Облако Кучерявое плыло облако, Плыло облако в небе синеньком. Муравей тащил травку волоком, Бармалей точил зубы напильником. И дырявые рты на бабушках, И корявые пальцы на дедушках Улыбались, сидя на камушках. Грели ножки в валенках На поленушках. Плыло облачко в небе без краюшка, Было тенью под стогом у колышка. То ли – зайка зимой, То ли – варежка, То ли клякса на травке от солнышка. Повстречалось с птичками стайкою, Повенчалось с серою тучкою, И расплакалось над лужайкой, Умываясь слезами колючими. Утром с новым туманом поднимется И как детский кораблик бумажный Будет двигаться, двигаться, двигаться, В синеве потерявшись однажды. Из цикла «Город» «Стеною дождь стегал…» Стеною дождь стегал Пустырь, Стекал С деревьев на кусты. И перебрасывал Мосты По вертикали. На пустых Ладонях набережных, вскользь, Линуя город вкривь И вкось И струнами его насквозь Перерезая. «Может быть, это слон…» Может быть, это слон, По крыше моего дома шляется, Пока я сплю? Все шатается. Очертанья предметов знакомых Пугают. Мучаюсь. Но терплю. Знаю, Что все когда-нибудь кончится. Только не знаю, когда. Может быть, этого мне и хочется? Может быть, это провода Звенят от ветра, От электричества Или от чего-то еще? Изгибаются, Дышат, И увеличиваются Ходы городских трущоб. …Сквозь сон узнаю место знакомое. Сквозь ужас двигаюсь, Вижу сквозь тьму, Проникаю сквозь стены, Мыслю сквозь слово И сквозь сновидение сплю… …Сплю… Потому, что боюсь проснуться. Как боится найти прошлогоднюю шкуру свою змея, Боюсь Вернуться, В бесконечное повторение Вчерашнего дня. «В этом городе надо летать…» В этом городе надо летать. Невозможно ходить ногами здесь. Лишь крылами махать и орать Заунывную волчую лунную песнь, Над кварталами спальными проносясь, Вспоминая, что прожито здесь, за мгновенья… …В этом городе – жить нельзя Из-за силы его притяженья. Из-за сил растяженья пространства, Когда Каждый третий шаг Приближает старость. …Этот город… в его убранстве… Лишь то, что осталось От бетонных блоков, Гранитных камней И плит, Нелепо выдуманных И вкопанных здесь однажды. В этом городе Каждый Богом забыт, Так же, впрочем, Как Бог забыт в этом городе каждым. Здесь сны страшнее, чем явь. А явь напоминает вчерашний сон, Но все же… В этом городе Я Встречаю ТЕБЯ, И кажется, мы похожи. Шарик
Обычный шар, Надутый воздухом, В пространстве медленно качается. То невесомо вверх поднимется, То вниз легонько опускается. Он движется как будто облако, Что ветром по небу ведомо. И нет покоя, сна и отдыха, Досуга, очага и дома… Воздушный шар В пространстве дремлющем, В прострации себя не помнящий, В волшебный ветер свято верующий, Уже не явь, но и не сон еще… Воздушный шар несется в вечности, И след его нелепо тянется Меридианом в звездной млечности, Что ясной ночью нам является. Из цикла Просто…..ь «Просто любовь…» Просто любовь, Что еще скажешь. Опять лицо тяжелеет слезами, Которые по нему размажешь. Сплошная любовь, Без конца и края. Слезаю утром с кровати на пол, В общественный транспорт сажаю тело, Теперь не вспомню, когда вскрылся клапан, И что-то внутри заскребло и запело. Терпеть, как будто, приятно даже: Фонтаном чувства, и нету кожи. Как шмотки кучами на распродаже: Берите сейчас – потом будет дороже! Берите кто хочет! Куда мне столько! Немыслимо, ни приподнять, ни взвесить. Мне бы хватило маленькой дольки Уютной, словно лубочный месяц. Минуты тянутся бесконечно. И в каждой по вечности, Как матрешки, Срываясь с небес, садятся на плечи, Их пригибая к земле понемножку. Безумие, Над которым нету Власти Ни в этом, Ни в следущем мире. Бездонная пропасть С разинутой пастью, И каждому выдано по билету. Чтоб падать туда, Беспомощны крылья. Для крыльев нужно, Чтоб ветры дули. А здесь без труда Световые мили Мелькают, Рябя, Обгоняя пули. Инстинкт выживанья – другое дело. Любовь – скорее инстинкт смерти, В котором зародыш чужого тела Вместо тебя головою вертит. Сплошная любовь. Справа и слева Гвоздями В горстях Растопыренных пальцев, Что посягнули обнять неумело Необъяснимое. Распяты на пяльцах Для вышивания крестиком Души, чтоб вновь Иглою Вонзалось в них Слово Любовь. |
