— Окей, я поставлю будильник.

Глухой стук дверей отрезал их друг от друга.

Лола прошла в номер, разделась, и рухнула в постель. Последнее, что она помнила, прежде чем погрузиться в сон, как представляла: они с Марком в одной постели, он ложится сзади нее, притягивает ее в свои объятия и ей так хорошо, тепло и спокойно, как не было уже очень давно.

***

Теплые руки окутывают ее тело. Шепчут: все хорошо, малышка, все хорошо. И она верит. Она прижимается к кому-то сильному, чувствуя безопасность в его объятиях, чувствуя себя на своем месте.

Лола поднимает взгляд и встречается с глазами точь-в-точь ее — светло голубые, как арктический лед. Папа, папочка, спасибо, что ты рядом…

Но стоит опустить взгляд, и его руки становятся чужими. Объятия более тесными, требовательными. Снова глаза в глаза, а там расплавленный шоколад, почти черный, сжигает ее. "Малышка, все хорошо, все хорошо". Но она больше не верит ему. Он тоже оставит ее, как и отец когда-то.

Лола пытается скинуть с себя его руки, но он держит все крепче. "Не отпущу" — говорит он. — "Ты только моя, Лола, только моя".

Громкий стук в дверь вырвал ее из сна. Лола, накинув гостиничный халат, открыла и уставилась на Марка.

— Я проспала? — сонно потирая глаза спросила она.

— Нет, — сказал Марк, шагнув в ее номер. — Просто мне нужны ответы.

Его рот завладел ее губами. Страстно, отчаянно добиваясь ее ответной реакции. Секунды замешательства в голове Лолы сменились необходимостью ответить. Марк словно спрашивал: я нравлюсь тебе?

А она отвечала: да, конечно, да.

А потом, его руки, забрались под халат и просили: можно?

И ее пальцы, расстегивая его рубашку, кричали: давай же, скорее!

Совсем потеряв голову от ласк этого мужчины, Лола даже не осознала, что сидит на комоде в одном нижнем белье, а Марк жадно исследует ее тело. Он уже без рубашки, а ремень на брюках расстегнут. Но потом он прижимается лбом к ее лбу и вымученно шепчет:

— Нам надо поговорить.

— Да, — притягивает она его губы к своим. — Да! — Кричит она между поцелуями.

Это был долгий разговор двух тел. Томный и вязкий. Страстный и бурный. Ласковый и нежный. Комод, кровать, кресло. Разговор за разговором. Без слов.

— Он был старше меня. Намного. — Лола лежала на животе и смотрела в глаза мужчине, который нежно гладил ее обнаженную спину. — Случайное знакомство на одном из скучных корпоративных мероприятий отца переросло в ряд таких же случайных встреч в дальнейшем. И однажды разговоры перестали быть невинными.

Девушка опустила взгляд, не зная, стоит ли говорить все. Но Марк, ни на минуту не прекращая гладить ее, безмолвно поддерживал. С ним она чувствовала себя спокойно, и казалось, именно он никогда не осудит ее за все, что было в ее прошлом.

— Он купил квартиру для наших встреч. Мы виделись тайно. Отец бы не одобрил…да и никто, наверно. Четырнадцать лет разницы…

— Он знал, что тебе семнадцать?

— Конечно. Конечно, знал. Но пока мне не исполнилось восемнадцать, он не заходил далеко…

— Какое благородство! — гневно выплюнул Марк.

— По началу он избегал меня. Правда. Старался держаться от меня подальше. Понимал, как глупо заводить такие отношения.

— А ты?

— А я влюбилась в него с первого взгляда. С первого слова. С первого прикосновения его рук к моим. Знаешь, до этого была только я и огромный чужой мир вокруг. А после — миром стал он…

Марк молчал. Лола опустила свою голову на его предплечье и прижалась к мужчине теснее. Ей хотелось ощутить спокойствие, поддержку и возможно, прощение. Вот от этого едва знакомого ей человека. Пусть он отпустит ей грехи, которые она сама не в силах. Пусть скажет, что она ни в чем не виновата, ведь она была всего лишь глупой влюбленной девчонкой. Но все это было оправданием, Лола знала. И Марк молчал.

— Как все закончилось? — хрипло спросил он прижимая Лолу ближе к себе.

— Банально. Однажды он не пришел. Не отвечал на тысячу моих звонков в тот вечер. А ближе к ночи всего одно сообщение: "Время вышло, малышка. Прости."

— Время вышло? Что это значит?

— Я тоже не понимала. Звонила ему. Сотни раз в день. Забрасывала сообщениями. Умоляла о еще одной встрече. Но он ни разу мне не ответил. А потом, спустя несколько недель, я узнала… — Лола нервно сглотнула, силясь произнести слова, которые ранят до сих пор. — Что у него будет ребенок.

— Он обманывал тебя с другой? — гневно прошипел Марк

— Нет, Марк. Это ее он обманывал со мной. Он был женат. И я с самого начала об этом знала.

Густое, вязкое молчание окутало двух людей, лежащих в одной постели. Лола боялась поднять глаза и увидеть разочарование во взгляде того, кто стал ей так близок. Именно поэтому она столько лет держала все это в себе — страх, что люди поймут, что она на самом деле из себя представляет. Ведь она не чувствовала тогда себя виноватой. И сейчас, спроси у нее, была бы возможность все изменить, изменила? Не стала бы встречаться с женатым мужчиной? Ответ был бы — нет. Вадим все еще оставался лучшим, что было в ее жизни.

— Считаешь меня отвратительной? — тихо выдавила она из себя.

— Считаю тебя наивной, чтобы ты мне не говорила. — Шептал Марк в ее макушку. — А отвратительным я считаю его. Он был старше, он состоял в отношениях, он спал одновременно с двумя. А ты была совсем юной. Не могла понимать всех последствий.

— Но я понимала. — Горько вздохнула Лола. — Просто мне было все равно. Я была так счастлива!

— Нет, ты не понимала. Если бы понимала, не могла быть счастлива. Не возможно радоваться тому, что человек твой только наполовину, что он каждый день уходит к другой, что с ней он заводит ребенка.

Две дорожки слез выкатились из прикрытых век Лолы. Он прав. Как же он прав.

— Я ненавидела его, когда узнала о ребенке. Трус, даже не смог поговорить со мной лицом к лицу. Ты ведь прав, я не понимала, что он с ней спит. Мне казалось, что та женщина она где-то далеко, эфемерна, для галочки. А я вот она, вся его жизнь, его настоящая любовь. Он заставил меня в это поверить. — Девушка замолчала, пытаясь оградить свое сердце от волны эмоций, накрывают ей ее. — Удивительно ли то, что я сбежала от него в Лондон?

— Так ты поэтому поехала туда учится? Я думал, отец тебя отправил, как это модно у современных бизнесменов. — В голосе Марка чувствовалась улыбка.

— Нет. Это была моя идея, а отец согласился. Он не знал, что я не вернусь. Он думал, я получу отличное образование за границей и вернусь сюда, строить вместе с ним его империю дальше. Но одна только мысль когда-то встретится с мужчиной разбившемся мне сердце, вводила меня в панику. И я осталась там.

— А сейчас ты боишься?

— Я скоро уеду, ты же знаешь. — Лола приподнялась на локтях и заглянула Марку в глаза. — Так что: нет, не боюсь. И давай не будем терять время. Что было в прошлом, пусть там и останется. Я хочу наполнить Россию новыми воспоминаниями, приятными.

Она наклонилась к Марку и коснулась его губ. Медленный, тягучий поцелуй продолжил разговор начатый ранее. Он был столь же неспешный, изучающий, сладостно тягучий в своем познании друг друга. А после, впервые с их встречи, они забылись крепким сном.

Самое лучшее утро — неспешное, солнечное, встречающее тебя теплом и чьей-то улыбкой. Такое утро, когда в голове тишина и никаких ста тысяч задач затопивших сознание. Такое, где есть с кем разделить завтрак, вместе принять душ и смеяться над глупыми мемами в интернете.

И для Лолы такое утро наступило сегодня. Это было первое подобное пробуждение: когда не встречаешь рассвет у окна, не тяготишься мрачными думами, не заливаешь в себя литрами кофе. Утро, которое ты приветствуешь в глазах другого человека, разделяя с ним радость нового дня.

Марк лениво потянулся в постели, все еще не поднимая век и нащупывая рукой теплое тело рядом. Ухватившись за что-то мягкое, улыбнулся и приоткрыл один глаз. С очаровательной ухмылкой на него смотрела Лола — идеальное маленькое создание. Такая хрупкая, тонкая и в тоже время эмоциональное торнадо, способное сбить тебя с ног одним прикосновением. Рука мужчины начала опускаться ниже, очерчивая утонченный силуэт девушки, пока глазами он искал ответы в ее взгляде.