— Оставить ее тут, женщина в таком деле только помеха, — уныло гудел Илс.

Всадники оправили своих лошадей, сели, и, растянувшись шеренгой, галопом подошли к Эребору. Остановились полукругом, перед эльфийскими лучниками, также выстроившимися широким полумесяцем. До врат гномьего королевства оставалось около пятидесяти-шестидесяти метров.

Пять эльфов, с Владыкой Трандуилом во главе, Бард с Илсом, Гэндальф и Ветка.

— Девять, — отчего-то с удовлетворением сказал Гэндальф. — Хорошее число…

Затем порылся в карманах, вытащил небольшой камешек, и, как мальчишка, свистнул и кинул его в огромные врата Эребора.

Камешек магическим образом пролетел все расстояние до врат. Последовал звонкий щелчок и молчание.

Всадники стояли.

Стояли и лучники.

Спустя немалое время Гэндальф начал поднимать свой посох, намереваясь, видимо, постучать основательнее…

В створке врат открылась малая дверь, которая, как знала Ветка, обыкновенно была заложена тремя двутавровыми рельсами… Из дверки вышел опаленный и шатающийся гном, а за ним… эльфийка?

Кили поднял взгляд на пришедших, споткнулся; Тауриэль подхватила его, но и сама еле стояла на ногах.

— Мы не можем их сдерживать больше… — выкрикнул принц. — Не можем… наши усилия не помогли… — и рухнул. Эльфийка, также не удержавшись на ногах, упала на колени, подняв молящее лицо к своему Владыке…

И тут изнутри на врата обрушился ужасающий по силе удар; створки выгнулись. Тауриэль вцепилась в Кили, и потащила его в сторону. Лошадь Илса дико завизжала и бросилась назад, а Ветка двинула было Зиму к Кили… но Гэндальф сказал ей в спину:

— Стоять на месте! Держать строй!

Кони плясали. Кроме Герцега, который недвижно вкопался копытами, словно врос в мерзлую землю, получив, наконец, звездную роль нижней части конной статуи.

Еще один тяжкий удар — и врата рассыпались, и в проломе показалась яркая змеиная голова на длинной шее.

Ветка даже не уловила момент, когда на дракона посыпались стрелы — сплошным дождем. Оставшиеся восемь всадников стояли ровным полукругом, удерживая коней. Стреляли шеренги лучников.

Еще удар — первый змей вырвался и взмыл в небо, с ревом и свистом.

Второй получил густой заряд стрел в морду, но стрелы проскользнули по броне, не причинив вреда.

«Три», — думала Ветка. — «Их было три»…

И поле битвы пришло в движение — все разом.

Илс, сладивший с конем, стрелял из своего огромного лука, целясь в крылья гигантских зверей. Бард, туго натянув тетиву, следил за чудовищем, не торопясь стрелять, выискивая то ли определенное место, то ли просто выжидая удобного положения. Лучники были вынуждены рассыпаться, так как один из драконов полил строй огнем; раздались первые крики, и Ветка уловила ужасный запах горелого мяса… Гэндальф что-то шептал, наводя на драконов посох, а Ветка бросилась к Кили с Тауриэль — и скатилась возле них с лошади.

Тауриэль сумела оттащить принца гномов в сень большого камня, и оставалась рядом, обняв его, опустив голову на его грудь.

— Иди… сражайся. Он будет жить, мы просто обессилели. Один вывелся давно, и искал путь наружу. Ты привела помощь… ты привела Владыку! Спасибо, Ольва Льюэнь…

Ветка кивнула, и, снова вскочив на лошадь, вернулась к бою.

Драконы тем временем не торопились сражаться — они явно стремились убраться подальше. Одному это удалось; но на второго с неба пал орел. На орле верхом сидел Леголас; эльф держал в руках огромный лук с наложенной на него черной стрелой.

На секунду все смялось — конники, лучники, стремящиеся разбежаться из-под драконьего огня; затем сразу две стрелы пробили крыло чудовища — черная сверху, и длинная Илса снизу; и стрела с мифриловым наконечником — Барда — поразила его плечо. Змей закричал — к глубокому изумлению Ветки, именно закричал, выкрикивая какие-то слова на неизвестном языке — и упал на землю.

Ветка, которая ничем не могла помочь, просто смотрела — время для нее растянулось.

Как только чудовище оказалось на земле, один всадник, всадник на коне, покрытом чешуйчатыми доспехами, помчался прямо в объятия бесконечных лап, когтей, бьющего по земле хвоста, разверстого зева, полыхающего пламенем.

«Ништя-я-як!» — орал Голдшлегер Герцег, оценив формат вражины по достоинству. «Прусские не сдаются!»

Сверкали два меча всадника.

Трандуил проскочил вплотную к туше, и вертелся, стараясь прижаться и разить — похоже, дракон не мог ни направить огонь прямо себе под грудь, ни толком достать передней лапой, составлявшей единое с крылом, и потому слишком длинной. Удар, удар; от светлых мечей Владыки посыпались искры, а дракон тем временем проворно отступал, пытаясь отдалиться от визжащей атакующей лошади. Одной лапой дракон словно вскользь задел ривенделлца — эльф отлетел вместе с лошадью, и пал неподвижным. Хвостом — Мэглина, и его лошадь также не устояла на ногах… Мэглин покатился по траве, путаясь в плаще. Еще секунда — и Ветке уже начало казаться, что победа на стороне Владыки; с воздуха, с оставшихся на ногах лошадей и с земли дракона осыпали стрелами. Но вот сверху раздался тревожный клекот; на поле брани лег длинный язык пламени. Второй дракон вернулся, и ожег людей огнем…

Ветку опахнуло невероятным жаром; Тауриэль что-то кричала ей от камня, а Зима взвизгнула, и Ветку потянуло к земле… одновременно она видела, что дракон с пробитым крылом сумел взлететь, по дороге смяв лапой своего противника; что Трандуил, спрыгнувший на землю, хватает брошенный ему Финэлем щит, и прикрывается им, садясь на корточки и сжимаясь; что Лантир бросается вперед, и получает удар кончиком хвоста чудовища, и вот остается только поток огня, два потока, сливающихся воедино — и огню противостоит прозрачный щит, лепестками расходящийся от навершия посоха волшебника.

Больше Ветка ничего не запомнила, кроме навязчивой мысли «а где третий»?

========== Глава 27. Короли ==========

Ветка очухивалась с трудом — разлепила глаза, и обнаружила, что сидит плечом к плечу с Кили возле камня. Тауриэль была рядом.

— Возле тебя и твоей лошади прошла волна огня… тебя сбросило с кобылы, но мне кажется, ты цела, — сказала эльфийка. Вид у нее был изможденный, косички заплетены не слишком аккуратно. Очухавшийся Кили косился сердито.

— А где…

— Улетели. Один выдрал из крыла другого обе стрелы, и они умчались в сторону Железных холмов. Сильно пострадали три лучника, они живы, но обожжены, и Ларратрин из Ривенделла также.

— А остальные эльфы?.. Бард?..

— Волшебник прикрыл их от неминуемой гибели…

Тауриэль встала. Уже стоя, сказала:

— Врата Эребора разбиты. Народу Дурина предстоит многое начинать заново. Первый дракон выбрался четыре дня назад, после того, как ушли воины Даина. Это были ужасные дни.

— Торин? — с ужасом спросила Ветка.

— Погибли Нори, Оин и Бифур, — сказала Тауриэль.

Ветка, пошатываясь, встала. Добрела и поймала Зиму, и, все еще немного оглушенная, пошла к вытоптанному и обгорелому участку перед вратами Эребора.

Гэндальф сидел, закрыв глаза, и, казалось, медитировал.

Трандуил разглядывал обломок меча.

Раненый Лантир помогал подняться Мэглину. Ветка увидела, что Леголас, спрыгнувший во время боя с орла на землю, подбежал и обнял Трандуила, но король отстранил его. Не время. И эльф бросился к все еще лежащему возле своей убитой лошади Ларратрину.

А из Эребора выходили гномы.

В тяжелых, мощных доспехах… Ветка отчего-то забыла, что там двести душ — и ждала лишь тех, кого знала; но за Торином Дубощитом шли не только семь гномов и Бильбо… шли еще суровые, приземистые воины, также опаленные драконьим пламенем.

— Что, — резко сказал Торин, глядя на Трандуила, — шпильку сломал?

— Половина осталась в шее дракона, — холодно объявил король эльфов. — Две чешуи зажали клинок, как… тиски, и обломили его.

— Эти звери намного меньше Смауга, хоть и говорят его голосом, — сказал Бард. — Они не такие чешуйчатые, меньше выростов, шипов… Илс сумел пробить крыло обычной стрелой, хоть и пущенной из особо мощного лука… со Смаугом такое бы не прошло. Мне кажется, они вчетверо меньше каждый, чем тот, старый.