– Кто ты? – с презрением в голосе спросил он незадачливого врага.

Холодное молчание было ему ответом. Навий Волхв понимающе окинул взглядом противника.

– Хочешь остаться живым?

– А что ты можешь сделать?

– Задать тебе вопросы, не задев программу самоликвидации.

– Я уже труп. За мной пришлют чистильщиков.

– Зато ты умрёшь быстро. Блок же убивает медленно и болезненно.

– Ну, спрашивай, Могильщик.

«Могильщик? Немногие называли меня так, – подумал Артём. – Значит, все-таки гостинец из прошлого. Мне казалось, оно завязало со мной. Да, именно так, а не наоборот. На деле же получается иначе».

– Как тебя зовут?

– Владислав.

– Имя рода? Не притворяйся. Я знаю: оно не заблокировано.

– Летень.

– К какому уровню информации допущен?

– Двенадцатому.

«Плохо. Много из него не вытянешь – придётся убрать».

– Кто послал?

– Схо… – булькнул допрашиваемый, прежде чем из его рта брызнула кровавая масса.

Артем не успел найти что-то действенное, его старое и несложное заклинание не сработало. Глаза Владислава лопнули, а из ушей и носа потекла кровь. Блок убивает жестоко.

Вытянуть удалось самую малость, считай, ничего. Артем поднялся, отряхивая колени. Что-то внутри не переставало толкать его к тому самому домику вдалеке. Что-то там было, что-то, мимо чего бывший Маг Смерти не мог пройти.

По дороге к заброшенному дому Артем размышлял, кто же мог натравить на него столь бездарных убийц. С одной стороны, упоминание о могильщике сужало круг предполагаемых недоброжелателей до двух-трех лиц. Но за свою жизнь Артём нажил множество тайных врагов, о которых практически ничего не знал. Именно поэтому он и не решался сделать окончательный вывод. Вроде бы понятно и логично, что события эти, вероятнее всего, связаны с приходом в мир нового Мага Смерти. У Артема в ту пору также было много недругов. С того времени его и преследует это прозвище – Могильщик. С другой стороны… что, если кто-то очень давно выжидал и таился, чтобы отомстить-таки ему за старую обиду? По крайней мере, это выглядит более правдоподобно чем то, что этот самый «кто-то» так быстро узнал, кто же стал наставником нового Мага Смерти. И не только узнал, но и решил потянуть в первую очередь именно за эту веревочку.

Ветер продолжал срывать жёлтую листву, раскачивая верхушки деревьев. Солнце описывало привычный круг по небосклону. Из задумчивости Артёма вывел всё тот же протяжный гудок теплохода, уже высадившего пассажиров и набравшего новых. Навий Волхв поднял голову. Он стоял напротив небольшого дома. Большая часть бревен основания покрылась зелёным мхом, а само строение немного просело. Стекла в рамах выбили, похоже, за ненадобностью. Навий обошёл домик с другой стороны и обнаружил хлипкую дверь, наполовину приоткрытую. В доме кто-то был. И с каждой секундой Артем все больше утверждался в том, что он знает этого человека. Знает запах ненависти, что висит вокруг. А ненависть у каждого «пахнет» особенно. Различив ее один раз, уже никогда ни с кем не спутаешь. Что ж, значит, неприятной встречи не избежать. Он должен войти.

Артём протиснулся внутрь. Около кирпичной печки стоял человек, злобно посматривая на вошедшего Навьего Волхва. Артем оглядел его с ног до головы. Чёрный плащ и сапоги – это всё, что он смог приметить. Да, Навий знал его. Знал давно. Этот человек так же являлся волхвом, как и Павел, правда, он на протяжении нескольких лет пытался не помочь Артёму, а убить его. Теперь они встретились вновь. Слева от врага находился круглый дубовый стол с тремя свечами – вот, собственно говоря, и весь интерьер дома, за исключением пары стульев.

– Так вот из-за кого я едва не угодил под машину, – попытался пошутить Артём.

– Ты вновь взялся за старое, – не замечая шутки, ответил Волхв.

– Я не понимаю, о чём ты говоришь.

– Не притворяйся, ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. У тебя появился ученик, которого ты обучаешь тому же мерзкому делу, каким занимаешься сам. Ты отдаёшь себе отчёт?

– Я отрёкся от своего дара. Уж тебе-то об этом стоило догадаться. А новый Маг Смерти… В общем, не мне рассказывать тебе о Сверхсущности.

– Ты врёшь. Вы приносите в наш мир только Смерть. Смерть и ничего более. Я не верю, что есть Смерть во благо, – его руки тряслись от негодования, и он, казалось, готов был разорвать ими Артема. – Ты не лекарство этого мира. Нет! Ты яд. Яд, который незаметно распространяется по всему организму, постепенно уничтожая клетку за клеткой, орган за органом. Ты уже много натворил глупостей, и мне ничего не остаётся, как отрубить поражённую часть тела.

Волхв нервно оскалился, выхватил меч и пошёл на Артёма. Дверь с грохотом закрылась. Ловушка! Но он выходил и из куда более сложных положений. Выбраться наружу ему не даст Волхв-фанатик, почему-то решивший, что Артём до сих пор остаётся Магом Смерти. Или собирается действовать заодно со своим учеником – разницы, по сути, никакой. Убивать Волхва в планы Артема не входило, слишком мало на данный момент известно о недоброжелателях.

Артем потянулся магией к защитному механизму ловушки. Недурно. Весьма недурно. Волхв отрезал пути отступления, запечатав все доступные Грани и Карманы. Вот только никому ещё не удалось запретить Магу Смерти, хоть и бывшему, перемещаться в созданный им самим мир. Артём широко развёл руками и… исчез. Волхв остался ни с чем.

Наблюдай за вещами, которые тебе будут попадаться,

ибо одна из них может оказаться твоим будущим.

Артур Голден

За всеми утренними перипетиями я и не заметил, как проголодался. Организм усиленно бастовал, требуя хоть какого-то подкрепления. Поэтому по возвращении в свою квартиру я первым делом отправился на кухню. Холодильник был пуст, а насытиться кетчупом или горчицей вряд ли возможно. Зато на столе обнаружился пакет быстро завариваемой лапши. Заодно не помешает и кружка горячего кофе. Наливаю свежей воды в чайник, наощупь нахожу спички – уж такую мелочь память в состоянии мне подсказать. И все же почему в Маги Смерти был выбран я? Мельком смотрю на полку рядом с плитой. Там лежит выцветший листок бумаги, на котором было накарябано несколько строк.

Запомни раз и навсегда,

Мой добрый верный друг,

Что ничего и никогда

Не происходит вдруг:

Не вдруг рождается заря,

Не вдруг ложится снег,

Не вдруг ведь, честно говоря,

Стал добрым человек.

И открываешь для себя

Ты этот мир совсем не вдруг,

И понимаешь, что не зря

Живёшь совсем не вдруг.

Ты хочешь быть счастливей всех,

Не знать ни горя, ни беды,

Так стань счастливым, человек,

Не вдруг живёшь ведь ты!

В прошлой жизни я писал стихи? «Ничего не происходит вдруг» – забавный намек. Переворачиваю листок – в углу еле разборчивым почерком написано ещё несколько слов: «Зайти в гости к другу». О ком идет речь? Память молчала: хватит с меня и случайно найденной записки. Закипевший чайник дал знать о себе пронзительным свистом. Пока кофе и лапша немного остынут, есть время осмотреть комнату в надежде найти что-нибудь еще интересное.

Практически у входа на табурете замечаю старый магнитофон и потрёпанную кассету без обложки. Ставлю ее на проигрывание. Наверное, раньше мне нравилась подобная тихая музыка. А сейчас она не вызывала совершенно никаких откликов в душе. Подхожу к книжному стеллажу, достаю первую попавшуюся книгу и начинаю читать:

––

Что может быть хуже Тьмы, Тьмы всепожирающей и безграничной. Она обволакивала его, растворяла в себе. Казалось, что из ее объятий не вырваться. Не спастись. И только тусклый луч света разорвал паутину Тьмы.

Он с трудом открыл глаза, вспоминая события вчерашнего дня…

––

Этой книги у меня не было. Не могло быть! Как будто кто-то пишет роман обо мне.