Я медленно встал (после работы все вокруг почти замирает, и, чтобы ничего не разбить и не сломать, приходится двигаться осторожно), повернулся лицом к двум своим начальникам.

— Занимательное зрелище, — лениво произнес Босс.

Все, что видит Мыш во время Контакта, снимается специальным датчиком прямо с моего глазного нерва — я узнал это недавно и порадовался, что мысли мои все же никто не читает. Большой Босс впервые полюбовался.

— Жаль, что это нельзя распространять на CD. Прибыль была бы колоссальная.

— Смерть, хм, конкурента — еще прибыльнее. А ты что тут делаешь? — Последнее относилось уже ко мне.

Ага, а я должен быть вежливым! Я забрал свою рубашку и отправился отсыпаться: ночь была беспокойная.

Проснулся за полчаса до обеда — хорошо, можно поваляться. Привычка, проснувшись, вспоминать вчерашний день как можно подробнее появилась у меня три года назад, после того как профессор подобрал меня на свалке электроники. Мне пришлось учиться через интернет-курсы и догонять своих ровесников. Тогда я так повторял уроки. Теперь я использую ее, чтобы проанализировать те крохи информации, которые удается так или иначе добыть. Вчера до полуночи — ничего полезного. Мы с Парнем разведывали пути отхода — это нужно клану,[2] а не мне. Сегодня ночью мы с Мышем убили человека, уже шестого. Он вроде бы такой же глава какой-то семьи, как и Большой Босс (пусть он будет просто ББ, а то слишком длинно). Хорошо бы узнать подробности. Если задуманный на сегодня гамбит пройдет удачно, это будет несложно.

Вот если бы добраться до закрытой сети клана! Так же как года полтора назад, когда я, как раз к своему одиннадцатилетию, вскрыл секретные файлы профа. Я целую неделю купался в море информации, пока не попался на очередной попытке взлома. Ух, что было! Проф — мой шеф, опекун и прочая, прочая — оказался настоящим садистом.

Зато я тогда узнал, что в лабораторном кресле, на которое укладываюсь перед каждым Контактом, умерли от кровоизлияния в мозг шестнадцать человек: не смогли справиться с партнером или пытались выйти из Контакта вне лаборатории. Никто из них даже не прошел ни одной тренировочной трассы. Я, кажется, понял, в чем тут дело, но чтобы проверить это, пришлось бы перебить еще кучу народу. Лучше не надо.

Все, пора вставать. Проф за обедом не появился. Так заглотил он наживку или нет? Ладно, чему быть — того не миновать. Спокойно. До вечера можно успеть изучить теорию пределов, да еще и отредактировать лог, сымитировав героическую борьбу со школьной программой девятого класса. Летучие коты, неужели большинство людей такие дебилы (низкий уровень познавательных процессов, слабый волевой контроль поведения)?

Вечером тренировка — это святое. Школа тигра. Проф почему-то решил, что это мне может понадобиться для работы. В Контакте толку от кемпо никакого, но это моя страшная тайна. Умение драться понадобится мне для себя. Не вечно же я тут буду таскать для профа и ББ каштаны (это такие плоды с Земли, их жарили) из огня, вакуума и других неуютных мест.

К ужину проф появился и похож был на кота в бочке со сметаной: убитый боров являлся его личным врагом — или он в самом деле садист?

Первую хорошую новость я узнал прямо за ужином: проф перекинул мне через стол кредитную карточку.

— Это тебе. Работу ты сделал не слишком чисто, но результат боссу понравился.

— Почему это не слишком чисто? — обиделся я.

— Сам знаешь — шум, пыль, да может, еще улику какую найдут.

— Кто же знал, что он соберется в сортир среди ночи? А улики от шума не зависят. И нет там никаких следов. Разве что сталь с когтей Мыша, но тут ничего не поделаешь.

— Не морочь мне голову, ты дважды чуть не сгорел, даже трижды, если считать драку с кротом. Ты что, в цирке выступаешь или дело делаешь? Твой распущенный хвост только слепой не заметит. Мыш пусть теперь лечится, а ты будешь с кем-нибудь другим ходить. И без капризов.

Я сделал вид, что надулся: профу на меня наплевать, но ему зачем-то надо, чтобы его мнение было для меня важно. Ну, я и изображаю. Так он уверен, что я очень неглуп, а он сам просто гениален, и думает, что я это прекрасно понимаю. На этом основании построены некоторые из моих красивых шахматных комбинаций. Одна из них будет разыграна сегодня, уже через несколько минут.

— Пойдем-ка в кабинет, я хочу тебе кое-что показать.

Вот оно. В кабинете проф вызвал на экран лог доступа в интернет с моего монитора. Тот самый.

— Я, помнится, запрещал тебе ходить куда-нибудь, кроме учебных сайтов. Ты проговорился сегодня: откуда тебе знать, кто такой Питер Пен, если ты не читаешь старинные книги? Я проверил: ты лазал по четырем библиотекам — ну это ладно, взломал секретный новостной сайт корпорации и еще смотрел всякую порнографию. Добро бы просто полюбовался голыми девочками!

— Почему мне нельзя читать развлекательные книги?! Я нормально учусь — могу и потерять немного времени.

— А почему ты просто не попросил разрешения?

Он мне только приказывает! Никогда ни о чем не просит! Приходится так вот выкручиваться, когда что-то надо. Не разрешит он мне ничего, ему и так неплохо! И вообще, у нас с ним война — какие просьбы?

— Не знаю…

— Ладно, книги тебе читать можно, но не смей ничего взламывать и ходить на порносайты!

То, что надо! Зачем запрещать мне ходить на порносайты? Брр, я и сам туда больше никогда не полезу! Полдня тошнило с двух картинок. Он бы еще запретил мне купаться в канализации. А у профа, между прочим, дилетантские представления об интернете. Он не понимает, сколь велико озеро, в которое он меня только что отпустил: думает, это мелкая лужа, из которой меня можно будет выловить в любую минуту.

Настал час расплаты. Жертва принята. Проф достал из шкафа не слишком широкий и чертовски тяжелый ремень. Я плюхнулся животом на стол и сжал зубы. Сопротивляться недостойно и вредно для только что достигнутых целей, но кричать и просить прощения я не буду: чему я научился в бытность беспризорником — так это молча терпеть боль и не унижаться, даже если за это могут пощадить.

Порка кончилась даже раньше, чем я рассчитывал, — наверное, скоро мне предстоит еще поработать. Лабораторное кресло полтора года назад обросло толстым-толстым слоем поролона, но если мне достается слишком сильно, я отказываюсь контачить (не могу сосредоточиться: партнер не слушается, ему тоже больно).

Я убрался к себе, изо всех сил демонстрируя уныние и упадок сил. На самом деле я чуть не прыгал от радости: за три десятка синяков получил возможность не играть в идиота с запасом в пятьсот слов и, сверх того, обзавелся карманными деньгами. Следующая задача — убедить профа, что меня можно выпускать за пределы Лабораторного парка, за которыми я уже три года не был.

Укладываясь спать, я еще раз связался с Мышем. Полусонный Храбрый Парень послал меня подальше, и я удалился в объятия Морфея (это такой древний бог сна).

Проснулся я рано: во-первых, на животе спать неудобно, во-вторых, не терпелось воспользоваться плодами победы. Анализировать вчерашний, получившийся коротким, день можно и под душем. И никакой зарядки, хватит с меня тренировки.

Пределы последовательностей легли в голову легко и непринужденно, надо будет сегодня еще задачи порешать.

Слишком бурная реакция на мои промахи (трижды чуть не сгорел) несомненно означает, что у меня по-прежнему нет дублера.

Кредитная карточка — скорее всего результат благодушного настроения ББ, но проф имеет право проверять мой счет. Значит, деньгами можно спокойно распоряжаться двумя способами: во-первых, потратить на что-нибудь невзрывоопасное (интересно, на гоночный велик там наберется?) или полезное (комп, что ли, проапгрейдить?), а во-вторых, получить с них прибыль. Банки же получают! Чем я хуже? О! И прибыль положить на какой-нибудь другой счет, о котором проф ничего не будет знать. Правда, это будет еще не скоро. А вот покупать пластид не рекомендуется, меня могут неправильно понять.