— Иван Первушин Николаев сын, из свободных людей, — представился мужик.

— Беги за всадником.

Минуты через три я был у входа во дворец, там меня уже ждала делегация, состоящая из Блока, гофмейстера, управляющего, гвардейца и несколько слуг.

— Доктор, надо помочь человеку. Я иду переодеваться и мыться. Вы готовьте операционную, опиумную настойку и водку, есть у меня подозрения, что случилось с ребёнком. Николай, — говорю гофмейстеру, — Как придёт подвода, девочку на одеяло, возьмете с четырёх сторон и осторожно несите к доктору.

Я быстро последовал в свои покои. Дугин принёс кувшин с тёплой водой для умывания. Душ бы не помешал, но пока моюсь, как позволяют условия. Через некоторое время в комнату влетела Юля.

— Что случилось? Почему половина слуг толпится во дворе?

— Я тоже хотел бы знать, почему слуги во дворе. У них, наверное, работы нет. Потом проведу беседу с гофмейстером. А шум из-за больной девочки. Сейчас её привезут.

— Девочка из какой-то знатной семьи? — спрашивает Юля, — Ты проявляешь такое участие.

— Нет. Просто русская девочка, которой нужна помощь, — ответил я и вышел из комнаты.

В комнатах Блока был сам доктор, его помощник Яков Блинд из семьи обрусевших голландцев, Первушин и девочка лет одиннадцати, которая лежала на софе. Бледная и осунувшаяся.

Блок уже расспросил девочку и начал осмотр, слегка надавил ей на правый бок. Особой реакции не последовало.

— Надавите на левый бок, — предложил я.

Крик боли, и ребёнок схватился за бок. Отец попытался броситься к ребёнку, но я его остановил.

— Всё ясно, — произношу, — Это, скорее всего, воспаление червеобразного отростка[5]. Готовьте операционную, — обратился к Блинду, — И позовите служанку, надо протереть ребёнка водкой. Нам нужно убрать всю грязь с тела.

— Я тоже так думаю, — отвечает Блок, — Херр Гейстер[6] дословно описал сиё заболевание. Но я никогда не делал таких операций. Вы уверены, что у нас получится?

— Выхода всё равно нет. Иначе девочка умрёт в муках. Иван, даёшь добро на операцию? Только сразу учти, что неизвестно, как всё обернётся, — обращаюсь к Первушину.

— Все в руках Божьих, Великий князь. Спасибо тебе, что проявил участие. Раз надо, значит, режьте.

Удивительно, но во время операции меня не стошнило. Я крови не боюсь, но смотреть, как режут человека, пусть и на операции, совсем другое дело. Заметил за собой такую черту, что в некоторых моментах я переключался на восприятие окружающего мира реципиентом. Иначе давно помер бы от культурного шока. В принципе Блок был очень опытным хирургом, тридцать лет в действующей армии как-никак. Я только дал в своё время ему несколько советов по дезинфекции и гигиене. Мы надели белые халаты, которые док заказал по моей рекомендации. Первушина из комнаты выгнали. Ребёнка напоили опиумной настойкой и привязали к операционному столу, который Блок тоже заказал по моему совету. Операцию делали Блок и Блинд, я только присутствовал в комнате и помогал по мелочам.

Часа через полтора мы вышли из комнаты. Девочку аккуратно перенесли в комнату, с ней остался отец и прикрепленная служанка. Она уже имела опыт помощи пациентам Блока, после проведенных операций. Сняли халаты, умылись и решили посидеть в зимнем саду, где к нам присоединилась моя супруга. Я, Блок и Блинд пили вино, а Юля чай.

— Поздравляю вас доктор, не знаю как в Европе, но в России вы точно первый, кто сделал подобную операцию. Теперь главное, чтобы ребёнок выжил.

— Вы льстите мне, Ваше Высочество, наверняка такие операции уже делали, — ответил доктор, но моя похвала ему явно понравилась.

— Я не слышал о подобном. Если девочка поправится, то необходимо написать заметку в Ведомостях. Также вам необходимо взять ещё несколько учеников. И вообще, пора озадачить нашу Академию Наук созданием лаборатории, а лучше целого медицинского института. И в нём не только готовить новых докторов, но и систематизировать все знания по медицине, известные в данный момент. Нужны преподаватели и самое главное — учебники. Деньги на институт я постараюсь найти. Факультет, готовящий докторов, в московском университете есть. Но судя по тому, что девять из десяти докторов в России иностранцы, работает он плохо. Мы же должны сделать упор на исследования и дополнительную подготовку докторов.

— Это очень сложная задача. Я много лет пытался донести до академиков свои мысли, которые есть продолжение моей многолетней практики. Но всё тонет в пустых разговорах. А создание института это неосуществимая мечта, — вздохнул Блок и сделал хороший такой глоток из своего бокала.

Я вообще сначала хотел с ним водки выпить, но уж очень непредсказуемая реакция была у меня нынешнего на крепкий алкоголь. А выпить после недавнего зрелища мне было необходимо, руки до сих пор подрагивают.

— Напишите мне список тех академиков, кто стоит на пути прогресса. У меня есть верный метод убеждения всяких ретроградов, — улыбнулся я.

Судя по нахмурившимся лицам Юлии и Блока, они подумали о моих намерениях в отношении Академии что-то плохое. В принципе, доля правды в этом есть, но рассказывать о своих намерениях я не стал. Придёт время, возьму кого надо за жабры.

— И вообще, вам пора задуматься об освещении своих успехов и о просвещении населения. Сколько людей в год умирают от элементарного несоблюдения гигиены. Тиф, холера, чума, нома, цинга, чахотка — это заболевания, которые практически нельзя излечить. Но ведь их можно предотвратить. Одно только кипячение воды, правильное питание, регулярное мытьё рук и вывоз нечистот воспрепятствуют эпидемии, — продолжил я свои мысли, — Завтра же напишу бабушке о ваших успехах и медицинском институте. Вы со своей стороны готовьтесь, напишите развёрнутый проект. Предлагаю начать с лаборатории, а далее уже можно думать о расширении до института.

— Это очень сложная для меня задача. Боюсь, что я не смогу написать такой проект.

— Ничего страшного. Посоветуйтесь с коллегами. И лучше, чтобы во главе лаборатории стал хороший организатор, не обязательно, чтобы он был доктором. И ещё хотел с вами посоветоваться по девочке. Думаю не нужно ей давать питьё хотя бы день, а далее три-четрые дня ей нельзя есть жёсткую пищу, только бульоны. Всё-таки мы затронули кишки, надо дать ране немного зажить. Вдруг питьё и еда создают дополнительное давление на кишечник.

Блок не стал задавать вопросов. Он давно понял, что мои познания в медицине гораздо шире, чем должны быть у семнадцатилетнего балбеса, пусть и внука Императрицы. Юля же смотрела на меня как на какое-то чудесное явление. Наверняка подумала, что все знания в меня вложил архангел Михаил.

Беседы с Васильчиковым и мои раздумья, помогли более спокойно реагировать на отвратительную дорогу. Ещё при Петре Великом признали необходимость мостить дорогу камнем, предварительно засыпав её щебнем. Но до сих пор, кроме, отрезка от столицы до Гатчины, дорога вымощена брёвнами. С учётом того, что октябрь на дворе, морозов ещё не было и дожди шли часто, дорогу основательно развезло. В Новгород въехали ближе к вечеру.

Думаю встречи с руководством губернии не избежать. Губернатор сейчас непотопляемый Пётр Митусов, вошедший в историю как надсмотрщик опального Суворова, который жил в Кончанском. На одной из рогаток дежурил отряд, который сразу отправил гонца в город, чтобы предупредить губернатора. Ограничусь краткой официальной частью, объясню, что приехал действительно служить, а не проводить время на бесконечных приёмах. Так же пресеку сразу паломничество разного рода «лучших людей, но может его не будет, я то фактически в ссылке.

С грехом пополам доехали. Изначально решил не скромничать и поселиться в Путевом дворце. Место очень удобное, напротив, через Волхов новгородский Кремль. Казармы моего полка примерно в двух верстах на Нервской стороне. Дворец окружён парком, значит, шума и толп прохожих под окнами не будет.

К моему удивлению, и радости, никаких пышных встреч и кавалькад не было. На подъезде к городу меня встречали несколько офицеров, в том числе моего полка и адъютант губернатора. Решили, что я сначала еду в Путевой дворец, далее к губернатору, благо дворцы расположены рядом, буквально в двухстах шагах друг от друга. Отсутствие губернатора среди встречающих можно рассматривать двояко. Или решил подстраховаться, учитывая мою ссылку, либо просто опытный человек и понимает, что мне нужно привести себя в порядок после долгой дороги по грязи и слякоти. Лучше с умным потерять, чем с дураком найти. Надеюсь Митусов умный человек, а не перестраховщик и лизоблюд.