Ответы
В один решающий день публика потребовала, и господин Крак согласился. Он даст ответы! Он мобилизовал самые редкие слова. Украсил их значками облечённого ударения и густого придыхания[2]. Почистил зубы, отрепетировал свою речь, надел очки. Бот он поднимается на трибуну, а под ним – океан взглядов.
Господин Крак немеет, а публика, без нетерпеливости, но и без терпения, на него смотрит. И так уже не один день. Господин Крак – нежданный истукан, не могущий заговорить, не могущий – хотя бы иносказательно – стряхнуть с себя это свойство, эту инертность, бессилие, эту трещину своего имени. Произнести речь и возвратиться восвояси. Туда, где отзывы, в конечном итоге, не так уж и много значат.
О том, как разрешился этот инцидент, я ничего больше не знаю. Так что не спрашивайте. Кроме того, господин Крак – господин скучный, сплошное настоящее время глагола. И на это у меня ответов нет.
Маркос Мескос
Выкуп
Государственная литературная премия Греции
Номинация «Поэзия»
2013
Издательство «Гавриилидис»,
Афины, 2012
(С. 23, 27, 34, 38, 70–72)
Ночь после того
На прогалине их прикончили:
взгляды за спину шаги за спиной
чёрный лес где звери прячутся пляшущие
с мертвецами – сверху с гор они спустились в ущелье: был май
птицы свет и цветы бушевали под ветром: благоухание
скорбной радости или двусмысленное упование пока
они шли и чуть ниже
по склону над ямой выстрелы в голову.
Холодный мурашки ветерок ледяной нынче первая ночь под землёй
нынче пляски: нынче пляски у мертвецов.
Отвлекающие манёвры
Утром дождь шептал осеннему серебряному ковру
слова невнятные мимолётные – дальние голоса
дальние крылья за дымом за туманами чернотой
над глазами почва:
базиликом белым расцветает смерть,
дряхлеет якобы, но наряжается…
Простая история
Был голубоглазым рослый дядя Эвфимис муж тёти Афродиты двоюродной сестры моей матери; всю жизнь возился с лошадьми телегой и огородами; выпивал и я помню как по вечерам он вываливался из пивной «Аляска» в Воденах[3] улыбаясь до ушей и шатаясь довольный прошедшим днём и своей многомилостивой жизнью «ах если бы только говорил он мне в горку перед домом не подниматься!»
Когда я смуглею от загара
он приходит в мои сны добродушный огромный голубоглазый берёт меня за руку и ведёт к Лонгосу[4] перечисляя мне имена птиц и источников на их старом позабытом языке.
Скромные перерывы в селе Каламици[5]
Десять раз пробежала вверх-вниз по дереву
щипала пугливая белочка в спешке
корку хлеба брошенную в траве;
на акации дрожит воробьишка
страстно выпрашивая на своём языке
забытое лакомство крошку какую-нибудь.
Птицы
Ушедшему поэту Йоргису Павлопулосу
Птицы щита одного и птицы другого…
Гребцы небесные над кровлей ласточки низколетящие аисты воробьи зарянки дрозды щеглы и горлицы вальдшнепы в вышине подорлики и кваквы альбатросы дальние вьюрки на подоконниках —
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
