— Тебе не пять лет, Барнс.

— Нет, — соглашается Баки, стукаясь головой о голову Стива.

Они сидят так некоторое время, и Стив не может сдержать улыбку, которая теперь навсегда застыла на его лице. Так приятно держать Баки в руках. Он знает, что это все не только, потому что они скучали по друг другу. Баки всегда любил физический контакт и всю свою жизнь каким-либо образом прикасался к Стиву: обнимал его, тыкал, закидывал свою руку ему на плечи, перекидывал ноги через ноги Стива, подталкивал его стопами, щекотал. Мать Стива также была очень физически ласкова к ним обоим, поэтому большое количество физического контакта от людей, которых он любил, было для него нормальным.

А потом он потерял Баки, потеряв весь свой мир, и потеря этого ежедневного источника человеческого прикосновения усугубила его горе. Он быстро понял, что люди сегодня не так свободны в своих привязанностях, и физический контакт, особенно между мужчинами, не так принят, как это было в его дни, за исключением того, если они не связаны романтическими отношениями, и даже в этих случаях, это не одобряется многими людьми. Поэтому, как бы сильно он ни хотел прижаться к Сэму, он не хотел, чтобы Сэм терпел это только потому, что ему было жаль Стива. И как бы он ни доверял Сэму, он просто не мог заставить себя поговорить с ним об этом. Это заставляло его чувствовать себя жалким.

Но теперь он не только вернул Баки, но и Баки, похоже, все еще любит физический контакт так же сильно, как и раньше, и либо его не волнует, либо он даже не знает о том, что их поведение будет рассматриваться как странное для двух платонических друзей. Стив знает, что Баки, вероятно, изголодался по прикосновениям, как и он, возможно, даже больше.

Так что если Баки хочет прижиматься к Стиву, это прекрасно, потому что Стив хочет провести остаток своей жизни, прижимаясь к Баки тоже. Но они должны поесть.

— Бак, нам надо немного перестроиться, ладно? Ты можешь остаться у меня на коленях, но ты должен повернуться, чтобы мы могли поесть.

— Ладно, — бормочет Баки ему в шею, но даже не пытается пошевелиться. Стив кожей чувствует его ухмылку.

Ухмыляясь, Стив решает применить трюк, который его мама применяла, когда Баки и Стив, проказничали и цеплялись за нее, когда она должна была идти на работу. Наклонившись, Стив прижимает Баки к кровати, наваливается на него всем своим весом и обхватывает его голову руками.

Баки издает радостный смешок и крепче прижимается к Стиву, очевидно, вспоминая, как проходила игра.

— Кажется, на мне поселился клещ, — говорит Стив, ухмыляясь Баки.

Баки все еще смеется, его глаза сияют.

— Я не клещ, — говорит он, как обычно говорил, когда ему было восемь лет.

Стив хмуро смотрит на него сверху вниз и делает вид, что изучает его лицо. Он бережно дергает Баки за уши и нос, поднимает подбородок, чтобы посмотреть на его шею.

— О, я думаю, что это клещ. Он выглядит именно так.

Баки качает головой.

— Нет. Я не похож на–не похож на клеща! — он смеется.

— Ну есть только один способ, чтобы это доказать. Клещи не любят, когда их щекочут, — он опускает руку к боку Баки и бережно щекочет его.

Баки тут же начинает извиваться и смеяться, пытаясь схватить руку Стива. Стив удерживает себя другой рукой, поэтому, как только Баки удается схватить его блуждающую руку, Баки выкручивается и умудряется перевернуть их. Стив позволяет ему это сделать и улыбается Баки.

Баки улыбается ему, торжествующе держа щекочущую руку Стива и покачиваясь у него на коленях.

— Может ли клещ сделать…

А потом его глаза закатываются, и он падает в обморок.

— Черт! — Стив ухитряется схватить его прежде, чем он падает навзничь с кровати и притягивает его так, что он приземляется на грудь Стива с глухим стуком. Нежно поглаживая Баки по спине, Стив ждет, когда тот придет в себя.

Это напоминает ему, что в то время как они прекрасно проводят время вместе, Стиву нужно помнить об общей картине: необходимо оказать медицинскую помощь Баки. Но чтобы это сделать, ему нужно, чтобы Баки привык к мысли о том, что его будут осматривать незнакомцы, а на это потребуется время. В качестве первого шага, Стив думает, что он должен представить Баки Сэму, чтобы увидеть, как Баки поведет себя с другим человеком.

Пока он думает, Баки сдвигается и приходит в себя.

— Все в порядке, Бак. У тебя был еще один припадок, просто расслабься.

Стив осторожно сдвигает их в стороны, так чтобы они лежали на кровати на боках. Когда Стив смотрит на него, Баки выглядит несчастным.

— У тебя болит голова, да?

Баки кивает.

— Ладно, пойду принесу тебе воды, — но когда Стив начинает сползать с кровати, Баки перекидывает ногу через бедро Стива и выглядит расстроенным.

— Я хочу–я–ты–я хочу–я…

Стив понял, что Баки, как правило, затрудняется с подбором правильных слов, чаще когда он напряжен или расстроен. Чтобы успокоить его, Стив падает обратно на кровать, давая понять, что никуда не денется. Баки немного расслабляется, и вспышка паники исчезает из его глаз.

— Не хочешь сходить за водой вместе?

Баки энергично кивает.

— Да.

— Тогда пошли, — встав с кровати, Стив ждет, пока Баки соскользнет, и они направляются в ванную. Стив наполняет водой один из стаканов, стоящих на стойке, и протягивает его Баки, который осушает его. Когда они возвращаются к кровати, где их ждет еда, Стив хватает бутылку с водой из сумки и ставит ее на прикроватный столик.

— Хорошо, Барнс. Давай поедим.

Стив соскальзывает на кровать, и когда Баки снова начинает забираться к нему на колени, Стив ухмыляется и слегка шлепает его по заднице.

— Ты можешь посидеть у меня на коленях, но ты не должен облокачиваться на меня, когда мы едим, хорошо?

Он все еще беспокоится, что у Баки будет припадок во время еды, но Баки не может выживать, питаясь только коктейлями, поэтому они должны попробовать.

Баки послушно отодвигается назад ровно настолько, чтобы между ними оставалось свободное пространство, и теребит рубашку Стива, пока тот подтягивает поднос с едой поближе.

— Давай сначала попробуем овсянку, ладно?

Он протягивает миску Баки, но тот робко улыбается и качает головой.

— Что случилось?

— Я хочу, чтобы ты–чтобы ты это сделал.

— Что? Хочешь, чтобы я попробовал ее первой?

— Угу.

Стив послушно ест немного овсянки под внимательным взглядом Баки. Проглотив, он снова протягивает миску Баки, но тот отрицательно качает головой.

— Я хочу, чтобы ты это сделал.

— Я только что это сделал. Ты что, слепнешь на старости лет? Ты что, не видел? — Говорит Стив, улыбаясь и легонько тыча Баки в живот.

Баки фыркает от смеха и шлепает Стива по руке, но он все еще склоняет голову и выглядит застенчивым, что необычно для него. Он ведет себя так, как обычно никогда себя не вел, но Сэм вбил Стиву в голову, что Баки, вероятно, никогда не будет тем же человеком, каким он был до войны, и было бы несправедливо, если бы Стив ожидал этого. Но Баки не вел себя застенчиво или так по-детски, когда Стив впервые встретил его на улице, так что Стив догадывается, что это новая черта поведения. Она другая и немного странная, но Стив сможет привыкнуть.

— Ты не хочешь есть овсянку? Хочешь, я закажу что-нибудь еще?

Покачав головой, Баки бормочет что-то, чего Стив не слышит. Несколько прядей волос упали ему на лицо.

Стив протягивает руку и убирает пряди за ухо Баки.

— Повтори еще раз, дружище. Я тебя не слышал.

— Ты сказал, что позаботишься обо мне. Ты–ты обещал.

Вот тогда-то Стив и понимает. Улыбаясь, Стив кивает.

— Да, обещал.

— А заботиться о ком-то значит–значит помогать ему, не так ли? Я–я помогал тебе есть.

— Да, помогал, но только когда я был болен.

— Но я на самом деле болен, — говорит Баки, широко раскрыв глаза. Это классический ход Баки Барнса, предназначенный для манипулирования людьми, чтобы они дали ему то, чего он хочет. К несчастью для Баки, у Стив выработался имммунитет к этому с самого первого дня, но, похоже, он все еще пытается. Кроме того, Баки все еще жаждет прикосновений и комфорта, и это детское поведение – легкий способ заставить Стива продолжать прикасаться к нему и заботиться о нем. Ну, если Стив покормит Баки, и это заставит его чувствовать себя лучше, Стив будет делать это до тех пор, пока им не исполнится по сто лет, и любой, кому это не понравится, может отправляться к черту.