Она подняла глаза и поняла, что он задумчиво её рассматривает. По её позвоночнику прошла дрожь.

— Почему ты так на меня смотришь?

Его губы изогнулись. Улыбка Джейка никогда не бывает жестокой, но она определенно может быть безжалостной.

— Я решаю, в какой позе хочу видеть тебя, когда погружу свой член в твою мягкую киску.

Ох.

Её сердцевина сжалась от предвкушения. Тем не менее… не нужно позволять ему все делать по-своему. Он убрал когти, и к ней вернулась смелость.

— Что ж, Сэр, не стесняйтесь поведать мне, когда что-нибудь решите.

Он усмехнулся и похлопал по маленькому логотипу на её рубашке: «Проверь меня — Проверь меня сейчас же!».

— Ты подала мне идею, сабочка. Кажется, по тебе действительно нужно провести внутренний аудит.

Представляя… инструмент… которым он будет пользоваться для осмотра, она задрожала, а затем громко фыркнула.

— Я должна проинформировать Вас, что мои бухгалтерские книги хорошо сбалансированы.

Он обхватил ладонями ее груди и провел большими пальцами по изысканно чувствительным и измученным соскам.

— Ох, детка, я согласен. У тебя определённо имеются прекрасные активы.

— Сэр, Вы можете играть с моими активами в любое время.

Усмехнувшись, он прошептал:

— Именно так я и собираюсь поступить.

Его поцелуй был нежным… сначала… а затем его язык толкнулся внутрь, и он просто… брал свое. Овладевал. Присваивал себе.

Остановившись, он коротко улыбнулся ей и расстегнул манжеты на запястьях. Затем вытащил вибратор-кролик, и ее внутренние стеночки сжались вокруг пустоты.

— Время сменить позицию, детка.

Её голова закружилась, пока он помогал ей сесть. Пол холодил ее босые ноги, и она осмотрелась, чувствуя себя так, будто последний час путешествовала по какой-то экзотической стране.

Он похлопал по широкой диванной подушке.

— На колени прямо сюда, и держись за спинку дивана.

Когда она повернулась и приняла нужную позу, её колено соскользнуло, и она плюхнулась вниз, завалившись набок, что очень походило на выброшенного на берег кита. Боже. Она любила себя и свои изгибы, но её неуклюжесть вызывала воспоминания о школьных уроках физкультуры, о том, как она была толстой девочкой, о том, как ее высмеивали.

Когда Джейк поднял ее, она почувствовала себя… отвратительно. Её рука прижалась к округлому животу, когда она страстно испытывая желание быть стройной и грациозной, и… и всем, чем она не являлась. Подавляя слёзы, она выдавила слабую улыбку и сказала:

— Дай мне попробовать снова, — она начала подниматься на колени.

Он остановил её, удерживая за плечи.

— Минутку, детка. Что случилось?

— Н-ничего, — её голос дрожал. Господи, какая же она идиотка! — Я в порядке, — она оттолкнула его руки от себя.

— Чушь собачья, — все же убрав руки, он опустился перед ней на корточки. — Ты выглядишь так, будто я тебя ударил.

— Ты такой… упрямый…

Когда его подбородок слегка приподнялся, она тут же растеряла все слова. Смелость назвать Дома упрямым не могла привести ни к чему хорошему.

— Рейни?

Он ведь не собирался отпустить ее, не так ли? Она раздражённо фыркнула, но, по крайней мере, её слёзы исчезли.

— Сэр, я — крупная женщина, и по большей части мне это нравится. Но общество… может быть… жестоким, — она нахмурилась, глядя на свои широкие бедра, чувствуя себя огромной.

Он изучал её долгий, долгий момент, прежде чем заправить ей за ухо выбившуюся прядь волос.

— У всех нас бывают такие моменты, детка. Однако имей в виду, что я действительно наслаждаюсь твоими формами. Ты — фантастическая игровая площадка.

— Прошу прощения? — её тон вышел ледяным.

Обхватив руками её колени, он поцеловал внутреннюю поверхность её бёдер.

— Сейчас на некоторых площадках принято иметь только качели. Я полагаю, это нормально, но, по-моему, чем больше, тем лучше. Так уж случилось, мне нравятся те, которые с горками, — он уткнулся носом ей в живот. — И с лесенками, — обхватив её груди, он опять подразнил тугие соски, затем поднялся на ноги. Быстрым движением он поднял её, поставил на колени и твёрдыми руками развернул её лицом к спинке дивана.

— И с каруселями, — он помял её полные ягодицы, прежде чем прошептать ей на ухо: — Игровая площадка, которой является твоё тело, могла бы развлекать меня вечность.

Когда он поцеловал впадинку между её шеей и плечом, его откровенный стон наслаждения стёр все её несчастные воспоминания, заменив их испепеляющим голодом.

— Не двигайся, — он провёл пальцами по верхней части дивана справа от неё. И из потайного кармана под обивкой появились манжеты на липучках.

Ещё одни наручники?

— Сколько их у тебя?

— Много, сладенькая, — он закрепил её запястье и вытащил другую манжету слева.

Когда он закончил, её плечи лежали на спинке дивана, а руки были вытянуты в разные стороны. Её груди свободно свисали, а попка была высоко поднята вверх.

Он встал позади неё, купая её в своём горячем взгляде, прежде чем слегка шлёпнуть её по внутренней поверхности бедра.

— Покажись мне, детка.

Она раздвинула колени и вздрогнула, когда он провёл двумя пальцами по её влажному лону. Когда она попыталась приподнять туловище, тяжелая ладонь между лопатками удержала ее на месте.

— Оставайся на места, саба, или я отшлёпаю твою шикарную задницу.

Одной безжалостной рукой он прижимал ее к себе, а другой массировал ягодицы.

Она связана. Сильные руки оглаживали ее. А её тело пылало от тлеющего желания.

Его игровая площадка. Касаясь ее, он останавливался, чтобы скользнуть пальцем в её киску или погладить вокруг клитора, как будто он хотел понаблюдать, как она будет извиваться.

И она не могла удержаться от реакции своего тела.

Он откровенно наслаждался, используя её именно так, как того хотел.

Его безжалостный напор привел к её полной капитуляции. Возьми меня. Возьми всё. И ее тело, сдавшись, обмякло.

— Вот так, сладенькая, — прошептал он, наклоняясь, чтобы поцеловать её в ягодицу.

При таком одобрении она не могла больше чувствовать смущение или беспокойство.

Секунду спустя она услышала звук расстегиваемой молнии и обёртки презерватива. Её тело задрожало в предвкушении, а затем его член прижался к её киске. И он остановился. Вибратор-кролик оставил её скользкой… и очень набухшей. Она зашипела, когда он качнул бёдрами, чтобы ввести член. Когда широкая головка преодолела вход, он остановился.

Её растягивающаяся сердцевина пульсировала вокруг вторжения. Вся она, каждая её клетка, чувствовала себя живой и молила о прикосновениях.

Он провёл руками вниз по её спине, наклонился вперёд и стал массировать её груди. Когти оставили нежную кожу измученной и восхитительно чувствительной. Когда он принялся перекатывать измученные соски между пальцами, ее внутренние стенки сжались вокруг него… и он засмеялся.

Иисусе, сколько же контроля было у этого мужчины? Он собирался просто стоять позади нее, частично погрузив в неё член? Она хотела… хотела, чтобы её взяли прямо сейчас. Чтобы он жёстко вколачивался в ее тело. Она попыталась толкнуться навстречу к нему, но ограничители на руках не позволяли ей двигаться… и он заметил её попытку.

— Плохая девочка, — в его суровом тоне сквозило неприкрытое веселье. Жалящий шлепок приземлился на её правую ягодицу, и вспышка боли заставила каждый нерв в её киске заискриться и сжаться. Последовали ещё три удара, достаточно жёстких, чтобы оставить ее зад пылающим.

Боже, она нуждалась в нём больше, чем могла вынести.

— Пожалуйста, — её дыхание вырывалось короткими резкими вздохами. — Я хочу… мне нужно… чтобы ты взял меня.

— Когда я буду готов, Рейни. Когда я буду готов, — он снова наклонился вперёд и поцеловал её плечо, уткнувшись носом и сводя её с ума. Садистски не торопясь, он ущипнул ее за соски и подразнил груди, пока они не стали припухшими и дрожащими от напряжения.

Наконец, он выпрямился, и его большие ладони обхватили её полные, пышные бёдра.