— А если он ее не полюбит?

— Можно любить и без ответа, озаряя каждый свой день внутренним светом этого чувства. Виэль служит своему народу. Будет служить и впредь, но с раненым, ожившим сердцем станет еще более могущественной… и легче уйдет в Благословенный край, когда придет время, — задумчиво сказал Гэндальф.

— Я считаю, — авторитетно заявила Ветка, — что полюбить можно только с первого взгляда.

— Да ну? — лицо Гэндальфа разбежалось в смешливых морщинках. — Ну, тебе-то я, конечно, верю! Ты же многих именно так и полюбила?

— Ладно, пойдем… мне ужасно хочется сунуть туда нос, — уныло сказала Ветка. — Но не стоит, да?

— Я думаю, Синувирстивиэль поет сейчас целительные песни, и может, уже и не Барду. Тут много раненых, — сказал Гэндальф. — Если и впрямь не хочешь на время битвы укрыться в покоях Фили, иди к себе и поспи. Золото будут выносить не мгновенно, да и звери должны его почуять. Я надеюсь, инстинкт драконов окажется сильнее воли их повелителя… и их собственного разума. Ты хорошо придумала, девочка, хоть подчас совпадения вблизи тебя и кажутся весьма странными.

— А доступная дева-то, оказывается, в нашем распоряжении имеется, — буркнула Ветка, и Гэндальф рассмеялся.

Девушка не была уверена, что сможет спать. Она отправилась к Фили — но там была Дис, которая, раздев сына до пояса, растирала ему спину крепкими ладошками. Предложенную Веткой помощь принцесса, несмотря на одобрительные возгласы рыжего гнома, отвергла — Ветке было указано на дверь в прямом смысле слова, а Фили достался крепкий подзатыльник.

Бард спал, а Виэль и вправду занималась другими ранеными.

Ветка сунулась к Тауриэль — потрепаться, как девочка с девочкой, но там был Кили, и происходило обсуждение предстоящей битвы и целесообразности выноса золота наружу… вперемешку с поцелуями и кое-чем еще. Ветка выскочила в коридор, поклявшись научиться не только стучаться, но и ждать после стука ответа.

Мэглина она не нашла — Лантир сказал, лаиквенди выехал в пикет.

— Самого здорового нашли? — злобно буркнула девушка.

— Уж явно не самого маленького и нуждающегося в чьем-то присмотре, — парировал красавец нолдо.

И, исполненная тревоги, не нашедшая себе в многолюдном Эреборе места, Ветка вернулась в свою прежнюю комнату, и, сняв наиболее просто отстегивающиеся части доспехов, уснула.

***

Пробуждение снова было тревожным.

Неснятые части доспехов больно впились в бока и нещадно давили. Ветке приснился страшный сон о драконе и предстоящей битве, и она некоторое время не могла осознать, где находится, отчего на столе зажжен небольшой светильник, хотя Ветка его задула перед сном, и чей силуэт она видит в неярких отсветах маленького огонька.

Вернувшись в реальность, Ветка, жестяно громыхнув, села.

— Это хорошие доспехи, как бы они ни выглядели, и неплохо подогнаны, — сказал Трандуил. — Только, вероятно, спать в них не стоило. Злато вынесено. Меру его определяли мы с большим трудом — вынесешь мало, звери не почуют, вынесешь много, они быстро наедятся и обретут мощь. Ты же не собираешься участвовать в битве?

— Ну хоть на одного орка моих сил хватит? — прошептала Ветка.

— Лучше тебе подождать тут, — сказал король. — Точнее, я попросту закрою твою дверь… снаружи. А выживший… победитель… откроет. Возможно, Дубощит.

— Ну я надеюсь, что не оставят меня тут навеки! Владыка…

— Да?

— Не запирай меня, — пискнула Ветка. — Может, я тебе пригожусь…

— Я сомневаюсь, — Трандуил встал. — Я слышу гадов. Они и впрямь летят сюда, один — точно. И прибыл Корхаур, живой, но раненый — он рассказал, что над Железными холмами драконы развернулись к воинам ветра… и дали страшный бой. Несколько орлов погибло, одного послали за подмогой. Должен прибыть сам Гваихир, но никто не знает, когда. Все скоро начнется, Ольва. Сейчас ночь… но для драконов это ничего не значит. Вот-вот. Биение сердца битвы приближается, и следопыты доносят о тьме орков, идущих сюда под прикрытием сумрака.

— Я не хочу тут сидеть и пугать себя, что мне откроет орк, — со слезой в голосе сказала Ветка, — пожалуйста… ну пожалуйста…

— Может, встанешь на колени? — иронично осведомился Трандуил, и поднялся. — Мне пора. Я лишь хотел предупредить тебя о том, что будешь заперта, чтобы ты не слишком пугалась.

— Ну пожа-а-алуйста… я…

— Я слушаю.

— Я не выношу, когда меня… запирают… не пускают…

— Не тебе решать. Придется вынести.

Может, и верно, следовало бы встать на колени?..

Тяжелая щеколда упала на дверь снаружи.

Ветка рухнула носом в кровать. И лежала так без движения, прислушиваясь к ужасным звукам, которые вскоре начали доноситься через узкую бойницу окна.

Так прошла вечность, пока дверь не отворилась…

И голос полурослика позвал:

— Ольва? Ольва! Меня тоже не пустили! Выходи! Что-нибудь придумаем…

========== Глава 33. Рохиррим ==========

— Бильбо! Я так рада тебя видеть!

— Ты знаешь… мне запретили выходить туда, в битву, — сказал полурослик, — но я подумал, что никогда не бывают лишними пара глаз и пара рук. Мою печку можно и погасить, это не кузнечные печи Эребора. Да теперь на кухне еще и гномки… — Бильбо как-то осекся, видимо, не желая касаться темы характеров грозных дам, и продолжил:

— Я слышал, как эльфийский король говорил, что запер тебя… и подумал, что…

— Ты правильно подумал! — Ветка поспешно прилаживала на место доспехи. — Ты не видел, лошади какие-то остались?..

— Твоя осталась. Ее же поставили отдыхать, когда поймали — ну, после той ночи. И Серый Барда тоже с ней. Так что…

— Спасибо, спасибо! Я возьму Зиму, а что ты будешь делать? Серого тебе поседлать?

— Мне с Верзилами в одном сражении не слишком везет, — сказал Бильбо, — и уж тем более на большой лошади. Помогу дозорным, буду смотреть с балконов, летят ли драконы или орлы, пригляжу, что с Торином. Если увижу, где могу пригодиться, пойду туда.

— Трандуила не боишься, раз отпускаешь меня? — улыбнулась Ветка, заканчивая экипироваться.

— Да разок уже было… что не побоялся. И тоже тогда отпер кое-какие двери. Очень неплохо, кстати, получилось. И потом, я же теперь Друг Эльфов, что он мне сделает, король-то, — улыбнулся полурослик, — беги, Ольва, ведь зовет же тебя туда сердце!

Ветка еще раз благодарно кивнула, и бросилась по коридору. «Сердце? Скорее страх — сидеть и ждать намного страшнее, чем делать хоть что-то. И там Мэглин… Мэглин в бою, с раненой рукой. Трандуил. Торин…»

Ветка мимоходом подумала, не заглянуть ли к Фили и Барду, но решила, что за этими мужчинами уже есть достаточный присмотр, и им-то наверняка лучше оставаться тут, в горе. И побежала к лошадям.

Бильбо также направился следом, к вратам Эребора, сжимая свой сияющий голубым светом клинок.

***

На пустоши перед Эребором, в получасе быстрого хода от врат, на таком расстоянии, чтобы добила стрела из стреломета, установленного на Вороньей высоте, лежала огромная груда злата — в монетах и слитках, в драгоценных изделиях и самородках.

Золото тускло сияло даже в предутреннем сумраке.

Вокруг шла битва.

Первыми к драгоценной приманке вышли вовсе не драконы, а орки — нескончаемое черное воинство, непонятно, откуда взявшееся. Разведчики, хоть и видели их во множестве, не предполагали, что собралась столь великая орда. Однако враг был здесь, и был многочисленным.

Некоторые орки были даже на варгах.

Оборонявших Эребор и гору злата на пустоши выручало то, что после великой битвы орки потеряли много оружия, которое было тщательно собрано рачительными гномами на переплавку и находилось в горе; а нынешние нападавшие вооружены оказались намного хуже.

И хотя гномы и эльфы были готовы встретиться с великой злой силой, и даже сами вышли ей навстречу, настолько многочисленный враг, атаковавший глубокой ночью, их теснил.

Замысел орков был понятен — отбить лучников, гномов и эльфов лесного королевства от золота, чтобы пропустить к нему юных драконов, которых, впрочем, пока видно не было.