Пока он трудился, консул не уходил, всё так же стоя посреди залы рядом с бассейном. Гиб Аянфаль чувствовал на себе его внимательный взгляд, пробиравший по самое пылевое нутро. Восстановление потерявших структуру стен – дело привычное, даже волнение не могло ему помешать. Но поведение консула было странным – с чего он вдруг пошёл смотреть на его труд? Наконец, взобравшись по стеблям под самый потолок, чтобы поправить провисший свод, Гиб Аянфаль решительно оглянулся, и наткнулся на этот внимательный взор синих глаз, действительно преследовавший его всё это время. Не зная, как вежливо сказать патрицию, что он справится со своим трудом и без зрительного сопровождения, Гиб Аянфаль отвернулся и принялся быстро и с агрессивным упорством растирать массивный стебель, разгоняя внутри свежую пыль, и мечтая скорее управиться со всем этим. И зачем только аба Альтас согласился сюда прийти? Голос Ганагура мог бы предоставить им уйму гораздо более приятного и интересного труда на Новых Полях.

Раздумья Гиб Аянфаля перевал резкий всплеск напряжения в волнах, пришедший откуда-то сверху. Он тут же вновь оглянулся, гася глаза. А Сэле, бросив безучастное наблюдение, вдруг заспешил к нему.

– Янфо! – позвал он, – спустись и подойди ко мне!

Гиб Аянфаль послушался и, спрыгнув с высоты, подошёл к Сэле, ожидая, что он что-нибудь объяснит ему.

Но Сэле оказался немногословен. Не вдаваясь ни в какие объяснения, он возложил ладони на голову Гиб Аянфаля и силой усадил его на пол, отворачивая от бассейна. Гиб Аянфаль, ощутив, что это прикосновение закрывает его сознание, попытался сопротивляться, но тело как будто онемело и с трудом слушалось. А напряжение в волнах всё усиливалось и усиливалось, пока вдруг не разрядилось мощной вспышкой ослепительного света за их спинами. Гиб Аянфаль замер, зажмурившись и ощущая, как этот горячий свет сплошь заполняет залу. Если бы не руки Сэле, крепко держащие его голову, то он, верно, лишился чувств от воздействия чрезмерно напряжённых волн.

Наконец, он ощутил, что волны затихли, и в тот же миг консул отпустил его.

– Тебе несколько прибавилось труда, – как ни в чём не бывало проговорил он и отошёл.

Гиб Аянфаль тут же обернулся ему вслед. Посреди опустевшего бассейна теперь стоял высокий асай с собранными в хвост чёрными волосами и в бело-синем наряде странника, представлявшем собой платье до колен, перевязанное голубым поясом. Лёгкий и одновременно очень сильный облик. Гиб Аянфаль невольно залюбовался им, раздумывая, откуда же он так внезапно появился. Незнакомец тем временем ступил на пол и встал перед Сэле, приветствуя его гордо поднятой головой.

– Признаться, я и не надеялся, что ты вернёшься так скоро! – услышал Гиб Аянфаль голос консула, – Тебе удалось войти во врата?

– Я достиг цели, господин.

В глазах Сэле вспыхнул восторг.

– Отлично! – воскликнул он, – а сейчас немного подожди. Я скоро вернусь.

С этими словами Сэле сел на бортик опустевшего бассейна. Одну руку он положил на колено, а другой прикоснулся к межбровной энергометке. Глаза его погасли, засияв оранжевым огнём. Странник едва успел отойти, как фигуру консула охватил мощный столп бело-жёлтого сияния, очень похожего на огромный язык пламени. Гиб Аянфаль предположил, что это ни что иное как его внутреннее поле, усилившееся в тысячи раз. Немало удивлённый, он хотел подойти ближе, но странник преградил ему дорогу и строго сказал:

– К господину не следует приближаться, когда он находится в состоянии погружения в Пламя! Неужели не знаешь?

– Я подобное в первый раз вижу! – ответил Гиб Аянфаль, которого неприятно удивила жёсткость незнакомца по отношению к нему.

– Правда? – недоверчиво удивился странник, – а ты, собственно, кто?

– Строитель городов, – с достоинством ответил Гиб Аянфаль, – консул Сэле призвал меня восстановить эту залу.

– А-а, – проговорил странник и его взор значительно смягчился, – да, это дело нужное. Прости меня за резкость, просто тайный дворец – зона, тщательно оберегаемая волнами Салангура. Тут не бывает случайных асайев. А эта зала так и вообще предназначается только для меня. Поэтому я удивился, когда увидел, что господин пришёл встречать меня не один.

Он смолк, продолжая внимательно рассматривать Гиб Аянфаля. Строитель только хотел спросить его о самом странствии, как пламя, окружавшее Сэле в миг угасло, рассеявшись белой дымкой, и консул как ни в чём не бывало поднялся на ноги.

– О, вы уже и познакомились! – воскликнул он, устремляя взгляд на асайев, – что ж, это хорошо! Но теперь, Лийт, подойди и изложи всё, что ты увидел.

Асай, названный Лийтом, подошёл ближе и склонился перед консулом. Сэле взял его за плечи и прижался лбом к его лбу. Это был контакт, через который обычно передаются большие объёмы информации. Спустя несколько мгновений консул отпустил Лийта, а его глаза, вновь ожившие, так и вспыхнули от радости. Он взмахнул руками.

– Замечательно! Лийт, ты хоть понимаешь, что ты сделал? Ты смог пройти туда и вернуться! Это настоящее событие!

Лийт только скромно улыбнулся:

– Я просто выполнял то, что вы сказали, – произнёс он, – раз я один могу совершить такое путешествие, то значит, я и должен был пойти. Такова была воля Звезды, меня сотворившей.

Сэле только махнул на него рукой.

– А! Ты такой же простодушный, как и многие младшие асайи. Странник должен иметь больше гордости, должен стремиться всюду проявить свою исключительность! Вот у него тебе бы не мешало этому поучиться, – и Сэле неожиданно указал на Гиб Аянфаля.

Гиб Аянфаль оторопел, совершенно не ожидая такой оценки. Лийт смотрел на него и чуть улыбался, а консул, приложив палец к межбровной энергометке, вновь вошёл в «состояние погружения в Пламя». Однако на этот раз всё обернулось быстрее: внутреннее поле его лишь мигнуло белой вспышкой, после чего он вновь вернулся к реальности.

– Одного я не увидел в твоей памяти, – проговорил он, убирая руку ото лба и требовательно глядя на Лийта, – я вижу, что ты там был, что ты дважды миновал границу, войдя внутрь, и вынырнув наружу. Моменты перехода запечатлены тобой безупречно. Но что было там? Тебе как будто нечего сказать мне!

Лийт оторвал взгляд от Гиб Аянфаля, повернувшись к консулу. Лицо его стало удручённым, и он ответил:

– Господин, я сожалею, но мне действительно больше нечего рассказать вам. Либо мне не хватает искусства, либо же там – одна пустота. И мы просто ошибаемся.

– Интересное наблюдение, – задумчиво ответил Сэле, – Хорошо, оставим пока всё как есть. Информация, что ты уже принёс, неоценима, а наше дело ещё не закончено. Оно в самом начале. Как видишь, я даже призвал помощников.

Лийт вскинул голову, решительно взглядывая на Сэле.

– Я отправлюсь туда ещё раз как можно скорее, господин.

– Не спеши, – остановил его Сэле, – я ценю твой порыв, однако нам придётся выждать некоторое время перед следующим путешествием.

– Почему, господин?

– Удивляюсь твоей беспечности, Лийт! Чего мне стоило заставить волны отпустить тебя! Тебе понадобится длительный отдых, хотя ты и вернулся во вполне приличной форме. Так что ступай.

Он отвернулся от странника, став лицом к строителю.

– Ты свободен, Лийт, – повторил он.

Странник снова горделиво вскинул голову и бросил любопытствующий взгляд на Гиб Аянфаля, точно желая что-то спросить. Но затем он метнулся с места, исчезая прямо на глазах. Замершие волны всколыхнулись, потревоженные его пространственным прыжком, после чего всё вновь стихло.

Сэле стоял молча и о чём-то думал, а Гиб Аянфаля так и начало распирать от любопытства. Где был этот Лийт и почему консулу понадобилось скрывать его путешествия?

В это время взгляд консула впился в него.

– Что это ты бросил свой труд? Тебе же ещё много, а мастер Альтас вот-вот вернётся с пустоши! – наставительно сказал он.

Гиб Аянфаль было направился к стене, чтобы вновь продолжить прерванное занятие, но потом остановился, и, следуя неожиданно вспыхнувшему в нутре интуитивному позыву, спросил: