– Норма… Норма!

Я открываю глаза. На меня грустно и ласково смотрит мессире Марсино.

– Что? – одними губами спрашиваю я.

– Завтра, рано утром, мы пристанем к острову Инкубо.

– Как? Уже? – я начинаю трястись от страха.

– Не бойся. Всё будет хорошо. А сегодня ты поужинаешь со мной.

До ужина ли мне!

– Мессире Марсино, – отчаянно шепчу я. – Оставьте меня на корабле! Ну, пожалуйста!

– Такие вопросы решает только капитан…

– Скажите ему обо мне! Я готова выполнять любую работу! Я буду есть мало-мало!

Я спрошу его, – говорит мессире Марсино решительно. – Я тоже хочу, чтобы ты осталась на корабле. Со временем из тебя вышел бы хороший лекарь.

Он выходит из лазарета, а я принимаюсь горячечно шептать:

– Пусть меня оставят на корабле! Ну пожалуйста, пусть меня оставят на корабле!

Я шептала эти слова как самую яростную молитву, пока умывалась и одевалась. Хотя, конечно, не хотелось снова натягивать на себя этот ужасный холстинный мешок с дырками для рук и головы. Но что поделаешь, другой одежды просто не было. Одно хорошо – холстина была выстирана и тщательно высушена на морском ветру. А самое удивительное – я нашла на полу башмаки для себя! Их, видно, разыскал для меня и принес мессире Марсино. Конечно, они были мужские и мои ступни болтались в них, как горошина в стакане, но я хотя бы не была босая! Мессире Марсино заботится обо мне! Он меня не бросит!

Я прошлась по лазарету, он был небольшим. Помимо коек для предполагаемых больных, здесь стояли сундуки с тяжелыми крышками, запертые на навесные замки. Видимо, в них хранились лекарства… И тут я увидела шкаф, через стеклянные дверцы которого тускло поблескивали позолотой корешки книг. Я ощутила непреодолимое желание полистать эти книги, хотя бы подержать их в руках! Книги казались мне существами из того мира, где царят счастье и справедливость, разум и мудрость. Ах, как жаль, что я не толком не умею читать!

Я коснулась створок шкафа. К моему радостному удивлению, они легко отворились. Я почувствовала запах выделанной кожи, каких-то трав или пряностей… Внимание мое привлек корешок одной книги – на нем была изображена фигурка человека. Понимая, что совершаю наглый поступок, я тем не менее осторожно вытащила книгу и, прижав ее как сокровище к груди, села на скамью перед невысоким круглым столиком. Водрузив книгу на стол, я несколько мгновений успокаивала расшалившееся сердце и боролась с волнением. Положила ладони на обложку, погладила книгу, как любимого котенка (которого у меня никогда не было), а потом открыла на первой странице.

Страница была заполнена ровными рядами изящных строк, сделанных темно-синими чернилами. Прописная буква в начале самой первой строки была выписана очень красиво: чернила были красными, букву обвивали виноградные лозы с листьями и гроздьями, а прямо над нею сидела, расправив крылья, удивительная птица с человеческой головой. И хотя рисунок этот был не больше куриного яйца, можно было увидеть каждое золотое перышко в крыльях диковинного существа. Но дальше, дальше!

Я перевернула страницу и увидела на другой изображение обнаженной мужской фигуры. Еще чего! Буду я на это глазеть, как же! Я перелистнула и ахнула: та же кропотливо нарисованная фигура, только очень жуткая – вся алая, в белых тонких полосках. Я помедлила, понимание пришло ко мне – это изображение человека без кожи. Так вот что скрывается под приятным глазу кожным покровом! Но как это назвать? Под рисунком была подпись, но я, увы, не могла ее прочесть! Досадно!

Следующая страница – ой, мама! Страшновато, конечно, но скелет-то я узнала: в одной из матушкиных комнат висел гобелен с изображением бога смерти. Он именно так и выглядел: скелет с ряззявленными челюстями. Только на гобелене у бога смерти были в костлявой руке ножницы – ими он перерезает нить человеческой жизни…

Значит, вот как – человек не сплошной, как камень. В нем столько всего и это выглядит так сложно!

Я листала книгу как завороженная. Текста в ней было немного, зато какие рисунки! То это был изображенный в разрезе человеческий глаз, то глотка, то какие-то куски плоти, перевитые алыми и синими нитями. Мне казалось, я начала чуть-чуть понимать общий закон строения человеческого организма: это мудрость, расчет и armonia[5]. И мне ужасно захотелось стать существом, знающим все тайны человеческого организма. Тогда я могла бы видеть, где скрывается болезнь и как ее лечить. Я, подобно мессире Марсино, лечила бы людей. Я стала бы великой целительницей и бросила бы вызов самому богу врачевания!

Ах, как закружилась голова от счастья! В своих мечтах я видела, как вместе с лекарем прибываю в города, где ждут меня больные и страждущие. Я, лишь взглянув, определяю вид болезни и назначаю лечение. Когда приходит исцеление, меня прославляют, как воплощение самой Богини!

Я сидела, прикрыв глаза ладошками, вдыхая тонкий аромат старинной книги и внутренним оком созерцая свое блестящее будущее… И вдруг услышала тихий смех!

В ужасе я отняла ладони и увидела стоявшего прямо перед столом мессире Марсино Гоцци! Он глядел на меня и беззлобно посмеивался.

– О, мессире, – прошептала я. – Простите, я взяла вашу книгу…

– Ничего, доминика Норма, – он присел рядом. – Лучше скажи: какие чувства пробудило в тебе созерцание этих картин?

Я почувствовала, что мои щеки стали пунцовыми.

– Мессире, я подумала, что…

– Ну-ну, не стесняйся!

– Я решила, что стану великой целительницей! Я выучусь грамоте, изучу все науки, прочту все книги и буду исцелять людей!

– Благое намерение, – закивал корабельный лекарь. – Но пройдут годы, прежде чем ты сумеешь вылечить хотя бы угревую сыпь… Ведь врач отвечает за свои поступки, он не может ошибиться – потому что ошибка врача дорого обойдется больному.

– Клянусь вам, – выпалила я, краснея. – Что, если вы оставите меня на корабле и возьмете в ученицы, я смогу стать таким врачом. Ведь вы и ваши книги будете учить меня!

– Да, хорошо бы, – проговорил мессире Марсино. – Что ж, сегодня за ужином мы поговорим об этом с капитаном.

– А как зовут мессире капитана?

– Руаль Аккатабрига. Когда будешь обращаться к нему, можешь просто говорить «гранд-капитан».

– Хорошо, я запомню. А как называется этот корабль?

– «Intrepido».

– Бесстрашный… – перевела я со старолитанского. – Как же мне хочется быть в команде корабля с таким названием! О, мессире…

– Это может решить только капитан, – вздохнул мой друг. – Будем надеяться на то, что он согласится взять тебя в команду. А пока давай я покажу тебе еще одну книгу. Это атлас целебных растений. Тебе понравится.

Мессире Марсино убрал в шкаф книгу по человеческой анатомии и достал не менее прекрасный альбом, обтянутый изумрудно-зеленым шелком. Мы раскрыли его и погрузились в изумительный мир лекарств, созданный самой природой. Показывая мне рисунок того или иного растения, мой друг объяснял, что в нем целебно – корень, стебель, цветки или плоды. Я жадно хватала эти знания и понимала, что они останутся со мной навсегда. Незатейливая ромашка облегчала кашель и желудочные колики, мята и мелисса улучшали настроение и снимали страх, толченый корень валерианы был незаменим при бессоннице… Были и опасные травы. Сок красавки, влитый в вино в должном количестве, мог вызвать разрыв сердца; настой волчьих ягод, выпитый с молоком, производил спазм глотки, и человек мог задохнуться. Было еще одно растение – цикута – источавшее сильнейший яд. Достаточно смазать кончик иглы этим ядом, царапнуть кожу – яд мгновенно вызывал мучительную смерть. Это я тоже очень хорошо запомнила.

– Ах, – вздохнул мессире Марсино, когда мы досмотрели книгу до конца. – Если боги помогут нам, и ты останешься на корабле, я передам тебе всё, что знаю. Я вижу в тебе искру таланта и желания учиться. Это такая редкость среди детей и особенно девочек. Ты могла бы стать великой целительницей!