Ветка взяла оружие… никогда еще клинок не ложился в ладонь так удобно. Она крутнула коротким узким мечом куда как менее ловко, чем Дис, и сказала:
- Спасибо, принцесса.
- Вот и ладно, - гномка задрала твёрдый подбородок. – Одеть тебя и сын сможет. Я ухожу.
- И одеть, и раздеть, - с готовностью подхватил Фили.
- Сначала стоять научись, - нежно сказала Ветка. – А ты в бани ваши ходишь? Почетное местечко…
- Ну как Оин разрешил… – Фили осекся и помолчал. – Так и хожу. Ладно, давай с доспехами. И у тебя третье желание было?
- Навестить все-таки Барда. А то чего он все спит и спит…
- Ну, это проще, чем навестить морготово драконье яйцо, - рассмеялся Фили. – Это я тебе устрою без особых сложностей, даже на подпорочках вместо крепких ног. Жив твой человеческий король, все с ним хорошо. Говорили, вот-вот прибудут еще воины эльфов, и с ними какая-то колдунья-целительница неимоверной силы. Я надеюсь, и мне перепадет. Силы-то эльфийской.
- Ох перепадет, - рассмеялась Ветка. – Синувирстивиэль знаешь какая строгая?
***
Спустя полчаса Ветка, похожая на эльфа, решившего замаскироваться под юнца наугрим, уже громыхала переходами Эребора к покоям, выделенным Барду Лучнику.
Навстречу попались эльфы – они рассмеялись Веткиному виду, но сказали, что отряд орков был отбит, точнее, почти смолочен, а дракон так в итоге не появился. Но разведчики видят движение на пустошах – и потому пока усиленная охрана и посты Эребора сохраняются.
- А прибыли ли эльфы, которые шли к нам в помощь? – спросила Ветка.
- Они ударили по оркам с другой стороны, а теперь прошли в гору и размещаются, - ответил эльф. – Ольва, ты не сумеешь бегать в таких доспехах. Иди к нам, тебе снова подберут эльфийские…
- Спасибо, пока сойдет… нечего, чтобы со мной снова возились – принц и подобрал, и подогнал уже эти…
И Ветка направилась к Барду.
У болящего, которого девушка рассчитывала найти в одиночестве и в скорби, оказалось битком народа. Здесь были оба короля (Ветка тут же зашевелила носом, пытаясь уловить запах перегара), Тауриэль, серьезный гном в шитой шелком светлой одежде и с большой окладистой бородой, заплетенной в семь тонких косичек, и Гэндальф.
Ветка протолкалась через группу поклонников, - Бард как раз принимал из рук Тауриэль чашу с напитком.
- Ольва! – Бард приподнялся на локте.
- Ну она! – сказал Торин, и ткнул в Ветку пальцем; затем укоризненно добавил, уже Барду:
– Но ты-то!
Ветка смекнула, что грозный вид и царственная осанка еще не означают полного освобождения организма от спиртного.
Трандуил был прекрасен, облачен для боя и держался очень прямо.
- Ты выглядишь ужасно. Пойди и переоденься.
- Спасибо, я в этом похожу… Бард… прости меня, пожалуйста.
- У нее привычка – извиняться перед королями, - куда-то вверх сказал Трандуил.
- За что? – удивился Лучник. – Я не маленький мальчик, которого ты обманом заманила на пустошь к варгам. Мне кажется, я лучше понимал, чем ты сама, на что иду… Так что мне не за что тебя извинять. Только благодарить.
- О, Бард, - Ветка потянулась было обнять правителя Дейла, но, оценив количество и колючесть своего снаряжения, только умильно посмотрела.
- У меня дела, - Торин развернулся и направился к двери, - выздоровления тебе, Бард Лучник. Ты поразил меня рассказом о глазе дракона. Если он будет слеп с одной стороны…
Тут король-под-горой слегка запнулся и попятился. Ветка глянула – в дверях стояла Синувирстивиэль.
Виэль не была воительницей и никогда не носила доспехов и одежды, подходящей для боя или полевой жизни. Ветка ее так и помнила – очень прямой, очень тонкой, как клинок; с длинными волосами, намного ниже ягодиц, чуть заплетенными ближе к концам в косы. Эльфийка всегда производила впечатление опрятности, чистоты, словно к ней не прилипало ничто земное и тленное.
Сейчас Виэль держала в руках корзину из светлых ошкуренных ивовых прутьев, наполненную – как знала Ветка – всевозможными целительскими аксессуарами и снадобьями. Платье ее было светло-розовым, расшитым сияющими камнями, и словно соединено из нескольких слоев нежной ткани – разлетающиеся рукава, узкий серебряный пояс по тончайшей талии.
Эльфийка не двигалась. И не улыбалась.
Торин отошел на полшага.
А Синувирстивиэль смотрела на Барда. Смотрела неотрывно, чуть склонив голову набок.
По волосам ее проскакивали крошечные огоньки, искорки; и лицо как будто светилось. Черты изменились – и стали теперь чуть размытыми, но еще более прекрасными. В эльфийскую деву словно вошел огонь, вошло тепло, и наполнило ее до краев.
Торин кашлянул и наконец бочком вышел, попутно ухватив за ухо разинувшего рот Фили.
Трандуил, судя по всему, протрезвев окончательно, внимательно посмотрел на Виэль, чуть поклонился ей и тоже вышел, поддев под локоть Ветку.
Тауриэль, что-то щебетнув на синдарине Синувирстивиэль, взяла на буксир гномского врачевателя, а тот зацепил улыбающегося Гэндальфа.
Ветка посмотрела на Барда – тот глядел на Синувирстивиэль и всех остальных чуть удивленно, и…
Он не понимал! Бард, умница Бард, все чувствующий, разумный и сдержанный, с глубоким взглядом темно-карих глаз…
Не увидел! Воистину, все как в книгах…
За дверью Ветка увидела, что Тауриэль украдкой вытирает слезу, и сама обнаружила, что ее глаза на мокром месте.
- Трандуил, так и бывает… у перворожденных?
- Да, - тихо и как-то очень серьезно ответил высоченный эльф. – Так и бывает. Но редко. Это… чудо.
========== Глава 32. Случайности не случайны ==========
Ветка сидела на балконе Эребора, как можно быстрее (пока снова не отобрали в силу каких-либо обстоятельств) поедала кусок взятого у Бильбо мяса, лихо запивала вином и одновременно пыталась рассказать Гэндальфу свои мысли по поводу третьего яйца и змеедракона.
Волшебник также трапезничал.
— Что же, — задумчиво сказал он, когда Ветка выложила все свои соображения, — история хранит для нас описания не только урулоков, но также длиннейших змеечервей, и холодных драконов, не извергавших пламени, но оттого ничуть не менее опасных… твои рассуждения не лишены здравого зерна, девица; а говорила ли ты о них Трандуилу?
— С ним поговоришь, — сказала Ветка, — станет он меня слушать.
— Может, недооцениваешь ты отношение Владыки к тебе? — спросил хитрый старикан. — Эти сумеречные эльфы обыкновенно замкнуты и весьма недоброжелательны к чужакам, и соглашались таковых терпеть лишь на гномьей дороге через Лес. Я живу много лет, но ни разу не видел, чтобы какой-то человек был бы так… тепло принят в Сумеречье.
— И так там осрамился, — назидательно сказала Ветка. — Это просто стечение обстоятельств… и Герц. Может, королю совестно из-за лошади, на которую он сразу глаз положил.
— Случайны ли случайности? И случаются ли случайности?
— И любые случайности не случайны, — нараспев добавила Ветка, — я так тоже могу, часами. Гэндальф, если зверюшка вылупится и просочится, так сказать, через канализацию, где ее ловить? Кому она будет угрожать?
Гэндальф подумал.
— Из значимых мест — Сумеречью, пожалуй. Мы же исходим из того, что она будет водной?
— Поясни?
— Стало быть, направившись до Долгого озера, тварь может запросто подняться по Лесной реке к замку Трандуила. Причем, двигаясь под водой, она…
— Может остаться незаметной?
Гэндальф тщательно вытер миску хлебом, съел хлеб, тщательно собрал крошки с бороды и тоже отправил в рот, и, отряхнув руки о серую рясу, встал, прихватывая меч и посох.
— Пойдем-ка к Владыке…
Спрашивая по пути, не видел ли кто короля, они поднялись на широкий наружний балкон — выход на него располагался после подъема по узкой длинной лестнице.
Внутри тут также был балкончик, почти под потолком, нависающий над залом, где совещались короли — Ветке показалось, что это было тысячу лет назад… вот здесь она сидела и грызла подвядшие осенние яблоки в небогатом тогда пищей Эреборе.