– Верно сказывает боярин, – поддержал Перенита Путята. – По его совету и содеять надобно. Ибо ни к чему тебе, княже великий, война со Глебом. Надобно первым делом галицких осилить, а вторым – от поганых отбиться.

– А третьим делом – торговлю надо налаживать, с уграми, с ляхами, с немцами. Аще же рать великая грядёт – до торговли ли тогда? – добавил Туряк. – А, стало быть, доходы казне меньше будут.

– Глеба же не обманешь, не выманишь из Меньска, – снова заговорил Перенит. – Измором, верно, и то не взять града сего. Вельми укрепился, супостат этакий. Запасов еды да воды там, верно, на целый год хватит. Да и посуди сам, княже. Ну, побьют Глеба, а тебе какая от того выгода? Никакой. Наоборот, Ольг, Мономах да Всеславич Давид косо глядеть на Киев примутся, ибо станут они сильны. А так пущай Глеб им досаждает, он им яко кость в горле. Пущай они друг дружку грызут. Ослабнут токмо, а ты сильней всех будешь. Никто тебе тогда не помешает и Галич своей воле подчинить, а там, глядишь, и Новгород самый.

Святополк в раздумье потупил очи, но спустя несколько мгновений резко вскинул вверх голову и властным голосом промолвил:

– Повелеваю тебе, Путята, идти со князьями Мономахом и Ольгом на Глеба. И как боярин Перенит тут советовал, втайне с ним сносись. Токмо гляди, чтоб ни едина душа о сём не проведала. Ты же, боярин Туряк, с торками вместе следи больше за ратями Мономаховой и Ольговой, гляди, как и где воеводы посты сторожевые ставят. Не приметил бы никто ненароком, чем Путята занят. А аще кто чего вдруг проведает, тому успевай вовремя глотку заткнуть. Учить тебя не буду, сам ведаешь, как.

Бояре кланялись великому князю до земли, и только восьмидесятивосьмилетний старец Ян, старший брат Путяты, хмурил седые брови. Не по душе были ему Святополковы лукавства.

«Эх, в наше-то время! – думал старый воевода. – Уж бились дак бились, назад не оглядывались, с ворогами не сговаривались. Может, напомнить Святополку про деда его Ярослава, поведать о прежних сечах? Токмо к чему? Раньше люди проще были, а нынче понабрались от ромеев лукавства. Нет, не в деда своего Святополк выдался. Тот, правда, тож прижимист бывал, щедростью не славился, но не столь уж жаден был, как внук его. А может, то я стар стал, не разумею ничего».

Поддерживаемый братом и слугами, Ян, тяжело дыша, спустился вниз по лестнице и сел в возок.

Поход на Меньск, о котором столь много говорили всю зиму в Переяславле, начался лишь летом следующего, 1104 года от Рождества Христова. Несколько месяцев князья ссылались между собой гонцами, всё оттягивая час выступления, но в конце концов договорились, собрали дружины и изготовились наказать крамольника. В месяце серпене, когда на полях наступает пора жатвы, воинство князя Владимира выступило из Переяславля.

По существу, руководил походом опытный, закалённый в сечах воевода Дмитр Иворович, сын же Владимира Ярополк, во всём ему послушный, занял место во главе переднего полка. Два других полка возглавили братья Ратиборичи, Ольбег и Фома, молодые, жаждущие ратной славы воеводы.

Олекса и Велемир шли в переднем полку, в челе которого развевалась хоругвь с изображением крылатого архангела – Мономахов герб. Нёс эту хоругвь половец Кунуй – человек, известный своей отчаянностью и бесстрашием.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.