— Челси! — радостно взвизгиваю я, едва слышу голос подруги. — Я приехала вчера, а дозвониться не смогла. Я дом перепутала…

— Ох, прости Лейс. У нас тут несчастный случай… Но уже все хорошо! — успокаивает меня подруга, я даже не успеваю испугаться. — Стенли ногу сломал, представляешь? В горах. Мы вернулись только сегодня утром, спасателей ждали.

— Ох! Бедняга… Он в госпитале?

— Да, гипс накладывают. А ты где? В отеле? Мы скоро домой, заберем тебя по пути.

— Нет. Я перепутала адрес и ночевала… неважно. А какой у вас номер дома?

— Сто тридцать шестой. Там у крыльца стоит фонарь, а под плафоном ключ. Заходи, не жди нас тогда. Улицу-то помнишь? — смеется Челси. — Я так рада, что ты приехала!

Теперь я понимаю, как умудрилась перепутать дома, у Даррена тридцать шестой. Я просто не расслышала по телефону сотню. Но странно, что я попала именно к Даррену! Это случайность, или волшебство такое, Рождественское?

Натягиваю сыроватые джинсы, и морщусь от неприятной липкой прохлады. Хорошо хоть верхняя часть одежды сухая. Ну да ладно, доберусь как-нибудь до дома подруги и высушу одежду. А потом нужно будет посетить местные магазины.

Одевшись, прокрадываюсь к входной двери мимо кухни, где всё еще спорят «жених» и «невеста». Но меня замечает Даррен, выскакивает в прихожую и стискивает в объятиях, крепко прижимая к себе.

— Нет, не сбежишь снова, — шепчет он и целует над ухом. — Прости, что так получилось, но я придумаю, как нам быть.

— Не нужно придумывать! Челси нашлась, и я теперь знаю адрес точный. Ее муж ногу в горах сломал, поэтому они задержались.

— Ты что, правда перепутала дом? — с сарказмом смотрит на меня Оливия, облокотившись о дверной косяк. Ухмылка неприятно преображает ее красивое лицо. — Нормально! А за ночлег, значит, расплатилась натурой?

— Лив, если не заткнешься сейчас… — рычит Даррен, я же готова сквозь землю провалиться.

— Ой, да ладно, сами разбирайтесь, — она уходит в гостиную и оттуда доносится музыка. Та самая, что ночью звучала для нас.

— Где твои вещи? Давай я отвезу тебя к подруге.

— Нет их, мой чемодан улетел в другой город… наверное в Зальцбург.

В двух словах обрисовываю ситуацию, пока Даррен надевает свитер и куртку. Он только кивает, затем берет ключи с полки и телефон. Мы выходим из дома, и я с облегчением выдыхаю. Хоть эту язву не слыхать. Уже в машине Даррен говорит, что узнает про мой чемодан, потом съездит по делам и решит нашу проблему с проживанием. Но когда мы входим в дом, который арендовали молодожены Стоун, то понимаем, что одной проблемой меньше. Дом просто огромен, жить мне есть где.

Пока Даррен созванивается по поводу моего багажа, я заглядываю в холодильник и нахожу чем нам позавтракать. Ну, или слегка пообедать. Выкладываю найденные продукты на кухонный стол и пытаюсь сообразить что-то по-быстрому. Нарезанный ломтями багет укладываю в стеклянный жаропрочный противень, сверху нарезку из помидоров, заливаю все взбитыми яйцами и посыпаю тертым сыром. Раньше я часто готовила это блюдо на завтрак, быстро и вкусно. Пока выставляю таймер, в дверях появляется мой мужчина. Он садится на стул у окна и кладет на стол телефон. Улыбается.

— У меня хорошие новости, крошка…

— Серьёзно! Ну, рассказывай, так хочется уже что-то хорошее услышать, — я присаживаюсь к нему на колени и пальчиками легонько прикасаюсь к милому лицу, провожу по темным красивым бровям, обвожу скулы. Даррену нравится, он жмурится и сжимает мою талию. Целую его, наслаждаясь мягкостью губ.

— Чемодан твой нашелся, он точно там, где тебе указала моя соседка! Так что, я по работе съезжу, и мы с тобой отправимся за твоими вещами, — улыбается он и тут же хмурится. — Это что? Зачем ты надела влажную одежду? — ругает меня красавчик, ощупывая мои колени. — С ума сошла? Ну-ка быстро переодеваться.

Молчу. А что сказать, если не во что переодеться. Да, у подруги полно вещей, наверное. Но без спросу не привыкла брать чужие вещи. О чем докладываю заботливому доктору. Но он ворчит, что лучше взять чужое, чем заболеть, и чуть ли не силком раздевает меня до трусов прямо в кухне. Потом идет куда-то и возвращается с кучкой одежды, в которой теплые колготки и спортивные штаны. Сам же и надевает все на меня, не слушая возражений.

После обеда мой любимый блондинчик уезжает на своей огромной черной машине, а я мою посуду и рассуждаю. Любимый? Да, определенно любимый, потому что у меня к нему чувства совершенно другие, не как к Дюку. Мое сердечко замирает при виде Даррена, и ускоряется.

— К какому такому Дюку? — смеясь, спрашиваю я у своего отражения в стеклянном шкафу. — Не знаю такого!

Прохожусь по дому, с интересом разглядывая мебель и деревянные бревенчатые стены, не знающие штукатурки. Так уютно и просторно, что хочется, раскинув руки промчаться по огромной гостиной и прокричать — «Я дома!» Вот только не хватает елки с украшениями. Нужно исправить этот непорядок, ведь завтра Рождество!

Звоню подруге и спрашиваю разрешения взять пару ее вещей, хоть и с опозданием. Объясняю ей ситуацию и слышу одобрение. Челси не против того, что я позаимствовала у нее пару вещичек. И тут же огорчает меня тем, что не приедут домой почти до Нового года. У Стенли нашли еще какие-то трещины в ребрах и отправили в городскую клинику.

— Ох… ну пусть поправляется скорее. Хоть Новый год встретим вместе, — желаю я и понимаю, что нам с Дарреном сейчас выпал шанс побыть вместе всю эту неделю. Здесь, в этом огромном доме. — Эм-м-м… Челси, а вы не против, если со мной поживет мой…друг?

— О, нет, конечно! Пусть живет, я хоть буду спокойна за тебя. И как зовут твоего друга? — интересуется Челси игривым голосом, намекая, что поняла, что речь вовсе не о дружеской симпатии.

— Даррен. Вернетесь, я вас познакомлю, — радостно обещаю я, и слышу что-то непонятное в динамике, будто подруга взвизгнула и произнесла «йес». — Что? Я не расслышала…

— Нет, ничего. До Нового года, созвонимся еще.

Связь прерывается, и я не успеваю спросить разрешения у Челси, можно ли поставить елку. Ну и ладно, думаю, молодожены против Рождественского атрибута ничего иметь не будут.

Уже к трем часам пополудни мы с Дарреном отправляемся в аэропорт за моим багажом. Едем молча сначала, я любуюсь пейзажем за окном, за снежными склонами гор, по которым лихо летят сноубордисты, поднимая белую пыль за собой. Парень молчит, чтобы мне не мешать, лишь иногда поясняя что-то или отвечая на мои вопросы. Когда зрелище теряет свою новизну и перестает меня привлекать, я переключаюсь на мужчину, сидящего рядом и уверенно сжимающего в руках руль.

— Моя подруга с мужем только к Новому году приедут, — произношу я и поправляю воротник куртки Даррена, задевая, будто ненароком, его шею.

— Всё так серьёзно? — смеется он, поглядывая то на меня, то на дорогу. Я пересказываю наш разговор с Челси.

— Так что, у тебя нет надобности, эту неделю жить с Оливией, — радостно озвучиваю я мысль, но блондинчик хмурится, почему-то.

— Я бы рад… Но как я объясню Гарольду, что не живу с его дочерью в одном доме, а? И то, что живу с другой девушкой, тоже не смогу объяснить.

— Но он же остановится в отеле?

— Да. И он, и его жена. И еще куча родственников. Черт бы побрал эту затею! — вдруг восклицает он и ударяет по рулю одной рукой.

Я не хочу продолжать этот взрывоопасный разговор и отворачиваюсь снова к окну, разглядывая теперь уже однообразные мрачные скалы. Что я здесь делаю? Надуваю губы, пытаясь разобраться в своей жизни. Я мешаю Даррену, он разрывается между мной и этой чертовой свадьбой. И я ничем не могу ему помочь.

Решение приходит мне уже в аэропорту, когда я, наконец, вижу свой новенький чемодан и сумку с вещами. Действительно, все при мне, деньги и документы тоже. Поэтому оставляю Даррена присмотреть за вещами в зале выдачи багажа, а сама, якобы, иду разбираться насчет компенсации. Нахожу зал с кассами и уверенно рулю к ближайшей свободной стойке. Спрашиваю у сотрудницы аэропорта, есть ли в продаже билеты до Майами, и во сколько ближайший рейс. Ее утвердительный ответ меня успокаивает, значит, я приняла правильное решение.