В двенадцать Питер разгадал секрет с сучком у Гремучей ивы, что поспособствовало им впервые подвергнуть свои жизни смертельной опасности, когда они пришли к идее посмотреть на оборотня.

В четырнадцать Джеймс первым из них самостоятельно научился вызывать телесного Патронуса, благодаря чему потом родились знаменитые прозвища.

В пятнадцать Сириус первым освоил чары персонификации, что оставило свой отпечаток на Карте Мародёров, навечно отразив на своих страницах частички душ каждого из четверых.

Несомненной же вершиной их одарённости стала безумно опасная, навязчивая, но всё-таки осуществлённая идея стать анимагами.

Львиную долю времени Блэк, Поттер и даже неусидчивый обычно Петтигрю оставили в библиотеке, изучая всю возможную литературу по самой высокой ступени трансфигурации – анимагии. Начав усердно изучать теорию в самом начале третьего курса, к его концу они уже собирались практиковать отдельные элементы, на что Люпин, с самого начала выступавший против подвергания себя сомнительным экспериментам, тем более грозившим сумасшествием или даже смертью, отреагировал категорическим отказом.

- Потерпите хотя бы до начала четвёртого курса, пожалуйста,- умоляюще уговаривал он их три далёких года назад. – Это очень серьёзный и длительный процесс. И я не прощу себя, если с вами что-то случится из-за безумной идеи помочь мне, - уже гораздо тише добавлял мальчик. - Мы даже не знаем, сработает ли в итоге.

- Рем, я тебе клянусь, что доведу начатое до финишной черты, и ничего плохого ни с одним из нас не произойдёт, - Джеймс положил ладони ему на плечи и совершенно серьёзно посмотрел в глаза.

– Оборотни не опасны для животных. Проведённые опыты изложены в пяти книжках, авторы которых настоящие авторитеты в изучении ликантропии, - Сириус опирался на стену позади Джеймса. - Я доверяю Джиму на все сто, он спец в трансфигурации, и если он сказал, что всё получится, то так оно и будет.

- Я тоже согласен с Джеймсом, Рем, - простодушно кивнул тогда и Питер.

Дополнительные слова были бы неуместны. Друзья были готовы по-настоящему рискнуть ради него.

Ремусу ничего не оставалось, кроме как дать своё согласие на начало тренировок, но только под его строгим присмотром, и только с четвёртого курса. Никто не был против его решения.

К середине пятого курса каждый из них смог физически воплотить своё прозвище. Это было невероятными результатами для пятнадцатилетних пацанов, пришедших к полному превращению абсолютно самостоятельно. Было нарушено множество школьных и министерских законов, но всем было плевать. Они просто наслаждались своим умом, ловкостью и невероятными талантами.

А ведь ещё есть масса саморучно изобретённых заклинаний, но об этом в другой раз.

Спор Блэка и Поттера был разрешен, игра в дурака продолжена, но вот на драму Джеймса уже никто не покупался. Даже простодушный Питер.

Партии пролетали одна за другой.

Около одиннадцати вечера, когда метель очень сильно разыгралась, Сириус подал Питеру незаметный для других сигнал.

- Итак, господа, - Хвост замялся на пару секунд, поднимаясь на ноги - и, конечно, дамы, - добавил он, густо покраснев до самых корней светло-пшеничных волос. – Пришло время сделать нашу игру несколько интереснее. Будем играть на желание, что скажите?

Внутри у Лили зашевелилось что-то похожее на беспокойство. Но никто не выразил мнения против игры в желания, и ей стало неловко прерывать такой хороший вечер. По крайней мере, всё до этого момента шло отлично, рассудила девушка. «Даже слишком»,- не унимался внутренний придирчивый голос.

Она искоса глянула на Ремуса, сидевшего справа от нее. Он был абсолютно тих, ничто не выражало в нем обеспокоенности словами Питера. Лили приободрилась, ведь никто не принудит её к чему-нибудь плохому, не заставит идти против воли.

- Вижу, все согласны, - потёр ладони, будто в предвкушении Петтигрю. – Тогда слушаем: самое основное – это троекратность каждого желания.

- Что это значит? – спросила Алиса. – Нужно будет сделать одно и то же трижды? Зачем?

- Не совсем, - заметил Хвост. – Нужно придумать такое желание, чтобы оно заключало в себе три взаимосвязанных действия.

- Например, три поцелуя в щёчку, Вуд. На завтрак, обед и ужин.

- Спасибо, Блэк, я поняла, - смутилась Алиса.

- Я думаю, что ясно, как работает основная схема? – спросил Питер. – Проигравший должен исполнить желание победителя.

Люпин красноречиво кашлянул в кулак.

- В пределах разумного, конечно же, господа… и дамы,- спешно поправился Хвост.

- А как мы будем определять дуэлянтов? Я же верно поняла, что это игра один на один? – Марлин потерла подбородок и потянулась за сахарным пером.

Поттер пододвинул к ней коробку с перьями.

- Ты классно охарактеризовала это дуэлью, Марли, - заметил он. – Если это дуэль, то можно бросить вызов, а можно положиться на волю судьбы. Это как с Кубком огня в историях про древние Троеборья, помните?

- А как ты хочешь создать Кубок огня, Джеймс? – развела руками Алиса. – Если я не ошибаюсь, это очень продвинутый уровень магии.

- Ну, вовсе не обязательно создавать полноценный Кубок, на это ушёл бы не один десяток лет, но кое-что сообразить всё же можно, - Поттер подмигнул Алисе и загадочно пошевелил бровями, глядя на Сириуса.

Сириус закатил глаза.

- Что ж, ваш выход, месье Бродяга, - Хвост отвесил ему шутливый поклон.

Блэк недовольно поднялся с пола и направился к камину, на ходу доставая палочку из внутреннего кармана куртки. Опустившись на корточки, он направил кончик палочки на огонь и зашептал какие-то неведомые никому из приглашённых чары, за великолепное произнесение которых в гриффиндорских часах должна была прибавиться, по меньшей мере, сотня призовых очков.

Огонь вспыхнул ярче, обдав жаром лицо Блэка.

Но тут же потух, и на гостиную факультета Гриффиндор опустилась кромешная тьма. Алиса, испугавшись, схватила левой рукой Марлин, а правой нашла тёплую ладошку Лили.

- Что за фигня, Бродяга? – негодующе звенел Поттер, явно сбитый с толку. – Люмос!

Присутствующих осветил мягкий белый свет. Джеймс высмотрел на диване Лили, лицо которой выражало полное спокойствие, даже какую-то долю безразличия. Невероятно, ей правда всё из происходящего по барабану.

Близнецы выглядели изумлёнными. Они вопросительно кивнули Питеру, но он не нашёлся, чего б им ответить.

Лили же на самом деле показалось странным, что что-то пошло не так. Даже не хотелось отпустить колкость или позлорадствовать над мальчишками, ведь ей действительно нравился первый вечер каникул. Она даже не шелохнулась, когда стало темно. Загвоздка в том, что чего-то подобного девушка как раз и ждала.

Да, она занудствует. Но зато часто оказывается права.

И тут огонь резко вспыхнул, быстро разгораясь на совершенно пустом месте: в камине была только зола и никаких дров. Джеймс шепнул «нокс» и его палочка перестала испускать белый свет Люмоса.

Пламя в камине больше не имело ярко-оранжевый оттенок, теперь оно мерцало холодным синим светом, иногда переходя в голубой и даже белый.

Гидеон захлопал в ладоши, через мгновение к нему присоединились и остальные.

Завораживающее зрелище.

Лили уже давно училась в Хогвартсе, но всё ещё удивлялась таким вот маленьким чудесам, как этот синий огонь. Сейчас она смотрела на него, как на проявление истинного, профессионального волшебства и улыбалась. А, может, так оно и есть? Ведь перед ней был кусочек того самого огня, мерцание которого она видела на картинках книг в настоящем зачарованном Кубке, если Поттер не соврал, конечно.

- Родной, почему ты вечно такой нетерпеливый? – обернулся к столу Сириус. Его лицо так и светилось самодовольством, оставаясь идеальным даже в этом мистическом холодном свете синего огня.

Поттер фыркнул и широко улыбнулся, исполняя низкий поклон.

- Блестяще, господин Бродяга! – воскликнул Питер. – Опустим свои имена в огонь, господа игроки.