Литмир - Электронная Библиотека

На допросе Карло не скрывал правду о себе. Это позволило коменданту без труда определить, кем фактически он был при генерале. Простодушие молодого человека, его знание французского языка и корсиканского диалекта, его юридическое образование и полное отсутствие средств существования сделали Карло лучшим кандидатом на должность секретаря коменданта. О чем комендант не замедлил сообщить задержанному. А почему бы и нет? Свобода подождет до лучших времен, а пока нужно кормить семью. Тем более что на днях родится второй ребенок. К такому выводу подталкивали несложные подсчеты: путешествие в Рим, Вену и обратно длилось девять месяцев.

С момента своего возвращения из Рима Карло еще не удавалось поговорить с женой. Только вернувшись от коменданта, он смог это сделать:

– Как же я рад, Летиция, что успел к рождению нашего ребенка.

– Мог бы так не торопиться, ребенок все равно не твой.

– Летиция?! – опешил Карло.

– Что, Летиция?! Ты бросил нас. Ты уехал, ничего не сказав. Ты оставил нас умирать, отдав все деньги генералу. Что я должна была думать?

– И что?! Это причина, чтобы отдаться первому встречному?

– Он – не первый встречный. Он спас меня, когда Паоли послал за мной убийц. Я не жалею ни о чем, и не тебе меня упрекать.

– Генерал хотел убить тебя? Но зачем?

– Я поехала к нему требовать свои деньги. Деньги он не вернул, понял, что я молчать не буду, и послал Чезаре и еще трех человек меня убить.

– Чезаре? Как он мог? Я же считал его своим другом.

– Паоли сказал ему, что я предатель.

– Да, тебе тоже много пришлось пережить. Давай забудем обо всем и начнем жизнь заново. Я прощаю тебя.

– Ты прощаешь меня? Зато я не прощаю тебя. Ты оставил нас голодать. Мы чудом выжили. А главное, ты лишил наших детей будущего.

– Летиция, я буду работать, и наши дети ни в чем не будут нуждаться. Не бросай меня, Летиция. На мою долю и так выпало слишком много несчастий.

И Карло поведал историю своего путешествия. На этот раз упор он делал не на своих успехах, а на ударах судьбы, сыпавшихся на него со всех сторон. Женское сердце растаяло. Летиция пожалела мужа и разрешила остаться при себе, а через два месяца она родила сына.

Ребенку дали необычное по тем временам имя – Наполеон.

Глава 3. Финансисты.

Вильгельм, принц Гессена, граф Ганау читал отчет своих придворных евреев о состоянии финансовых дел государства и его личных. Сказать по правде, владетельный князь никогда особо не отделял государственное от личного. И это не удивительно. Других распорядителей и владельцев государственной казны в графстве не было.

В этот раз наследному принцу гессенского дома показалась завышенной сумма просроченных долгов ему от различных земельных баронов. В отчете за прошлый год, насколько помнил граф, эта сумма была меньше.

– Ваше высочество! – прервал занятие принца Вильгельма вошедший лакей, – к вам пришел Майер Ротшильд.

– Кто это?

– Он говорит, что поставщик двора вашего высочества.

– Не помню такого. Ну, пусть войдет.

В зал вошел молодой человек лет двадцати пяти и граф сразу его вспомнил. Это простофиля-еврей, бездарно расставшийся с коллекцией монет, благодаря которой мог обеспечить себя на всю жизнь. Ну, чего он хочет на этот раз? Может, у него есть еще похожая коллекция?

Майер вошел в зал и остановился на почтительном расстоянии от графа.

– Вы ведь пришли ко мне с какой-то просьбой, не так ли? – не вытерпел молчания посетителя граф, – так почему не излагаете?

– Я ждал соизволения вашего высочества, чтобы заговорить.

– Так говорите, в чем ваша просьба?

– У меня не просьба, а предложение, ваше высочество. Оно касается финансов вашего высочества.

– Я не выслушиваю предложения относительно моих финансов от посторонних. Для этого у меня есть придворный фактор.

– В этом и суть предложения: исправить состояние финансов, до которого довел ваше высочество придворный фактор.

Граф от неожиданности плюхнулся в кресло, но быстро взял себя в руки. Теперь ему стал интересен визит этого нагловатого молодого человека. Откуда он знает о состоянии финансов графства?

– Ты хочешь сказать, что знаешь о состоянии моих финансов?

– Я знаю лишь то, о чем болтают в нашем квартале, ваше высочество. Ходят слухи, что доходы от вложений падают, а просроченная задолженность вашему высочеству растет.

– Допускаю, что ты мог это где-то услышать. Что, по-твоему, нужно делать в этом случае?

– Ваше высочество, у меня было много времени, и я разработал систему управления финансами. Я бы не хотел ее расписывать, тратя ваше драгоценное время, но я хотел бы ее применить на службе вашему высочеству.

–Ты просишь дать тебе должность придворного фактора? Но это невозможно! С моими финансами работают люди, которым доверял еще мой дед.

– Прошу ваше высочество испытать меня. Дайте мне просроченный вексель, и я через два месяца обращу его в государственную бумагу по нарицательной стоимости.

Вильгельм задумался. У него было несколько векселей, на оплату которых уже можно не надеяться. Своим придворным евреям он давно поставил задачу продавать такие векселя за половину нарицательной стоимости. Задача оказалась для них непосильной. «Если этот Ротшильд справится, я ничего не теряю, – думал граф. – Даже если за ним кто-то стоит, что он получит? Ничего».

– Пожалуй, я дам тебе такую бумагу. У меня есть векселя графа Саарского на шестьдесят тысяч талеров. Если вместо них ты принесешь бумаги английского займа на три тысячи фунтов, я буду считать тебя самым великим финансистом.

– Я принесу их, ваше высочество.

Получив вексель, Майер прямиком отправился в Амстердам. Он понятия не имел, как он будет превращать бесполезный вексель в самый надежный актив: бумаги английского государственного займа. Однако он помнил наказ Благодетеля: пройти регистрацию на бирже и ждать.

Прибыв в Амстердам, Ротшильд поселился на съемной квартире рядом с биржей. На следующее утро он зарегистрировался и остановился у одной из колонн перед торговой площадкой. Ему было интересно наблюдать за процессом торгов. Жаль только, что он почти ничего не понимал из выкриков продавцов и покупателей.

– Господин Ротшильд? – обратился к нему высокий, русоволосый мужчина лет тридцати пяти.

– Да, это я.

– Я Йохан Верховен. Мне поручено помочь вам в вашем деле. Что у вас?

– Вот, векселя.

– Что вы собираетесь получить взамен?

– Английские бумаги по нарицательной стоимости.

Йохан подошел к одной из множества подставок со счетами и начал быстро перекидывать с места на место счетные кости. Майеру казалось, что в этих перекидываниях нет никакой системы, но его новый знакомый через несколько мгновений объявил:

– Бумаги английского государственного займа на сумму три тысячи сто тридцать три фунта. Бумаги идут номиналом по пятьдесят фунтов, – уточнил он, – значит, я вам должен предоставить бумаги стоимостью три тысячи сто пятьдесят фунтов. Так?

– Владельца векселя устроят бумаги на три тысячи фунтов, так что мне достаточно будет три тысячи сто, – решил поскромничать Майер.

– Так не пойдет, господин Ротшильд. Разве хозяин вас не предупреждал?

– О чем, господин Верховен?

– О том, что нельзя смешивать свой интерес и общий? Вы хотите получить гешефт на общем интересе. Это недопустимо.

– Какой же здесь гешефт? Я просто хотел компенсировать свои затраты на поездку сюда.

– Хорошо, господин Ротшильд. Можете сами продать свой вексель и купить бумаги на любую сумму, какую вам захочется.

– Простите, господин Верховен, я неправильно себя повел. Давайте вернемся к началу разговора. Вы спросили, что мне нужно. Отвечаю: мне нужны английские бумаги на три тысячи фунтов.

– Вы быстро учитесь, господин Ротшильд. Выставляйте ваши векселя за половину номинала.

– А если кто-то купит?

– Сегодня – маловероятно, а завтра после обеда продадите первому покупателю.

15
{"b":"711255","o":1}