– Тейлор, что ты приготовила нам на этой неделе? – спрашивает он и смотрит на меня своими голубыми, как лед, глазами. Я всегда неплохо с ним ладила, даже учитывая, что он не из тех людей, с которыми стала бы откровенничать.

Я нервно сглатываю, ведь мне кажется, что сегодня он не в лучшем настроении, и встаю. Это выглядит комично, ведь все остальные сидят.

– В новом выпуске я расскажу о Фаррах Циноне. – Я замечаю, как мимика шефа меняется: он начинает хмуриться, но ничего не говорит. Это добавляет мне уверенности в себе и позволяет продолжить. – Она одна из самых успешных модных блогеров современности с аудиторией в тридцать миллионов подписчиков. Я поделюсь ее любимыми образами и расскажу о проводимом мною исследовании. – Быстро открываю подборку на своем планшете и показываю боссу. Он стоит с непроницаемым видом и смотрит на меня, даже не взглянув на материалы и экран. Комок в горле начинает расти, и за пару секунд мои надежды с треском рушатся, а неуверенность растет. Страх накатывает волной, с которой я не в силах совладать, когда он встает с кресла и делает глубокий вдох. Свои руки с идеальным маникюром он запихивает в карманы штанов и откашливается. В горле пересыхает, а взгляд босса становится мрачным. Несмотря ни на что, я расправляю плечи и приподнимаю подбородок. Главное не подавать виду и выглядеть сильной, даже если в это время внутри разгораются пожары.

– Я всегда удивлялся твоему пылу касательно этой рубрики и всегда поддерживал тебя, как все здесь знают. Мы привлекли большую аудиторию читателей, которые ждут не дождутся, когда можно будет купить новый наряд. Но в последнее время у меня складывается впечатление, что твоя страсть к этой колонке угасла.

– Я… – начинаю говорить, но он поднимает руку, заставляя меня замолчать. Даже когда он отсутствует, на таких собраниях нас не покидает ощущение, что босс рядом. И теперь его мишенью стала я.

– Ты уже несколько недель стремишься переделать важную часть журнала, и я думал, что отсутствие комментариев с моей стороны даст понять, что мне неинтересно рассказывать о каком-то ютьюбере, который никогда не трудился в поте лица. А теперь выясняется, что ты в рабочее время занималась поисками материала, на который я никогда не давал разрешения! – Его голос звучит все громче, он подходит ко мне и скрещивает руки на груди. Босс не высокий, у него скорее худощавое, чем спортивное телосложение, но всю его фигуру окутывает аура авторитета. Мой пульс ускоряется, и я беспомощно смотрю на Чарли, которая выглядит такой же удивленной, как и я. Она переводит взгляд с меня на Купера Гибсона, шеф-редактора, от которого зависит моя дальнейшая карьера. – Ты изменилась, Тейлор, и не в ту сторону, в которую нужно для «Джолин», поэтому колонку получит Норман.

Хоть он и быстро это произносит, я словно попадаю во временную петлю. Ему понадобилась всего пара слов, чтобы разрушить мою профессиональную мечту. В ушах начинает пульсировать, когда я понимаю, что он перед всеми коллегами уволил меня и отдал Норману мою колонку. Это словно хлесткая пощечина, удар ножом в сердце. Я не в силах и слова вымолвить. Словно рыба, выброшенная на сушу и хватающая ртом воздух. Мне нечего сказать, я разбита и в состоянии лишь качать головой.

Меня не волнуют сочувственные взгляды. Хуже уже быть не может, боль утраты поглощает меня. Мое детище, которому я посвятила часть своей жизни, отняли и отдали в чужие руки. Я ощущаю себя беспомощной, не способной сказать ни слова, потому что собрание заканчивается так же быстро, как и начиналось. А Купер Гибсон исчезает в своем кабинете. Я остаюсь один на один с коллегами и снова ловлю на себе их сочувственные взгляды, после которых один за другим они начинают меня обнимать или уходить. Я точно не уверена, осознаю ли в полной мере, что сейчас произошло.

Все это длится мгновение, пока я не дохожу до своего письменного стола и не присаживаюсь. У коллег из журнала «Джолин» последний рабочий день на этой неделе, а я ухожу навсегда. Естественно, я бы могла сейчас пойти к боссу и серьезно с ним поговорить, выложить все на стол и потребовать вернуть мою работу, но дело в том, что Купер Гибсон никогда не меняет своего мнения. Он словно сделан из камня, и если быть честной, то я не хочу перед ним унижаться. Даже если он вернет мне колонку, останется неприятное послевкусие, так как я не попыталась бороться за свою свободу. Зато теперь я в курсе, что он меня не ценит, да и в любом случае больше не смогу здесь оставаться. А факт, что все коллеги присутствовали при этой истории, лишь укрепил мое решение собрать вещи и уйти. Я не желаю так работать и не буду.

В последний раз осматриваюсь, убеждаясь, что редакция уже почти опустела и лишь пара коллег, с которыми я практически не общалась, еще работает. На улице уже темно, и по прогнозу вечером должен пойти снег. Снежная погода обычно поднимает мне настроение, но в этот раз ничего не получится. Я собираю вещи и оглядываюсь. Чарли стоит у моего стола, кусая нижнюю губу и выглядя такой же печальной, как и я сама. Наши совместные обеды и ежедневные встречи на кухне остаются в прошлом. Со слезами на глазах я встаю и бросаюсь в ее объятия, крепко прижимая подругу к себе. Конечно же, мы продолжим дружить, но мне всегда нравилось видеться с ней на работе и болтать обо всем на свете.

– Это несправедливо, – шепчет она, но я лишь качаю головой. Переживания ничего не дадут, мой гнев растворился, и я понимаю, что допустила ошибку. Решилась рискнуть и потерпела горькое поражение, так что не стоит жаловаться. У меня достаточно причин покинуть этот офис с высоко поднятой головой и попытаться жить дальше.

– Я буду скучать по тебе, Чарльз, – говорю, стараясь не расплакаться.

– Ты знаешь, как я не люблю, когда ты меня так называешь. – Улыбаясь, она хлюпает носом и еще раз обнимает меня. Я быстро отстраняюсь, иначе расклеюсь, а этого точно хочу избежать. – Пообещай мне, что каждый день будешь созваниваться со мной, словно мы продолжаем вместе ходить на обед.

– Я постараюсь, – вздыхаю я, хотя не уверена, получится ли сдержать слово.

По пути на улицу я встречаюсь с Норманом, который с кем-то разговаривает, но все равно на мгновение замолкает, чтобы холодно мне улыбнуться. Я слышала, у них с боссом интрижка, но какими бы ни были причины увольнения, у меня нет другого выбора, кроме как принять ситуацию. Я покончила с «Джолин», никто здесь не увидит, что сердце у меня разрывается, но это так. Я едва стою на ногах – настолько переживаю, что вынуждена оставить работу своей мечты. Мы с Роббом идеально подходили друг другу, ведь каждый из нас нашел свое призвание. Он – в музыке, а я – в страсти к моде. По крайней мере так было до сегодняшнего дня.

Все мои мелочи помещаются в сумку, мне удается избежать стыда и не выходить из здания с картонной коробкой и личными вещами в руках. По пути я набираю номер Робба, но он не берет трубку. Скорее всего или спит в квартире, или в студии работает над альбомом. Боль в груди с каждым вздохом лишь усиливается, и слезы, которые мне удавалось сдерживать, наконец струятся по щекам. Я направляюсь к автомобилю, но вдруг замечаю двух мужчин, открывающих его двери, словно мой «Фиат-500» принадлежит им. Как это произошло, ведь я всегда запираю машину?! Как-никак живу в Нью-Йорке.

– Эй! – Понимаю, что мой крик только спугнет угонщиков. Хотя я и нахожусь рядом, им все ж удается распахнуть двери, завести машину и уехать прочь. Серьезно, меня уволили, угнали машину и все это в один день! Может ли он стать еще хуже? Голос в моей голове подсказывает, что это не все испытания, уготованные для меня на сегодня. Если бы я только знала, что меня еще ждет!

Я не понимаю! Просто не могу поверить, сколько неприятностей может случиться с человеком за один час. Дрожащими пальцами набираю полицию. Дама из колл-центра пытается меня успокоить и говорит, что необходимо дождаться полицейских, чтобы подать заявление об угоне. Я снова пытаюсь дозвониться до своего парня, но безрезультатно. В итоге сажусь на бордюр, невзирая на то, что он чертовски холодный, подтягиваю к себе колени, обнимаю их и укладываю сверху голову. Моя сумка лежит рядом со мной, и я не удивлюсь, если и ее украдут. Этот день уже не может стать хуже!