Аммирай Ар’Лидан, ты примешь меня как друга и брата?

========== Смерти нет ==========

Пустота.

Ничего…

Сначала. Потом все стало меняться. Странно. Непривычно. Непонятно. Кто он? Он ли?.. Безмолвный дух замер, очарованный собственным незнанием. Он кем-то был. Давно? Возможно. Только сегодня? Тоже возможно. Понятия «вчера» и «когда-то» еще не утратили смысла, однако само чувство времени оставило его. Это сбивало с толку. Впрочем, куда больше смущало иное. Он помнил руки, ноги, крылья, лицо. Помнил ощущения, которые они дарили ему. Чувство причастности, существования, наличия. Теперь была только невесомость и легкость. Он осмотрел черноту вокруг, отчетливо понимая, что видит не глазами, а… всем собой?

Пустота менялась. Предел преображался под его взглядом. Подстраивался под… него? Под то, как он — бестелесный дух — того желает. Это зачаровывало не меньше черноты, что окружала в самом начале. Дух смотрел. Наблюдал. Мир менялся и менялся. Краски смешивались, как на палитре. Взаимосвязь. Дух знал, что от того, каким он увидит мир — Предел — таковым он и станет сам.

«Жаждущий зреть тьму — сам преисполнен тьмы. Жаждущий зреть свет — наполнится им до краев и воссияет сам…»

Пафосные слова. Наверное, даже чересчур. Впрочем, в них дух уловил смысл. Подсказку.

Он захотел вспомнить. Отыскать свой свет.

Пустота не прекращала своих метаморфоз, однако некоторая ее часть уже обрела постоянство. Витражи. Цветное стекло. Подвижное, полное воспоминаний. О да, так он в другой жизни представлял свою память!

Движение вперед. Легкое прикосновение. Все это было лишь условностью, привычкой, ибо в Пределе не существовало ни расстояния, ни тверди, ни плоти, ни иной понятной человеку (эльфу?..) материи.

Воспоминание ожило.

***

Его звали Калеанан. Ему не исполнилось еще и сорока лет. Иные люди в эти годы уже мнят себя стариками, а эльфы… что ж, по людским меркам он был бы немногим старше шестилетки. Чужое место. Чужой замок. Чужой Дом. Отец привез его в Синон — город-крепость Дома Ан`Инарил. Оставил.

Он сказал, что теперь Калеанан будет жить и учиться здесь, что станет первым грифоньим всадником из Д`Вердант, велел быть сильным и послушным, не бояться. Не получалось. Совсем не получалось! От стылого воздуха верховий Белых гор болела грудь, от грифоньего клекота закладывало уши и подгибались колени. Впрочем, хуже всего было одиночество.

- Ты Д`Вердант? - голос: звонкий, мальчишачий.

«Эссимар?» - в удивлении всколыхнулся дух. Узнал. Вспомнил. Закипел в радостном трепете!

- Да… - тихий голосок, его — Калеанана — голосок. Такой робкий!

Синие глаза напротив. Волосы цвета бледного золота. Лазурная туника. Калеанан отчетливо и ярко впомнил каким был в тот день Эссимар. Немного старше и много выше, он смотрел на гостя из Д`Вердант с живым интересом, напоминая грифоньего птенца перед убиенной добычей.

- Я — Эссимар! - скалясь в веселой щербатой улыбке (молочные зубы, похоже, уже начали уступать коренным), представился юный Ан`Инарил.

Калеанан кивнул. Со словами он не находился. Впрочем, Эссимара это ни капли не смутило.

- Отец сказал, что мы братья, и что он будет учить тебя! - звенел его высокий голос. - Это правда?

Калеанан снова почувствовал тот испуг, что испытал века назад, когда состоялась эта встреча. Его детское сердечко сжалось. Холодный пот проступил на загривке, а в голове засвербели и закружились десятки разрозненных мыслей. За ними Калеанан никак не мог услышать голоса здравого рассудка, что говорил, мол, ты зря боишься его, он же совсем не выглядит враждебно!

- Двоюродный брат, - осторожно поправил Калеанан, а на «учить» только кивнул.

- Здорово! - выдал Эссимар, сияя. - Значит я твой старший двоюродный брат! - заявил он.

Калеанан лишь пожал плечами. Что-то говорить он по-прежнему не решался.

- Ты какой-то странный… - вдруг заметил Эссимар, а Калеанан тут же сжался, ведь «странный» в те юные годы казалось ему равносильно «плохой».

- Что с тобой? - спросил Ан`Инарил прямо.

Калеанан молчал. Он лишь сильнее сжался. Зажмурил глаза. Непрошенная влага потекла по щекам. Громкий всхлип вырвался из груди. Пожалуй, все это: слова, знакомство, чужое место и чужие эльфы; было уже слишком для его нежного ранимого сердца.

Неожиданность.

Удивление и непонимание.

Тепло.

Калеанан обнаружил себя в объятиях: крепких и утешающих.

- Не бойся, - Эссимар прижал его к себе, закрыл плечом от всех невзгод и страхов. - Я защищу тебя! Я же твой старший брат!

***

Воспоминание поплыло, развеялось. Внутри будто бы шевельнулось что-то… что-то живое. Дух в жадном порыве тронул еще один цветной осколок.

***

Тяжелое и безрадостное молчание. Князь Эйлинтар был мрачен, как никогда. Эссимар тоже повесил голову. Нахмуренные брови выдавали его неудовольствие, взгляд — задумчивость. Калеанан чувствовал вину: горькую и едкую, как плевок виверны. В тот день (вернее, в предшествующую ему ночь) юноша впервые начал сновидеть. Безумие красок, всепоглощающая Пустота, сотни и сотни тысяч глаз: широко распахнутых, не знающих сна. Голоса. Шепоты. Коварные посулы. Демоны искушали уже тогда.

- Тебе придется вернуться в Ветреный Пик, - наконец подал голос князь Эйлинтар. Он был суров больше обычного.

- Тебе нужен учитель… - продолжил.

- Но ты его учитель, отец! - Эссимар не сдержался.

Калеанан глянул на друга… брата и обмер. Сердце его сжалось в жестоком сожалении. В синих глазах Эссимара стояли слезы.

- Ему нужен другой учитель, - с небывалым терпением начал князь. - Ему нужен не грифоний всадник, а маг…

- У Ан`Инарил много магов! - не сдавался Эссимар.

- Ему нужен маг, который смыслит в сновидстве, - закончил Эйлинтар. Его невозмутимость совершенно не уступала упрямству его же сына.

Эссимар судорожно выдохнул. Похоже, слезы душили его все сильней и сильней:

- Я не хочу, чтобы Калеанан уезжал!

Шумно с присвистом и явной усталостью грифоний князь выдохнул.

- Я тоже не хочу, чтобы он уезжал, но… - снова принялся Эйлинтар усмирять сына.

- Так надо, Эссимар, - тихо сказал Калеанан. Он не мог больше молчать.

Короткая пауза. Эссимар не спешил возражать. Калеанан собирался с мыслями, с духом, а Эйлинтар… кажется, он просто не желал вмешиваться. Давал им поговорить? Проститься?

- Я хочу остаться здесь. Грифоний Бастион мне такой же дом, как и Ветреный Пик. И я очень хотел бы вместе с тобой подняться в небо, но… - чувствуя, как дрожит и душой, и телом, проговорил Калеанан, - я не могу. То, что со мной происходит может быть опасным. Я не хочу навредить тебе, Эссимар, и… - он смутился, украдкой глянув на князя Эйлинтара, - нашему Дому.

Еще одна пауза. Эссимар молчал. Слезы текли по его щекам. Во взгляде, однако впервые за сегодня мелькнуло понимание и смирение.

- Ты всегда меня защищал, брат, - вдохновленный этим своим успехом и с тем же разрываемый жгучей горечью, говорил Калеанан, - дай теперь мне защитить тебя!

Эссимар выдохнул, покачал головой. Бледно-золотые волосы рассыпались по плечам.

- Ты же вернешься? - спросил.

Надежда. О, как явно она звучала тогда!

- Обязательно! - горячо обещал Калеанан, а Эссимар лишь слабо улыбнулся в ответ.

Тогда себе напомнил князь Эйлинтар:

- Подойдите ко мне. Оба, - повелел он.

Юноши переглянулись, и все же подчинились. Они не могли не подчиниться! Теплые и сильные объятия. Калеанан на миг почувствовал себя совсем не эльфом, а птенцом под крылом большой и сильной птицы.

- Я люблю вас, - обычно грозный и рокочущий голос князя Эйлинтара теперь походил на мурлыканье большой кошки. - Обоих люблю!

Калеанан прижался ближе. Ему хотелось хоть на чуть-чуть продлить этот удивительный и теплый миг.

- Что бы не случилось, помните, вы — дети Ан`Инарил, - Эйлинтар улыбнулся Калеанану. - Даже если не по имени, то кровью и духом уж точно!

Еще одна пауза. Объятия стали лишь крепче, а глаза юного Д`Вердант уже щипало от слез. О, каким нужным он тогда чувствовал себя! Каким не одиноким!..