– Не отвечает, можно отправить голосовое сообщение, – пояснила я, прикрыв ладонью трубку.

Лола, прищелкнув языком, выхватила у меня телефон и заговорила:

– Это Лола, я в гостях у Валерии. – Она шагнула к Адриану, поцеловала его в щеку и забрала сумку с чипсами. – Перезвони нам после работы. Есть срочный разговор, и мы надеемся, что от него небесам станет жарко. – Она распотрошила пакет. – Жарко, как от моих воскресных баек, знаешь, с жареным, остреньким, перчинкой и все такое.

Она дала отбой, не попрощавшись, и набила рот чипсами.

– Во-первых, – начал Адриан, – тебе что, негде жить?

Лола знойно улыбнулась. Она знала, что он пошутил. Они познакомились, когда Адриан всего лишь имел статус приятеля, который мне нравился. В их распоряжении были годы, чтобы присмотреться друг к другу, поладить и установить комфортные отношения.

– Во-вторых, разве у тебя нет работы? Закрадываются подозрения, что ты трудишься по ночам где-нибудь в эскорте.

Лола расхохоталась и, ткнув в меня указательным пальцем, воскликнула:

– А я ведь говорила тебе, что это офигенная профессия!

– Ох, черт возьми, Адриан, ты открыл ящик Пандоры. Теперь она заладит, что намерена стать девушкой из эскорт-услуг.

Адриан вошел на кухню, и я замерла в ожидании приветственного поцелуя. Из глубины кухни он обратился к Лоле, поинтересовавшись, останется ли она обедать. При этом он не сделал ни малейшего намека на то, что хочет меня поцеловать.

– Да, почему бы и нет? «Локоть теннисиста» мешает мне готовить, – ответила моя подруга, плюхаясь в единственное кресло, которое я неосмотрительно освободила.

Адриан покосился на меня и ухмыльнулся, сообразив, что «локоть теннисиста» – еще одна мнимая болезнь Лолы. В предыдущий раз она симулировала аллергию, обнаружив, что мой антицеллюлитный крем с разогревающим эффектом вызывал кратковременное покраснение кожи. Самое забавное, в процентном отношении она тратила больше времени на то, чтобы нанести в офисном туалете капельки геля на разные участки тела, чем на выполнение заказов на работе. То была умышленная демонстрация.

– С кем вы разговаривали по телефону? – небрежно спросил Адриан, откинув с лица прядь волос.

– Мы оставили сообщение на автоответчике Нереа. Похоже, у нее с кем-то роман, – ответила я, убирая продукты в холодильник.

– Поверить не могу! И он не хромой, не волосатый, не потрепанный, не отощавший и не фанфарон? Валерия, я не хочу, чтобы ты с ним знакомилась. Парень, верно, сам бог.

Я грустно улыбнулась. Это были всего лишь слова: мужчина, что произнес их, с Рождества игнорировал меня как женщину. Тем не менее Адриану нечего было опасаться. Я сходила по нему с ума с восемнадцати лет. Меня завораживали его глаза цвета меда, светлые, почти желтые, сочный рот, дерзкая улыбка и большие мужественные руки. К сожалению, он не был склонен проявлять нежность и ласку. Его манеру обращения со мной можно было бы назвать суровой. Во всяком случае, секс в его исполнении отличался брутальностью. Прежде. В прошлом. Поскольку теперь секса не было вообще.

Лола возвела глаза к потолку и, поднявшись с кресла, прислонилась к дверному косяку нашей крошечной кухоньки. Она принадлежала к числу женщин, убежденных, что мужчинам необходимо постоянно льстить, чтобы они чувствовали себя любимыми, желанными и защищенными.

– Не сомневаюсь, что ты намного лучше, Адри, – заявила она, подкрепив свои слова легким шлепком по его заднице, и снова повернулась ко мне: – Валерия, ты должна родить сына. Тогда лет через двадцать я могла бы замутить с ним интрижку, чтобы меня ненароком не записали в старухи.

– Какой кошмар! – пробормотал Адриан. – Она всегда так себя ведет или хочет меня позлить?

Я молча развела руками. Поступки Лолы, как и сюжет абстрактной картины, находились за пределами понимания. Так было проще.

После двадцатиминутной словесной баталии Лола заставила меня принять душ, одеться по-человечески и спуститься выпить кофе в бар, находившийся на первом этаже нашего дома. Идея принять душ не вызывала сопротивления, но одеться по-человечески и выйти из квартиры – это совсем другая история. Однако Лола умела настоять на своем. В качестве бонуса Адриан получал возможность вздремнуть в сиесту. Планировка маленькой квартиры не позволяла объединить во времени такие противоположности, как сон и наша с Лолой болтовня.

Кармен присоединилась к нам после работы. Дабы не нарушать традицию, она явилась чумазая и растрепанная. Нет, она не стала жертвой катастрофы или стихийного бедствия, ничего подобного. Но к середине дня ее роскошные вьющиеся волосы спутались, превратившись в подобие кокона, а на кофточке появились пятна, похоже, от кофе. Дополняли картину мокрые и замызганные внизу джинсы и траурная кайма под ногтями. Сверх того, она кипела от злости, как чайник. Однако, если говорить до конца откровенно, даже в таком виде Кармен выглядела лучше меня, поскольку я, собираясь в кафе, напялила первое, что подвернулось под руку в шкафу, и стянула волосы в унылый хвост без намека на элегантность.

Кармен наспех расцеловала нас и, не опускаясь на стул, засобиралась в туалетную комнату.

– Если позволите, я хотя бы вымою руки, прежде чем садиться за стол. Они чудовищно грязные, боюсь заразить вас черной чумой или еще какой-нибудь гадостью. Эта скотина, мой шеф, продержал меня с утра в архиве, заставив копаться в ящиках семьдесят шестого года, полных трухи. Я сражалась ржавым мечом и, кажется, проиграла.

Нет, Кармен не была взбалмошной особой, просто у нее сложились скверные отношения с начальником. Враждуя уже целых четыре года, они отказывались заключить перемирие. Самолюбивая Кармен, не желая уступать, не стала искать новую работу, которая позволила бы ей ощутить радость жизни. Ей не хотелось уходить с хорошей, добытой ценой немалых усилий должности только из-за идиота начальника. Они сосуществовали как кошка с собакой, причем Кармен в противостояниях обычно проигрывала, так как именно он, обладая правом диктовать условия, всегда был хозяином положения.

Все давно уже забыли, почему между ними началась война. По словам Кармен, они просто пришли работать в агентство примерно в одно время. И хотя изначально между ними не возникло особой симпатии, она затруднялась объяснить, почему они вдруг сделались врагами. Наверное, все же что-то произошло. Или они были вынуждены слишком тесно общаться по службе, а усугубил положение стресс, поскольку работа рекламных агентов всегда сопряжена с чудовищными стрессами. Именно к такому выводу подталкивало огромное количество сигарет, выкуренных Доном Дрейпером в сериале «Безумцы».

Вернувшись из туалетной комнаты, Кармен глубоко вздохнула и выпалила:

– Он ненавидит меня, я знаю, ненавидит. Наверняка перед уходом домой он наводит на меня порчу. У него дурной глаз. И даже красные бантики на лифчике не спасают! – Она вытянула лямку своего бюстгальтера и показала «амулет».

– Кармен, ты же сама испробовала магию вуду на его кукле, – напомнила я медоточивым тоном.

– Да, конечно, только я ни разу не колола ее иголкой.

Мы недоверчиво уставились на подругу, изумленные, что она пытается скормить нам такое бессовестное вранье. Кармен прищелкнула языком:

– Да все равно! Ясно, что моя кукла вуду не работает. У него до сих пор не было даже признаков сердечного недомогания, так что…

– Может, ты устроила ему геморрой размером с сиденье этого стула, но просто не знаешь об этом, – прожурчала Лола, рассматривая ногти, покрашенные лаком цвета спелого граната.

От смеха я подавилась кофе и закашлялась.

– Какая же ты злая, Лола! – с притворной обидой воскликнула Кармен.

– Бедный парень… – Лола покачала головой, выражая неодобрение. – Знаешь, я однажды видела его мельком. Он довольно хорош собой.

Я сделала глубокий вдох и снова раскашлялась.

– Ладно, так уж и хорош… Он привлекателен, но что с того, если в прекрасном замке живет чудовище. Природа наделила его приятной внешностью, но сотворила законченным придурком, – заявила Кармен.