Вечерами обычно играли с компанией врачей и офицеров в петанк и шахматы. В русских шарах не было равных Фитцнеру, а в шахматах Николаю Ушакову. Я не гроссмейстер, но играю весьма неплохо. Ушаков обыгрывал меня в одной партии из трёх. С учётом того, что остальные игроки были очень слабые, в основном играл с кадетом. В настольные игры нашего фонда сейчас играли во всех приличных домах. По словам Крапачева, который был в курсе всех новгородских новостей, Уно и Казаки были абсолютным хитом. На приёме губернатора я объяснил правила Уно и сам сыграл с его семьёй и гостями. На фоне отсутствия нормальных развлечений наши игры были как отдушина.

На неделе через Астафьевых собрал нескольких новгородских купцов. Вместе с Василием пришло семь человек. Предложил им провести после Рождества праздники, совместить народные гуляния с ярмаркой. Идея купцам понравилась, может просто не стали перечить. Тем более что часть затрат на организацию гуляний я взял на себя. Заодно предложил несколько новинок типа качелей, ледяных скульптур, Деда Мороза и прочих забав. Купцы тоже пообещали внести деньги и договориться с городским головой и даже церковью, чтобы не было вопросов по Деду Морозу. Ответственным за праздники, которые решили назвать Рождественские гуляния, назначили Василия Астафьева, которому пришлось задержаться в Новгороде. Я с ним потом несколько дней делился своими идеями. Судя по энтузиазму и встречным дельным предложениям, Василий не подведёт. А то надоела мне общая камерная обстановка. Балы и приёмы в это время такая скука, что меня от них просто мутит. Устроим карнавал по-русски, душа требует праздника.

В пятницу, 18 ноября, наша компания проводила время в гостиной Путевого дворца. За специальным столиком я и Ушаков играли в шахматы. Рядом, за большим столом шло сражение в Уно. Было весело и душевно, присутствовали офицеры и Блок с учениками. Док оказался человеком компанейским, к тому же имел большой авторитет в офицерской среде. Его ученики тоже были вменяемыми людьми. Из офицеров было шесть человек. Кроме Уно играли в шашки и, конечно, обсуждали последний указ императрицы. В принципе основная масса офицеров понимала необходимость реформ в армии. Среди офицеров из обедневших столбовых и служилых дворян, указ имел полную поддержку. Представители более богатых, знатных и влиятельных родов относились к указу по разному. Именно их привилегии пострадали в первую очередь. А ведь ещё планировались аттестации и экзамены. Это не могло радовать тех, кого с младенчества записывали гвардию и годам к шестнадцати — семнадцати новобранец уже имел звание сержанта гвардии, а то и выше. Не думаю, что это выльется в какие-то проблемы для страны. Довольных офицеров было в десятки раз больше чем недовольных.

В комнату зашёл Дугин, явно чем-то взволнованный.

— Разрешите доложить, Ваше Высочество? — обратился ко мне, — вас ожидает гонец.

— Идём, раз ожидает.

Гонцом оказался достаточно взрослый кавалергард.

— Вам пакет, ваше императорское высочество.

Письмо было от Павла. В принципе я догадывался, что там написано. Точную дату смерти Екатерины я не помнил, но ожидал её в ближайшее время. Павел в своей странной манере сообщал о смерти матери и приказывал срочно явиться в столицу.

— Приношу вам свои соболезнования, — произнёс гонец.

— Спасибо, братец. За службу и что так спешил. Дугин, — обратился я к Петру, — Гонца накормить, напоить и спать уложить. И прикажи на завтра готовить коней. С утра пораньше выезжаем. Поскачем налегке. Возьмём с собой только лакея, которого прислал Некрасов, ну ты понял о ком я.

— Есть.

Ну что? Началось. Теперь придётся вести себя максимально осторожно. Павел такой человек, что и собственного сына может отправить в ссылку. И законопатит в такую дыру, по сравнению с которой Новгород покажется южным и тёплым городом. С другой стороны, расклады в российской политике поменяются кардинально и мне надо заявить о себе как о фигуре. Торопиться не буду и форсировать события тоже, но и отсиживаться это не мой путь. Я уже подготовил достаточно много предложений по изменениям в армии. Проблема в том, что у Павла было своё специфическое мнение. И вместо контроля за осуществлением нужных указов и реформ, он занимался откровенной дуростью. Придётся вступать с ним в определенную конфронтацию. Надеюсь, что Павел не так безнадёжен, как оказался в моей истории. Тем более что Екатерина сделала для него огромный объём работы, взяв на себя ответственность за весьма революционные указы. А пока в путь.

[1] Михаил Казимир Огинский (1729–1800) — государственный и военный деятель Речи Посполитой из княжеского рода Огинских. Поэт, писатель, композитор и драматург. Владелец Неборова, Дукоры и Бобра.

19 ноября — 30 ноября 1796 года, Российская Империя, Санкт-Петербург.

Часть 1.

Как и планировали, выехали рано утром. Накануне заехал к фон Миллеру, подполковник выразил соболезнования и дал мне отпуск. Темп держали такой, чтобы не загнать коней. Ближе к почтовой станции вперёд выдвигался лакей, чтобы предупредить о смене лошадей и организации перекуса. Хорошо, что скакали с заводными конями, не на каждой станции было нужное количество лошадей, хотя нас было только трое.

Погода для поездки приемлемая, сильные морозы ещё не ударили, и снега тоже было в меру. Кони шли легко, обгоняли редкие телеги и кареты. С детства любил путешествия и поездки, есть в этом что-то сакральное. Лошадь это не автомобиль или поезд, но всё равно нравилось мне скакать по зимней дороге. Заодно обдумывал сложившуюся ситуацию. На ближайшие дни особых планов строить не стал. Решил просто наблюдать, как будут развиваться события. По моим воспоминаниям, в первые дни правления Павла ничего глобального не случилось. Но Екатерина своими последними указами внесла очень большие изменения во внутреннюю политику и существующие расклады. Не удивлюсь, если были какие-то изменения и во внешней политике. Поэтому трудно предсказать реакцию знати, может, уже созрел заговор, разных группировок около трона хватает, к тому нельзя не учитывать внешний фактор, особенно влияние англичан. Павел не пользуется авторитетом ни в армии, ни у гражданских служащих. Плохо, что Екатерина одно время хотела назначить наследником Александра. Это один из факторов нестабильности, который надо учитывать. Какие сейчас настроения в обществе, для меня загадка.

Сама поездка продлилась почти два дня. К середине дня 20 ноября прибыли в столицу. По дороге заехали в Гатчину, но там уже никого не было, все отбыли в Питер. Особого усиления на подходах к городу не было, все те же разъезды и две рогатки. Столица встретила нас ветром и снегопадом, что точно не подняло мне настроение. Заскочил в Мраморный помыться и переодеться. Слуги сообщили, что Юля находилась в Зимнем дворце, куда я и направился.

Зимний был под охраной семёновцев, разбавленных гатчинскими войсками. Подъезды к дворцу были запружены просто неимоверным количеством карет и прочего транспорта, хорошо, что я был верхом. Внутри дворца была просто тьма народу. Наверное, всё дворянство, которое было в городе, заглянуло на огонёк, чтобы напомнить о себе любимых. Раскланиваясь и отвечая на соболезнования знакомых и совсем незнакомых людей, двинулся в крыло, которое занимал Павел. Но в это время шло совещание, и адъютант попросил меня подождать. Я решил пока навестить Александра. Опять ловлю себя на мысли, что надо решать вопрос с освещением и вентиляцией. Может местную публику, устраивает такая духота и разнообразные запахи, то меня они достали по самое не могу.

— Ты не успел к прощанию с Её Величеством, — начал печально и с каким-то упрёком Александр, после приветствий, — Сейчас с телом работают медики. Наверное, только завтра подданные смогут увидеть бабушку и попрощаться с ней. Умирала она долго и выглядело это страшно. Отец и все мы были свидетелями смерти. Лиза до сих пор не может оправиться от пережитого.