— Готова получать по заднице?

— Готова!

— Что за хрень ты мне подмешала?

— Ничего страшного, немного снотворного. Как, хорошо отдохнул?

— Не очень. В башке до сих пор каша, поэтому я за себя не ручаюсь.

— Хочешь меня отшлепать?

— Нет. Свернуть шею. Какого хера?! Ты мне не доверяешь?!

— Доверяю и берегу. Я привыкла работать одна. Ты бы не дал сделать все как надо.

— Это как? Ты опять влезла сначала в койку к этому жирному козлу? Его и твой внешний вид были весьма красноречивы!

— Обожаю, когда ты ревнуешь!

— Значит, придется делать так, чтобы тебе это перестало нравиться! — говорю зло, сжимаю сильно ее грудь, до боли. Она стонет глухо, но молчит, поворачиваю к себе ее лицо и впиваюсь в губы, но по-прежнему не даю пошевелиться. Одной рукой продолжаю сжимать ее шею, другой стаскиваю с нее штаны, раздвигаю ноги, резко проникаю в нее двумя пальцами сзади, она уже влажная и горячая.

— Хочешь меня?

— Дааа! — стонет она.

Освобождаю свой стоящий колом член и на полном ходу вхожу в нее, рот закрываю рукой, заглушая ее стоны. Двигаюсь быстро и резко.

— Не вздумай кончать! Это не для тебя!

Прикусываю ухо и ускоряю темп. Много времени мне не нужно, я итак был почти на грани, с того момента, как увидел ее на стоянке почти голой.

— Он к тебе прикасался? — рычу я.

— Нет.

— Врешь!

— Немного. Но потом очень пожалел об этом.

— А теперь жалеть будешь ты! Еще раз сделаешь так, я тебе шею сверну, а лучше оставлю голодной на месяц! Да и сейчас я все еще зол! Еще Андрюшеньку не до конца переварил, теперь это! Так что не надейся на скорое удовольствие!

Сжимаю ее сильнее, оставляя следы на нежной коже, присасываюсь к шее, пусть будет засос! Чтобы вспоминала потом! Еще несколько бешеных толчков, и я кончаю на ее голую спину. Перед глазами звезды, адреналин по венам. Утыкаюсь в ее шею, перевожу дыхание. Забираюсь рукой между ее ножек, Марина вздрагивает, пытается тереться о мою руку нежными складочками. Круговыми движениями вокруг клитора довожу ее почти до грани, она закрыла глаза, постанывает, готовится кончить, первые спазмы уже бегут по телу. Но хрен ей. Убираю резко руку, бью по голой заднице.

— Теперь, чтобы кончить, придется меня об этом сильно попросить. И не злить больше!

Марина дышит тяжело, отталкивает от себя.

— Да пошел ты! Я в душ! Закончу то, что ты так умело начал!

— Хрен тебе! — иду за ней. Захожу следом, Марина умывается холодной водой. — Делай это тогда при мне!

— В следующий раз! Сейчас пора бы вспомнить про твою сестру!

— Согласен. Только мне нужно помыть руки, — облизываю свои пальцы, на которых все еще есть ее запах, — чтобы потом думать только о деле!

Мы отправляемся в указанный Маратом санаторий. Я все еще зла на Амина, он тоже. Вот же гад! Это ж надо возбудить меня до предела и оставить ни с чем! Но он прав. Это веский аргумент. А еще меня удивило то, что его грубость завела меня даже больше, чем нежность. Теперь я вместо того, чтобы думать о деле, поглядываю украдкой на моего все еще злого мужчину и думаю, как бы затащить его в ближайшие кусты и оттрахать как следует. Неудовлетворенное желание все еще гуляет по телу, внизу живота слегка тянет, и башка варит плохо. Так нельзя! Надо успокоиться. Раньше я всегда могла это сделать. Да, но раньше секс вообще не вызывал во мне восторга. А теперь я начинаю превращаться в дикую похотливую сучку, помешанную на конкретном мужчине, который тоже бросает на меня злые, но красноречивые взгляды. Хорошо, что в машине мы не одни, иначе я бы набросилась на него прямо здесь.

Неимоверным усилием воли заставляю себя переключиться на предстоящую операцию. Хорошо, что мы едем достаточно долго, и мне хватает времени прийти в себя. Сейчас главное — девочка, маленькая и беззащитная, которая попала в лапы страшных людей, по сути, по нашей с Амином вине. Эти мысли быстро гасят ненужные страсти и заставляют настроиться на боевой лад. Когда подъезжаем к нужному месту, из машины выпрыгивает уже хладнокровная, смертоносная Марго. Ну, что, твари, поиграем?

С нами еще пять бойцов, распределяем наши силы. Бесит то, что все мужики-военные смотрят на меня снисходительно. Один вообще предлагает мне остаться в машине, хочется вырубить его одним ударом, но я терплю, пропуская мимо ушей его слова. Я бы лучше справилась без них, но теперь Амин меня точно никуда не отпустит.

Отправляем двоих на разведку. Сейчас уже начало светать, поэтому темнота не сможет скрыть наше приближение. Но это не страшно. Старый санаторий хорош тем, что ограждение повреждено во многих местах, здание главного корпуса окружено множеством заброшенных построек и деревьев.

Те, кто ушел на разведку, возвращаются через минут 15. В целом сведения Марата подтверждаются. В здании находится человек 5–6. Сидят они тихо внутри, двое по очереди обходят территорию. Их мы убираем в первую очередь. Вместе с Амином и еще двумя ребятами пробираемся к главному зданию, через разбитое окно попадаем на первый этаж. Здесь тихо. Кругом валяется мусор, разбитое стекло. Пробираемся к лестнице. Поднимаемся на второй этаж, здесь множество комнат, но почти все они без дверей. По словам Марата, девочка должна быть на третьем этаже. Поднимаемся туда. Амин снова постоянно задвигает меня за спину. Я уже не спорю. На третьем этаже решаем разделиться. Двое ребят берут правое крыло, мы левое. Ступаем тихо. Как только заворачиваем за угол, раздаются выстрелы. Амин толкает меня назад, начинается перестрелка. Понятно, что парочка мудаков засели где-то. Значит, заметили нас. Это плохо. Пройти по коридору нам не дадут. Надо что-то придумать. Я толкаю ближайшую дверь, похоже, здесь когда-то были номера. Захожу внутрь, затягивают с собой Амина. Выглядываю в окно.

— Что ты задумала? — спрашивает он.

Показываю за окно на карниз.

— Я пройду по карнизу, обойду за угол и заберусь в окно снаружи.

— Нет! Это опасно!

— Не опаснее, чем сидеть здесь. Эти твари засели так, что мы не пройдем по коридору.

— Хорошо, ты пойдёшь по карнизу, что дальше?

— Сработает эффект неожиданности.

— А если тебя заметят?

— Придумаю что-нибудь!

— Марина!

— Амин! Хватит спорить! Вот поэтому я и не хотела брать тебя с собой, когда шла за Маратом! Доверься мне! Или не удивляйся потом, если снова уснешь от чая!

Он тяжело вздыхает.

— Хорошо. Будь осторожна.

— Ты тоже! Отвлекай их, а я попробую понять, в какой комнате Мадина, и как ее вытащить.

— Стой! — Амин притягивает меня к себе, целует коротко, но страстно. Я вырываюсь из его объятий, открываю окно и вылезаю наружу.

Карниз узкий, но я не собираюсь падать. Удачно то, что вокруг здания проходит газовая труба, за которую я цепляюсь руками, аккуратно переставляю ноги. Самое сложное — завернуть за угол здания. Это опасно, но получается сделать все как надо. Теперь иду аккуратнее, потихоньку заглядываю в каждое окно, пытаясь рассмотреть, нет ли там девочки.

Удача улыбается мне на пятом по счету окне. Через стекло вижу старый грязный номер, а в углу на матрасе сидит маленькая, съежившаяся фигурка. В комнате кроме девочки никого нет. Внутри здания снова слышны выстрелы. Значит, уроды стерегут дверь снаружи, а Амин отвлекает их, как может. Это хорошо. Плохо другое. Окно старое, открыть его снаружи невозможно. Разбить — значит привлечь внимание.

Потихоньку скребусь в окно. Девочка поднимает голову. Я маню ее рукой, прикладываю палец к губам, показывая, чтобы не шумела. Она смотрит сначала недоверчиво, оглядывается с испугом на закрытую дверь, потом снова смотрит на меня. Я зову ее к окну. Она очень медленно с опаской подходит. Я жестами показываю ей, что нужно открыть форточку. Если у нее получится это сделать, то она сможет пролезть в это небольшое отверстие. Но форточка высоко, девочка не может достать. А еще она явно боится. Не доверяет. Поэтому я достаю из кармана телефон, нахожу на нем фотографию Амина и показываю Мадине. Жестами объясняю, что хочу отвести ее к брату.