Кирилл посмотрел на свою костлявую руку.

— А я уже привык к такому существованию.

— Мы все привыкаем, но согласись, владыка, ходить в облике сушеной мумии менее приятно, чем в виде здорового молодца.

— Соглашусь.

— На роль добровольца рекомендую себя.

— Какая вероятность, что задумка удастся?

— Большая… я на три четверти уверен в успехе.

«Нежить хитрожопая».

— Посмотрим. Времени до равноденствия хватает, вдруг еще что-нибудь придумаешь.

— Как тебе будет угодно.

— Знай же, я доволен тобой. Ты не просто оправдал мои ожидания, ты их превзошел.

— Рад служить такому мудрому владыке.

В роскошно обставленной спальне царицы собралось больше десятка человек, мертвых и немертвых. Некоторые из девушек, женщин всхлипывали, лили слезы из-за потери хозяйки. Что ни говори, а Теякапан имела достаточно друзей, преданных сторонников. Костлявая мумия неподвижно замерла на ложе и не подавала никаких признаков активности, в районе солнечного сплетения виднелась колото-резаная рана, нанесенная обсидиановым разрывателем душ.

— Разойдитесь, народ.

Кирилл в сопровождении Сэдзо и первого советника приблизился к телу царицы.

«Вот теперь мне точно никто мешать не будет».

Никто кроме архилича и демона не знал о том, что именно они стояли за окончательной смертью Теякапан. Отношения с женой Кеоцикаля изо дня в день становились хуже, имела место ревность в отношении молодой ромейки. После неудавшейся попытки отравления Анастасии Кирилл понял: пора что-то решать.

В одну из ночей, когда Теякапан погрузилась в сон, Сэдзо под покровом чар невидимости пробрался в ее покои и нанес единственный удар в грудь. Немертвая едва ли что-то успела осознать. Так или иначе, ее душа разорвана на клочки и в лучшем случае ушла на перерождение.

Склонившись над останками Теякапан, Кирилл провел по ее лицу рукой. На публике требовалось изобразить хоть немного скорби и озлобленности смертью жены.

— Я найду того, кто это сделал…

— Оружие, способное уничтожить душу, в обычной лавке не купишь, — поделился своими соображениями Тлалок. — Тут постарался кто-то очень влиятельный. Возможно, даже не из Ацтлана. До тебя добраться практически невозможно, мой царь, но царица гораздо более легкая цель.

— Сам разберусь, не лезь сюда.

— Повинуюсь.

— Подготовьте тело к погребальной церемонии, — бросил Кирилл слугам Теякапан и вышел прочь из покоев. Сэдзо обратился к архиличу на русском, чтобы никто из потенциальных свидетелей не понял:

— Я сделать работу хорошо?

— Ты молодец, Сэдзо. Сработал чисто. Слуги заподозрили неладное только к полудню, когда Теякапан должна была выйти из спячки.

— Мне не нравиться подлое убиение, — прямо заявил демон. — Воин так не поступать.

— Просто вспомни, как царица хотела убить твоих детей.

— Я помнить.

— Она была помехой и для тебя, и для меня. Надеюсь, тебе не нужно рассказывать о необходимости хранить этот секрет до конца жизни.

Сэдзо понятливо кивнул.

— Не нужно. Но можно вопрос?

— Можно.

— Если Тлалок или кто-то другой потом обвинить меня?

— У тебя будет непробиваемое алиби.

— Алиби? Не знать такое.

— Я скажу, что ты в ночь убийства находился со мной, помогал с ритуалом. Никто не посмеет открыто подвергать сомнению слово царя.

— А… — демон хотел сказать что-то еще, но в последний момент передумал.

— Ну, говори уже.

— Меня мог видеть один человек… Анастасия.

— Поговорю с ней.

Сэдзо удалился в казармы тренироваться с ягуарами, а Кирилл проследовал в свои апартаменты. Письменной работы невпроворот. Там же он застукал Анастасию, вид у девушки был встревоженный.

— Царица Теякапан окончательно мертва, ведь так?

— Так.

— Я…

— Хочешь сказать что-то важное?

Она кивнула.

— Кажется, мне известно, кто убил ее.

— И кто же?

— Ночью я видела прозрачный силуэт, пробиравшийся по коридору. Демон из Миктлана использовал маскировочные чары.

— Откуда уверенность, что это он?

— Я слышала его голос.

— Станет ли невидимый убийца выдавать себя звуком?

— Слова были похожи на какие-то ругательства. Может, он споткнулся…

— Ладно, не буду тебя мучить. Сэдзо действовал по моему приказу, ничего не бойся.

Глаза Анастасии расширились.

— По твоему приказу, владыка?

— Теякапан превратилась в обузу, постоянно мешалась. Сослать, выгнать ее куда-то нельзя, у меня появился бы очередной заклятый враг, публичная казнь жены негативно повлияет на мою репутацию, поэтомупришлось остановиться на варианте с пробравшимся в покои убийцей, которого никто никогда не найдет. Больше тебе знать ни к чему.

— Больше и не нужно, владыка. Благодарю, что все объяснил.

— Этот секрет знают теперь трое, — голос архилича стал звучать угрожающе. — Если проболтаешься, я буду очень зол.

— Я готова принести магическую клятву.

— Не возражаю.

Через два дня в Ачтилане была организована масштабная погребальная церемония, жрецы устроили траурные шествия, на вершинах пирамид зажглись костры в память об ушедшей в вечность царице, не смолкали скорбные пения. Многие люди ходили словно пришибленные, смерть бессмертной сбивала их с толку.

На останки Теякапан наложили чары нетления, забальзамировали и поместили в позолоченный саркофаг. Последним ее пристанищем стала гробница в пирамиде Кеоцикаля по соседству с гробницей мужа, где он проспал последние тридцать лет.

Так Кирилл разобрался с еще одной проблемой, хотя на душе остался неприятный осадок. Теякапан он ни капли не любил, но все же определенную симпатию испытывал. Она была искренне предана мужу, к счастью или нет, он тоже ушел в небытие.

Утрата сети осведомителей царицы сравнительно небольшая цена за обретение самостоятельности, больше ему никто не ставит палки в колеса, не действует на нервы.

Убрав Теякапан и убедившись в отсутствии волнений в народе, архилич переключился на более важную задачу — подготовку к войне.

Когда армия мертвецов вторгнется в империю, Ацтлан станет уязвим перед внешними угрозами, особенно перед ванарами. Необходимо обезопасить южное направление.

Кирилл объявил о намерении устроить масштабный военный поход в пустыни, проредить племена нелюдей, захватить рабов. Жрецы и воины-ягуары встретили новость громким ликованием, наконец-то появилось серьезное дело. Для одних это шанс опробовать свои навыки в реальном бою, для вторых поправить материальные положение, для третьих подняться по карьерной лестнице, для четвертых просто развлечься.

Мецтль и Тишкуан в тот же день как узнали о кампании, начали готовить войска. Весь Ацтлан активно забурлил.

Чем дальше войска немертвых продвигались на юг, тем бесплоднее становилась земля. Джунгли быстро сменились лесостепью, лесостепь травянистыми равнинами, теперь они постепенно уступали место песчаному морю. Вокруг простирались красно-коричневые барханы, поросшие редкой растительностью, нещадно жарило солнце, а лицо обдувал сухой ветер.

Такая резкая смена климатических зон нетипична для Земли, но в порядке вещей для Отрии. Кирилл пока не мог найти этому внятного объяснения.

Нежить находилась в пути почти круглые сутки, редкие остановки делались для того, чтобы проверить состояние боевых колесниц, дать перевести дух немногочисленным живым участникам похода.

Кирилл, Ксочипеп, Тлалок ехали во главе войска на мертвых лошадях, не отставал и Сэдзо, которого успели обучить азам некромантии. Демон с трудом мог выдерживать темп марша, хотя наловчился спать, не слезая с седла.

Позади следовали воины-ягуары на мертвых конях, илькетуки, боевых колесницах, за ними пехота, расчленители и беспорядочные толпы зомби, подгоняемые некромантами.

Все попадавшиеся по пути колодцы по приказу Кирилла загаживали магией, делавшей воду ядовитой для любого человека, животного, нелюдя.