Литмир - Электронная Библиотека

Порывшись по захламленным углам, Эдвин с радостью обнаружил старое, наполовину стершееся кресало. Дом топился по-черному, а для приготовления пищи служил небольшой каменный очаг, устроенный прямо посередине комнаты. Разведя огонь – слава богам, здесь имелся небольшой запас сухого хвороста – он повернулся к лежащей без сознания девушке.

Немного помешкал, кусая губу. Надеюсь, подумал Эдвин, он не заработает за это что-нибудь вроде пощечины. С некоторым трудом он стянул с нее насквозь промокшее платье и приладил его сушиться поближе к очагу. Для начала положил девушку на живот и принялся растирать найденным здесь же куском холстины. Гвендилена хрипло дышала, а он без устали тер ей спину, ноги, живот, плечи и руки. Юноша уже дрожал от усталости, когда вдруг она, тихонько застонав, открыла глаза.

– Эд, – пробормотала она, – я думала, я умерла.

– Нет. – Он без сил уселся на пол, счастливо улыбаясь. – Все хорошо.

Гвендилена еле заметно качнула головой, глядя на полыхающий огонь.

– Я посплю. Только… холодно.

Эдвин кивнул и, вскочив на ноги, принялся разбирать ворох старых шкур, сваленных в углу. Найдя одну достаточно приличную, он бережно укрыл девушку. Та слабо улыбнулась.

– Спасибо. Ложись рядом.

Эдвин открыл рот.

– Я… ничего… я возле огня…

Гвендилена едва слышно фыркнула.

– Смешной. Тебе самому нужно согреться.

– Да я уж и так…

– Ложись.

Закусив губу, Эдвин отошел в самый темный угол комнаты и, отчаянно путаясь в завязках, скинул с себя все еще мокрую одежду. Затем осторожно забрался под шкуру, отодвинувшись как можно дальше. Гвендилена – его не оставляло смутное ощущение, что она улыбается – поерзала на тюфяке и прижалась к нему спиной. Эдвин застыл, боясь пошевелиться. Пошарив позади себя, она нашла его руку и положила себе на грудь, зажав ладонью.

– Вот так хорошо, – прошептала она. – Спокойной ночи.

Мысли вихрем кружились в его голове.

Выждав еще немного (Гвендилена заснула почти сразу), Эдвин осторожно выдернул свою руку, которую она никак не хотела отпускать, и поднялся, дрожа всем телом от тысячи чувств. Еле дыша, чтобы не разбудить, он накрыл ее еще парой шкур, а потом улегся на пол возле очага и долго не засыпал, глядя в мерцающие красным светом угли.

Глава 5. Плохое слово

Эдвин открыл глаза.

Гвендилена сидела вполоборота к нему. Она устроилась на тюфяке, скрестив ноги, и держала перед собой на вытянутых руках разорванное чуть не до пояса платье. Солнечные лучи, пробиваясь через многочисленные щели, яркими зайчиками плясали на полу.

Эдвин тихонько кашлянул. Девушка глянула на него через плечо, забавно нахмурив брови.

– Ну и натворил ты делов, – укоризненно сказала она. – И в чем, скажи на милость, я должна дальше идти?

Эдвин виновато пожал плечами.

– Я испугался, – пробормотал он, – очень испугался. Ты совсем не дышала, а платье было такое мокрое. Не было времени возиться.

Гвендилена неожиданно улыбнулась. Бросив платье на пол, она повернулась к Эдвину, встала на колени и, наклонившись, поцеловала его в щеку. Грудь у нее была чудесная: округлые упругие холмики с аккуратными перламутрово-розовыми сосками, а удивительно тонкая талия плавно переходила в соблазнительные линии бедер.

Эдвин смущенно отвел глаза в сторону.

Гвендилена внимательно и как будто задумчиво на него смотрела, наматывая на палец прядь волос.

– Ты – девственник, – полуутвердительно сказала она.

Эдвин нахмурился.

– О… – Ее брови слегка приподнялись. – Извини. Я не должна…

Она встала и, немного отойдя в сторонку, принялась натягивать на себя платье. Эдвин помолчал с минуту, упрямо глядя в стену. Стена была сплетена из прутьев, обмазанных глиной, и узоры на ней можно было бы изучать целый день.

– Видишь ли, – сказал он тихо, – мы уже давно с отцом в деревне не жили. Я там нечасто появлялся. Последние два года вся семья на мне держалась.

Гвендилена вновь опустилась на пол рядом с ним, придерживая прореху на груди. Другой рукой она ласково потрепала Эдвина по голове и улыбнулась.

– Не расстраивайся. Всему свое время. – И, звонко рассмеявшись, вскочила на ноги. – Правда, смешной. Ладно. Я выйду, а ты собирайся. Уж полдня прошло. И я есть хочу.

Она вышла, мимоходом обернувшись и сверкнув искорками глаз.

Н-да… опростоволосился, хмуро подумал Эдвин, натягивая штаны. Вот его дружок Рибе, например, такого бы случая не упустил.

В южных землях королевства Корнваллис стыдливость никогда не относилась к числу особо почитаемых добродетелей. Все, что касалось отношений мужчины и женщины, было просто, понятно, естественно и не скрывалось за завесой тайны. Это был дар роду человеческому от Белара, бога Тьмы, но одновременно и ночи, покровителя плотских утех и, как следствие – хранителя домашнего очага.

Во время посевной взрослые любили друг друга прямо на полях и в огородах, свято веря, что тем самым призывают благословение духов земли. Молодежь нагишом плескалась вместе в речке, с удовольствием затевала всякие игры, которые заканчивались тем, что время от времени разные парочки, тихонько улизнув, начинали обниматься за ближайшими кустами.

Один раз, еще в детстве, Эдвин стал свидетелем того, как в соседнем Киврене – большой деревне милях в пятнадцати к западу от Талейна, – старейшины гоняли по полю стайку обнаженных девушек – тех, у которых уже случилась первая кровь. Вообще-то, прочим представителям мужского пола присутствовать во время этого действа не полагалось, и Эдвин в компании местных мальчишек прятался за пригорком, глядя во все глаза и с интересом прислушиваясь к доносившимся до них словам. Старейшины внимательно посматривали на бегающих туда-сюда девиц и шамкали беззубыми ртами: ежели не трясется ничего, то зелена еще. Вот эти три созрели, говорили они, согласно кивая друг другу, а остальные пусть следующего года ждут, рано им еще мужей себе искать.

А сваты нередко с сомнением качали головами, узнав, что предполагаемая невеста девственна. Все ли с ней в порядке, с дотошностью вопрошали они родителей, здорова ли, нет ли какого скрытого изъяна, и отчего ж так случилось, что мужской пол до сих пор обходил ее стороной?

Вот Гвендилена – уж точно без изъяна, подумал Эдвин. Фигурка такая точеная, как будто и не крестьянка вовсе. И, даже если действительно нет и никогда не существовало никаких богов, кроме этих новых, Аира с его братьями-сыновьями, о чем толкуют монахи, то все равно, наверное, сама Боанн, прекрасная супруга древнего Отца Всего Сущего и исполнительница женских желаний, слепила ее по своему образу и подобию.

Тут Эдвин вспомнил, что он, собственно, ничего о ней не знает, кроме того, что ее отец женился вторично на какой-то женщине со своими двумя дочками. Каким образом, интересно, в затерявшемся в лесной глуши Брислене на свет появилось такое совершенное существо? Гвендилена была темненькая, как и большинство южанок, но здешний народ в основном крепок и широк в кости, а девушки быстро взрослели и тяжелели, превращаясь в этаких матрон. Гвен же была на полголовы выше многих из своих сверстниц, стройная, словно статуэтка, выточенная из слоновой кости, с тонкими чертами лица, шелковистой кожей, так контрастирующей с медного цвета шевелюрой, и зелеными глазами, которые не часто здесь встретишь. Интересно расспросить ее о матери – кто она, из каких краев?

Неудивительно, что такую красавицу взяли замуж почти без приданого, решил Эдвин, и вдруг подумал о том, что Трир, муж ее – кто знает? – может быть, и жив, а это значит, что Гвендилена замужем до сих пор. Эдвин почувствовал укол ревности, снова на себя разозлившись.

Одевшись, он толкнул дверь.

День был в самом разгаре, и солнечный диск уже пересек середину небосклона. Вокруг, насколько хватало взгляда, расстилался густой лес с редкими прогалинами. Дубы, грабы и буки покрывали Срединные горы ярким зеленым ковром.

С лужайки перед хижиной открывался живописный вид на Сидмон – так, во всяком случае, предполагал Эдвин, хотя с восточной стороны этой горы он никогда не бывал, а самого монастыря за высоченными пиками видно не было. Оглядевшись по сторонам, он несколько успокоился на предмет возможной погони: размышления об этом, вперемежку с сумбурными мыслями о Гвендилене, долго не давали ему заснуть. Горный хребет тянулся от Сидмона далеко на запад и, по меньшей мере, миль на пятнадцать к северу, теряясь в лесах, так что преследователям пришлось бы сделать преизрядный крюк. И это при условии, что они знают, куда именно впадает подземная река. И еще – Эдвин мысленно усмехнулся – если они знают, что у упавшего в этот бурный поток есть шанс выжить. Вряд ли уж кто пробовал. Так что вероятность того, что кому-то придет в голову отправиться в погоню за двумя молодыми людьми, которые, скорее всего, погибли, ему казалась очень маленькой.

15
{"b":"712000","o":1}