— У меня к вам предложение, — поставила она турку на огонь и обернулась. — Вам, я так понимаю, нужно уезжать?

— Угу, — взял голос Фейс.

— Сбегать с орущей и протестующей во всех людных местах девушкой, думаю, будет не очень удобно? — продолжила она так серьезно, что он не смог сдержать восхищенной улыбки. Элль смутилась, делая вид, что турка нуждается в ее пристальном внимании, и отвела взгляд: — Так вот, предлагаю сделку…

— Ну-ну? — подпер щеку Фейс, пытаясь держать глаза открытыми.

— Я буду паинькой, — снова обернулась она, не обращая внимания на сарказм, — но у меня два условия.

Все было бесполезно — он смотрел на нее, слушал, но не слышал. Эта рыжая что-то делала с ним. Ее голос, взгляд… Маленькая, испуганная, решительная девочка, которая собралась ставить ему условия! Он стиснул зубы до характерного скрежета и шумно выдохнул, силясь сдержаться, чтобы не сгрести ее в охапку и не утащить в спальню. Только выглядело это, наверное, не так, потому что Элль подозрительно на него покосилась:

— Условие первое — ты мне готовишь, — проговорила быстро, явно чтобы не потерять запал. Брови поползли наверх, и, кажется, рот тоже открылся от удивления. — Да, я — успешный блогер, мне нужно поддерживать имидж и продуктивность, — невозмутимо продолжала она. — А тема с твоими последними стараниями невероятно популярна, — усмехнулась, бросая взглядом вызов и снова испытывая выдержку.

— Проси процент, старик, — усмехнулся Фейс, — я кофе дождусь?

— Сейчас, — спохватилась рыжая и принялась разливать кофе по чашкам, а он спрятал лицо в руках и остервенело протер, пытаясь выдержать эту пытку:

— А второе?

Элль взялась за ручки чашек, одну протянула Фейсу и повернулась к нему со второй:

— Ты отпускаешь меня, когда решишь, что я уже не понадоблюсь для твоих целей.

Их взгляды встретились. Забавно было наблюдать, как она пыталась выдержать и не отвести свой, а это значило, что память у Элль хорошая: ведь он говорил, что не отпустит.

— Отпущу, — согласно кивнул, — если захочешь. Ее взгляд бросал вызов, но и он не отступал. Забыла? Так он напомнит. — И у меня тоже есть условие, — взял из ее рук чашку, касаясь ее пальцев, на что Элль одернула руку, будто обожглась, — ты бросаешь курить.

Теперь была ее очередь удивляться.

— Я иду вам навстречу! — напомнила возмущенно. — Этого не достаточно?

— Это — мое условие, Чили. — Осталось только восхищаться своей выдержкой. Как он устоял — было загадкой! — Либо мы достигаем соглашения, либо возвращаемся к беготне по кухне и битью посуды.

Элль раздула ноздри, прожигая злым взглядом, но в следующую секунду хитро усмехнулась:

— Окей, — и протянула ему ладонь, — по рукам!

Он надеялся, что его взгляд был достаточно скептическим, потому что себе он давал совсем другие обещания.

«Черта с два ты от меня уйдешь, рыжая…»

— Тогда с тебя ужин, — опасливо глянула на него и вытянула ладонь из его руки.

— И что ты хочешь на ужин? — не узнал собственного голоса. Он все также не спускал с нее взгляда, наслаждаясь тем, что теперь может позволить себе на нее смотреть.

— Мясо, — заявила рыжая.

— Поддерживаю! — сонно вскинулся Фейс.

Глоток кофе помог собраться с мыслями:

— Хорошо. Фейс, займись углями.

— Что? — встрепенулся тот.

— Говорю, на мангале буду готовить, ночь теплая.

— Та ну, что за дела! — застонал тот и, тяжело поднявшись, поплелся к выходу.

— Помогать будешь? — открыл холодильник в поисках охлажденных куриных грудок.

— Угу, — послышалось за спиной. — Есть.

Он растянул губы в улыбке: вот что она делает? Задумала же что-то, только что? Устроить ему нервный срыв? Так он сначала к батарее наручниками прицепит, а уж потом сорвется. Водрузил на разделочный стол все необходимое: мясо, апельсины, лимон, бутылку незаменимого соевого соуса и растительное масло.

— Хорошо выспался? — заметила Элль, усаживаясь за ноутбук.

Уже можно было не прекращать улыбаться, он ощущал себя идиотом, но снова растянул губы в улыбке:

— Да, спасибо, что не разбудила. Иди сюда, один я буду долго возиться…

— Стареешь? — раздался ехидный смешок и звук легких шагов за спиной.

— Нет. — Она встала сбоку, и он посмотрел ей в глаза. — Соскучился. — Но среагировать не дал, вручая большой апельсин. — Почистишь?

Эль смущенно кивнула и потянулась за ножом.

— А… где ты был все это время?

— В Мексике, — отвел взгляд, вытаскивая миску — боялся, что она спросит вполне резонно, почему ни разу не связался с ней, но Элль лишь хмыкнула и принялась снимать кожуру с апельсина, — теперь много чего могу приготовить из мексиканской кухни…

— Говорят, острое все, — улыбнулась слабо.

— Да, но… — он вылил соевый соус в миску и отобрал у нее апельсин, — следующий напополам просто разрежь. Там я почувствовал вкус к жизни.

— А до этого? — удивленно посмотрела на него.

— До этого думал, что все кончилось, и мне никогда не подняться на ноги. Особенно, когда потерял тебя. — Он выжал ложкой четыре половины апельсина в соус, добавил сушеный розмарин и карри. — Элль… — Она перевела на него задумчивый взгляд. — Я бы остался с тобой в Уэстфилде, если бы мог…

Элль лишь тяжело вздохнула:

— Ты говорил, что мой отец жив…

Очень кстати — как раз нужно было давить чеснок, и он чуть не сломал чеснокодавку, сжав ее ручки до скрежета:

— Да.

— Не хочешь объяснить?

— Тебе может не понравится.

— Все равно.

Упрямая. Трясется вся от страха, но требует правды.

— Мой отец работал с Министерством обороны по поставкам и обслуживанию военной техники. — От маринада шел одуряющий запах. Оставалось только добавить в него мед… и ложку дегтя в представление Элль о своем отце. А если не поверит? — Я замещал начальника службы безопасности. Мой старик с каждым годом сотрудничества с Министерством нервничал все больше, и только после его смерти я узнал, почему…

Он вытащил сандоку(1) из чехла и принялся надрезать филе по всей поверхности. Элль стояла рядом, затаив дыхание.

— …Некоторые люди в Министерстве, которые обеспечивали отца заказами, оказались обладателями непомерного аппетита… — Элль развернулась, пытаясь заглянуть в глаза, но он, лишь коротко взглянув на нее, продолжил: — Отец попытался их прижать доказательствами их требований — аудиофайлы, финансовые нестыковки в бухгалтерии… Поэтому его убрали.

— Майкл? — начала взволнованно она.

— Нет, твой отец отвечал только за слив информации агентам, но в убийстве он не участвовал. Даже не знал о том, что именно планируется…

Элль оперлась о столешницу:

— Почему же ты убил агента, который должен был меня забрать?

— Потому, что ФБР частично замешано. Двое федералов покрывали схемы наживы людей из Министерства обороны.

— То есть, мой отец замешан в этих махинациях?

Он долго смотрел ей в глаза, прежде чем продолжить:

— Майкл обвел вокруг пальца всех. Мой отец сохранил доказательства и номер счета последнего финансового расчета в банковской ячейке. Теперь в ней — моя свобода. Добравшись до информации, я обелю свое имя, вернусь в «Текроком» главой совета директоров по праву наследования и докажу причастность агентов к расправе над отцом.

Ей не нравилось то, что она сейчас видела в его глазах — он это точно знал. Но лучше так, чем играть кого-то другого, как три года назад. Игры кончились.

— Место и номер банковской ячейки знает только твой отец, Элль. Мой старик доверял ему.

— Мой отец спас тебя… — выдохнула она, догадываясь теперь, откуда мы с Майклом тогда взялись на пороге их дома.

Дальше было самое тяжелое.

— Я нужен ему, чтобы добраться до номера счета. Только у меня есть доступ к ячейке.

Она прикрыла глаза и болезненно поморщилась, сжав маленькие ладошки в кулачки. Но держалась стойко, и этим снова впечатляла. Догадается, зачем ему нужна?