*****

Руди и Самвири стояли под массивным животом Куро, который спасал их от ливня. Львёнок прижался к лапе старшего товарища, заворожено смотря вдаль.

— Ты веришь, что мы победим? —спросила Самвири, глядя в тёмные, но ясные глаза собеседницы.

Руди молчала с секунду, а потом резко ответила:

— Верю всем сердцем. Я — не самый стойкий боец, поэтому вера — моё пристанище.

— Я верю, что моя искренняя надежда на победу действительно каким-то образом вдохновляет наш прайд, — поделился мыслью львёнок, — поэтому я перебираю в памяти имена всех наших и как бы поощряю их.

— Не самый действенный метод, но и не самый глупый, — улыбнулась Руди. Львёнок с долей гордости усмехнулся в ответ.

*****

Канза пыталась не думать о боли, которая раздирала её изнутри. Её больше волновала Хакини, лежащая буквально в двух шагах от неё и извивающаяся в агонии. Она слышала шелест листьев рядом с собой, отчаянные вздохи умирающей львицы — и слёзы беспомощности катились по её щекам. Она не могла ей помочь. Не могла сбегать за Масао, не могла даже приказать Руди вернуться за ним — королева была слишком слаба, чтобы встать.

Её размышления прервало странное ощущение внизу живота — там словно стало свободнее. В ту же секунду слева послышался предсмертный вздох охотницы, а следом за ним писк новорождённого детёныша. Канза через силу подняла голову и посмотрела на коричневатого котёнка, лежащего под ней. Уставшая шея тотчас уронила её морду на лиственную подстилку.

Очнулась королева от лёгкого прикосновения ко лбу. Открыв глаза, она увидела Руди, стоящую прямо перед ней.

— Ты в порядке, — сказала охотница с облегчённой улыбкой, — поздравляю с двойней.

— Двойней? — переспросила Канза, переворачиваясь на бок и смотря на детёнышей.

Кремово-коричневая девочка жадно сосала материнское молоко, с ней Канза уже была знакома. Рядом беспокойно спал её младший брат, львёнок, чья шкурка была несколько темнее, а живот плотнее.

Канза провела языком по шкурке детенышей, а затем вновь положила голову на землю.

Краем глаза королева заметила, что трупа Хакини уже не было поодаль.

«Как это странно. В одно мгновение, в одном и том же месте жизнь одновременно и оборвалась, и появилась», — думала королева, вновь проваливаясь в сон.

Самвири заворожено наблюдала за новорождёнными. Она всегда думала, что она — самая мелкая и нелепая песчинка в прайде, но теперь, сегодня, — всё изменилось. Она осторожно положила свою лапу на крошечные пальцы кремовой девочки. Та удивлённо фыркнула и начала обнюхивать незнакомого пришельца, посмевшего дотронуться до неё. Самвири тепло улыбнулась.

— Им нужна моя помощь, — сказала уверенно Руди, стоя у выхода, — твоя задача — смотреть за королевой, принцессой и принцем. Если увидишь незнакомцев неподалёку — сразу говори Куро, она даст нам сигнал.

Самвири кротко кивнула, подходя к выходу и готовясь наблюдать за территорией.

— И… ещё кое-что. Не забывай вспоминать наши имена, — Руди слабо улыбнулась, выходя под проливной дождь. Её пепельная шкурка тотчас стала сырой и тёмной, словно грозовая туча.

— Обещаю, — ответил львёнок, чуть высовываясь из пещеры, чтобы как можно дальше проводить воительницу взглядом.

Чёрный юркий силуэт исчез вдали, а Самвири всё продолжала оглядывать горизонт, слушая тёплый и тихий храп, доносящийся из пещеры.

*****

Безупречный белый мех на морде Рихани смешался с грязью, кровью и проливным дождём. При падении он ударился о скалу, и теперь над его левым глазом краснела яркая ссадина.

— Как ты вообще решился сунуться сюда после того, что произошло здесь с твоей семьёй? — рявкнул Навири, переводя дух — он никак не мог уличить момент и накинуться на врага — тот держал оборонительную стойку.

Белый лев фыркнул, не желая тратить силы на пустые разговоры.

— Не говори, что не слышал. Я приказал поставить истёрзанные тела твоего папаши, а также нескольких убитых охотников, возле камней у входа на нашу территорию, и сюда вообще никто не совался! Никто, кроме тебя! Сколько же тупости и безбашенности должно быть в твоей башке, что ты решился придти сюда?!

Раздался раскат грома.

Навири не глуп, но он очень непредусмотрителен. Он прожил здесь всего около года — будучи массивным и уже взрослым львом со взрослым рассудком — а Рихани путешествовал по этим землям ещё в детстве, а потому они и предоставили ему куда больше возможностей для наблюдений.

Тот склон, куда они упали, был надломан внизу. И, кажется, белый лев даже почувствовал, как этот островок немного покосился, когда они повалились на него.

Из мира раздумий его вырвал чёткий удар по челюсти — белый лев отшатнулся назад, и тут же тяжёлое тело Навири придавило его к каменному полу.

— Я сделаю с тобой то же самое, что с твоей мамашей. А лучше братцем, который давно сгнил в овраге. Или и то, и другое, — шептал еле разборчиво Навири, царапая живот льва, лежащего под ним, и выдирая его гриву, стараясь добраться до шеи.

Рихани обхватил врага за бока, и в то же время пытался давить всем своим телом вниз, чтобы островок, наконец, не выдержал натиска и раскололся.

Тело белого льва дрожало и всё дёргалась под тушей Навири, стараясь надломить хотя бы кусок склона. Острые клыки вцепились в уже незащищённую шею принца, и тот дико взвыл, начав, наконец, вырываться из-под него.

Рихани услышал громкий, даже оглушающий щелчок под собой — и тут же холодный ветер дотронулся и до его спины, и до живота. Белый лев когтями держался за выступ, наблюдая, как мечется в агонии его враг внизу — тот просто лежал на земле, разинув пасть, и рвано дёргался, пока кровавая пена выходила из его рта.

— Я думал, ты тоже упал! — крикнул Аскари, подбегая к другу и вытаскивая его за остатки гривы на оставшуюся часть островка. Песочный лев прижался головой к шее принца.

— Значит, ты прыгнул на нас сверху? — спросил тихо Рихани, всё ещё смотря стеклянными глазами на силуэт бывшего вожака под скалой, который уже не подавал признаков жизни.

— Да. Ты уже еле двигался под ним, у меня не было выбора. Я прыгнул прямо на него, дёрнул со всей силы — и он отлетел в сторону вместе с половиной склона. Я думал, ты упал вместе с ним… Но ты успел схватиться когтями за выступ.

— Я знал, что склон упадёт.

— Правда? Поэтому никак не атаковал Навири?

— Да. Я пытался больше подпрыгивать и ёрзать, чтобы расшатать неустойчивую часть островка.

— Откуда ты узнал, что он должен рассыпаться? Склон ведь был такой же крепкий, как и все остальные… — удивился Аскари.

— Нет, он казался крепким, а был — расшатанным. Это разные вещи, — перевёл дух Рихани, дотрагиваясь лапой до свежих ран на животе и шее.

Аскари помолчал с секунду, а потом резко улыбнулся, и синие глаза его загорелись сильнее, чем когда либо.

— Рихани, мы сделали это! И король, и его наследник мёртв! Мы победили! — улыбка воина быстро перешла в ликующий оскал.

— Рано радоваться. Мы не знаем, жива ли Бакора, а ещё у него есть дочери.

— Нам в любом случае надо наверх. Пойдём, мне больно ничуть не меньше, — сказал с солидарностью Аскари, глядя на кровоточащие раны на животе друга. Вскоре они оба вползли на главную площадку скалы.

*****

Джахили и Руди возились с одним из воинов у входа в пещеру. Там же сидел, сгорбившись, Масао, вылизывая серьёзно раненную лапу.

— Я скажу, что это конец для них. Им не за что больше бороться, — прошептал Рихани на ухо другу, влезая на «крышу» пещеры. Он вспомнил, что однажды его отец тоже стоял на том же самом месте, где был он сейчас — после одного из наводнений…

— Ваш вожак убит, Навири мёртв! — закричал громко белый лев, и тут же раздался раскат грома. На секунду все, кто дрался на площадке внизу, посмотрели на него — гнев и безверие были на мордах Бесов, восторг и радость в глазах его приспешников.

— И его наследник убит. Вам не за кого больше бороться, — провозгласил принц, смотря на грязные, мокрые силуэты под собой.