мы же решили этой осенью. Ну не готовы мы еще с мамой к свадьбе! Собрали всё, что можно. Я работаю почти по полторы смены, мама решилась на продажу коровы, родственники с Нежинки обещали помочь. Не могу же я свататься к тебе с пустыми карманами. Я уже молчу о том, что твой отец потребует калым! – Саша поморщился от этого слова.

– Еще как потребует, – глухо сказала Алтынай. – Только не от тебя!

Саша похолодел.

Алтынай вдруг закрыла лицо руками и заплакала.

– Ты же знаешь, как мои родители к тебе относятся? – сквозь всхлипывания услышал Саша. – А тут еще пошли слухи о ваших пьянках! Отец и так ждал любого повода, а тут на тебе: будущий зять – алкаш!

Сашу как будто окатило ледяной водой. Он вспомнил презрительный взгляд отца Алтынай, когда они встречались на улице. Тот едва кивал головой на приветствие Саши и старался быстрее пройти мимо. Мать Алтынай, тетушка Рая, вообще отводила глаза в сторону при встрече с ним.

«Да и вообще браки между русскими и казахами становятся редкостью, – как бы в свое оправдание подумал Саша. – Все-таки они титульная нация! Хотя при чём тут нация, – тут же горько подумал он, – если такие слухи пошли по поселку…»

– Ну а что тетушка Рая? – Саша называл мать Алтынай Раей, как и все русские соседи, хотя у нее было длинное казахское имя, лишь слегка созвучное имени Рая.

– Мама уходит от разговора, – вздохнула Алтынай, немного успокоившись. – Только я чувствую, что эта история с Андреем переменила к худшему ее мнение о тебе.

– А брат?

Саша хорошо знал Надира еще по школе. Дружбы между ними не было, так как тот учился на два года старше. Да и дружил Надир с Сериком с раннего детства.

– Ну, это тот еще разведчик, – Алтынай вытерла слезы носовым платком. – Улыбается и жмет плечами. Мол, скоро тебя ждет сюрприз, сестренка! Саша! Я боюсь, – на глазах девушки снова заблестели слезы. – Я чувствую, что они что-то готовят.

Она помолчала, кусая губы.

– Знаешь, – уже спокойно сказала она, – отец вчера вечером заговорил о том, что мне пора замуж. Мол, по нашим обычаям я вообще перезрелок! Мол, уже почти 20 лет, а я еще не замужем. Он и раньше об этом говорил, но как-то абстрактно. Видимо, ждал, когда я окончу колледж. А вчера выдал, что в Степном есть уважаемые люди, с которыми не стыдно породниться. И что эти уважаемые люди имеют достойных, тоже уважаемых сыновей, которые учатся в институтах и которые будут преумножать заработанное многолетним трудом.

– Серик? – полувопросительно проговорил Саша.

Алтынай кивнула головой.

– А еще он сказал, что породниться с таким родом – большая честь. Мол, не голытьба какая-то!

У Саши застучало в висках. Откуда-то изнутри стало подниматься отчаяние. Сердце сжало железными пальцами. Отец Алтынай подтянул дальнобойную артиллерию и бил наверняка. Что называется, под дых.

– Средневековье какое-то, – пробормотал Саша. – Уважаемые люди! Богатый род! Богатая невеста! Вокруг голытьба. Не хватает только белой юрты и табуна лошадей! – и Саша покачал головой. – Я думал, что это – только в художественной литературе о жизни казахского народа в прошлом веке.

Алтынай со вздохом закрыла глаза и отвернулась.

Солнце стало клониться к горизонту. Повеяло прохладой. Степь стала затихать.

– Ну, что будем делать? – чуть помолчав, спросил Саша.

Алтынай повернула голову. Ее глаза гневно сверкнули:

– А можно я тебе задам этот вопрос? Ведь среди нас двоих мужчина – это ты!

Саше будто бы отвесили оплеуху!

– Прости, Алтынай! Это я не подумавши! – он встал и протянул ей руку. – Пойдем. Я решу этот вопрос. Через неделю.

Они возвращались в поселок в полном молчании, каждый думая о своем. Уже совсем стемнело. Со степи дул прохладный ветер.

– Как же так произошло с Андреем? – внезапно спросила Алтынай.

Вопрос прозвучал как выстрел. Саша ждал этого вопроса и боялся его. Он понимал, насколько жалко и неубедительно прозвучит всё, что он скажет по этому поводу. Он тяжело вздохнул и вкратце рассказал, что произошло с Андреем.

– Это был несчастный случай, – сказал Саша в завершение этого короткого рассказа.

Алтынай отрицательно покачала головой:

– Отец считает, что это был закономерный случай, и ничего случайного в нем не было! Был лишь вопрос во времени!

Саша вздрогнул. Отец Алтынай сказал то же, что и Игорь!

– Наверное, он прав, – глухо пробормотал Саша. – Но, – он виновато развел руки в стороны, – от судьбы не уйдешь!

Алтынай вдруг остановилась и повернулась к нему. Опять этот взгляд? Внимательный, изучающий, несущий какой-то вопрос. Саша внутренне сжался.

– Помнишь, два года назад ты сказал, что наше будущее не просматривается, – тихо напомнила она. – Что тебе надо определиться. Ты определился?

Она спросила это таким спокойным, почти равнодушным голосом, что Саша замер. Потом он взял ее за плечи и посмотрел в глаза.

«Ну же, Алтынай! – мысленно попросил ее Саша. – Давай, задавай свой главный вопрос! Сейчас самое время выяснить всё до конца! Мы вместе? Я и Ты?»

Она сняла его руки с плеч и отвернулась.

– Всё ясно! Не надо меня провожать, – тихо добавила она. – Я не хочу, чтобы нас видели вдвоем!

Саша шел домой и не видел дороги.

«Хорошо, что Алтынай не стала уточнять, как я «определялся» со стаканом водки в руке», – думал он.

Саша застонал от жгучего, нестерпимого стыда. Он лежал без сна и анализировал рассказ Алтынай. В общем-то, ничего нового он не услышал. То, что ее родители не хотят их свадьбы, было очевидно. Об этом он впервые услышал от Куаныша, когда тот передавал слова Надира еще два года назад. То, что Серик был завидным женихом, не мог увидеть только слепой. Саша вспомнил их богатый дом.

Сашин домик даже близко нельзя было ставить рядом с домом Юзбашевых. Вспомнил он и Серика за рулем иномарки. Это была первая машина иностранного производства в их поселке. Семью Юзбашевых вообще считали в Степном «новыми казахами». Говорили даже, что у них есть своя земля в какой-то агрофирме и свой скот.

С этой точки зрения Саша проигрывал Серику по всем позициям. Но всего этого Саша особо не боялся. Пока они с Алтынай вместе, всё это можно побороть. Тогда откуда у него возникло чувство тревоги? Он снова стал слово за словом вспоминать рассказ Алтынай. Ничего в этом рассказе не могло его так сильно встревожить. Даже то, что Серик был явным кандидатом в зятья к отцу Алтынай. А кому же отдавать в жены свою красавицу дочь, если не сыну своего ближайшего друга и начальника? Последнему дураку это было понятно!

Но тревога пришла не оттуда!.. Она пришла от Алтынай! Вернее, от ее изучающего взгляда. Нет, не так!!! От ее оценивающего взгляда. У Алтынай до учебы в колледже такого взгляда не было!