Вечером, когда они втроем сели ужинать, Варда объяснил все сам.

– Меня ждут дела в Миласе, – сказал он. – И заодно я подумал: почему бы прежде не заехать к моей невесте? Хотя наша свадьба дело решенное, я корил себя за то, что мало уделяю вам внимания.

Он приятно улыбался и Феано, и Роману Мелиту. А Феано сидела как на иголках. Просто так Варда упомянул Милас – или опять со значением?.. И успел ли он прослышать, что здесь без него случилось?..

На другое утро Феано в одиночестве вышла в сад. Села на каменную скамейку, где ей еще виделась тень Эйрика. Как же она запуталась…

Послышались осторожные, вкрадчивые шаги – совсем не похожие на поступь ее воина. Феано сжала руки в кулачки и повернулась к нежданному гостю.

– Не возражаете, если я к вам присоединюсь?

Варда присел рядом с невестой. Некоторое время оба стесненно молчали. Потом молодой патрикий взглянул на нее, поправив свои темные волнистые волосы.

– Я слышал, что у вас здесь опять вышел скандал с вашим варваром. Еще хуже прежнего. И что патрикий Мелит его прогнал со службы. Это правда?

Сердце Феано подпрыгнуло в груди. Вот так прямо! Но, по крайней мере, ее нареченный не стал юлить.

– Да, правда, – сказала она.

– И я даже слышал, будто вы сами чересчур любезничали с этим дикарем?

Феано вскочила с места: щеки ее залила краска стыда и гнева. Конечно, Варда имел право злиться; однако говорить с ней в таком тоне…

– Да, Эйрик был влюблен в меня, и потому отец его прогнал, – сказала она сквозь зубы. – Однако я вам не изменяла.

Жених смотрел на нее ледяным взглядом.

– А я так спешил вас увидеть, Феофания… Должен признаться, я в вас разочарован.

Феано снова сжала руки в кулаки.

– Послушайте… Мне хватило ваших намеков в письмах! Если вы намерены жениться на мне затем, чтобы меня изводить, лучше сразу покончить с этим и разорвать помолвку!

Варда поднялся с места; он был совсем ненамного выше ее. Губы его тронула усмешка.

– Разорвать помолвку? – повторил молодой ромей.

«И куда тебе теперь деваться?» – отчетливо услышала она то, что не было досказано.

Феано попятилась.

– Да я бы скорее убежала с ним… Хоть он и язычник, дикарь… Он, по крайней мере, всегда меня уважал!

В зеленых глазах Варды на миг сверкнула лютая ненависть. Он протянул руку, чтобы схватить девушку; но Феано с силой увернулась и отступила на несколько шагов. В ее лице появилось что-то такое, отчего молодой человек замер на месте.

Несколько мгновений они испепеляли друг друга взглядом. Но потом Варда Мартинак произнес довольно спокойно:

– Надо полагать, ваш возлюбленный ушел в очередной набег на какую-нибудь несчастную страну. Его народ только этим и занимается.

Феано вскинула руки к ушам.

– Не желаю слушать!..

На мгновение в глазах Варды опять сверкнула ярость. Потом выражение его смягчилось, будто он принял некое решение. Подойдя к девушке, он привлек ее к себе. Феано дернулась, но мужчина оказался сильнее. Он крепко обнял ее сзади одной рукой; Феано снова рванулась, но потом замерла.

– Я не желаю с вами воевать, – тихо сказал Варда у нее над ухом, по-прежнему прижимая невесту к себе. – Мы с вами предназначены друг другу. Совсем скоро мы соединим руки перед алтарем и будем связаны, пока смерть не разлучит нас.

Феано молчала, дыша, как загнанная лань. Варда поцеловал ее в шею.

– Я желаю мира в семье. Мы уже достаточно ломали копья с моим отцом и братом!

Жених отпустил ее, и на некоторое время оба опять замолчали. Но уже без прежней враждебности.

– Я понимаю, что ваш вэринг произвел на вас впечатление, – сказал Варда. – Я даже признаю, что он в своем роде хорош и перед его дикарской силой трудно устоять, особенно неопытной девице. Но вы его забудете, уверяю вас!

Феано тяжело вздохнула, глядя в землю. Обломила с дерева сучок.

– Я, наверное, должна… Я постараюсь впредь ладить с тобой, Варда… и стать тебе хорошей женой, когда придет время, – произнесла она. – Но сейчас, прошу, дай мне покой. Слишком много было потрясений в эти дни.

– Ну конечно, дорогая.

Варда сразу заметил перемену ее тона. Он поклонился и ушел.

До обеда ее жених с отцом обсуждали собственные дела – возможно, будущее торговое предприятие, которое предложила еще Феано. А после Варда предложил Феано прогуляться верхом по поместью.

– Я переночую у вас, с разрешения вашего батюшки, а утром уеду. Но я хотел бы еще немного побыть с тобой наедине. Ведь мы опять долго не увидимся.

Феано не могла отказать. Она оделась потеплее, и для них с Вардой оседлали лошадей.

Они молча проехали липовую аллею; Варда все поглядывал на невесту и, слегка улыбаясь, молчал. Потом сказал:

– Поскольку вы с отцом лишились охранника, полагаю, мой долг предоставить вам своего. У меня с собой двое слуг и сильный телохранитель-сириец. Я мог бы взять его еще в прошлый раз… когда мы катались по заливу, помнишь?

Феано смутилась. Но ее взволновала эта забота.

– Как же вы… Как же ты сам тогда будешь? Тебе ведь еще столько путешествовать!

Варда рассмеялся и щелкнул пальцами, в знак презрения к опасности.

– Со мной ничего не случится.

Феано мотнула головой, так что звякнули подвески-колты.

– Нет, так нельзя! У нас с отцом найдутся еще люди для охраны. Я с ним поговорю.

Она искоса взглянула на жениха.

– Но все равно спасибо.

Варда учтиво склонил голову.

– А что такое, ты говорил, происходит у вас дома? – спросила Феано.

Жених небрежно махнул рукой.

– Все те же дрязги из-за наследства. Я пытаюсь оттягать его у Михаила, чтобы был честный дележ: ведь Михаил до сих пор холостой. Мой старший братец всю молодость только и делал, что развлекался, и законных детей у него нет, хотя он наверняка наплодил ублюдков… прошу прощения, дорогая Феано.

Варда невесело рассмеялся.

– Но без отцовской воли ничего этого не исполнится. Правда, отец уже плох; недавно, когда был снег, сильно хворал. Так что мы с братцем скоро вцепимся друг другу в горло.

– Мне очень жаль, – сказала Феано.

Они доехали до дальней оливковой рощи, потом повернули назад. На миг Феано показалось, что Варда придержал коня, вглядываясь в раскопанное поле; сердце ее опять ушло в пятки. Конечно, Варда никогда не бывал здесь раньше – но яма на восточном краю очень уж бросалась в глаза. И неужели ее до сих пор не заметил патрикий?..

Однако Варда ничего больше не сказал. А когда они вернулись в дом и стали пить горячий мед с пряностями, он произнес:

– Совсем забыл. Я ведь привез тебе подарок.

Он отдал распоряжение своему слуге, и тот появился в триклинии с большим свертком в руках. Развернув его, Феано ахнула.

– Просто чудо!

Это была диадема из серебра, очень искусного плетения, – среди серебряных ажурных листьев расцветали розы из розового и черного жемчуга.

– Фамильная драгоценность… Диадема моей матери, – произнес Варда, любуясь восторгом девушки. – Позволь, я примерю.

Он осторожно снял ее налобник с подвесками и пристроил на его место диадему – высокую, как тиара.

– А вот эти браслеты я заказал для тебя сам.

Варда надел на руки невесте пару таких же серебряных ажурных браслетов с крупными розовыми жемчужинами.

– Настоящая василисса, – сказал он.

Феано, борясь со своими чувствами, опустила глаза.

– Очень тебе благодарна…

– Надеюсь, ты наденешь эти украшения на нашу свадьбу. Закажи себе платье в тон, как только вы вернетесь в город, – попросил Варда. – Розовое тебе очень к лицу.

Феано кивнула.

– Хорошо.

Она бережно сняла украшения и опять завернула их в ткань. Улыбнулась жениху.

– А что у тебя за дела в Миласе?

В зеленых глазах Варды опять отразилось веселое удивление.

– Ты просто не поверишь. У меня там тоже родственники – и тоже Мартинаки, которые притязают на мое наследство. Но я им не по зубам.

До ужина Феано была занята на кухне и в доме. Потом они поели вкусной печеной свинины с солеными грибами, оливками в уксусе и белым рождественским хлебом. Даже Анна сегодня была со взрослыми: ужин получился совсем семейный.