Вариант был один, но очень нерадостный — снова идти к Артёму и попытаться убедить, что ни она сама, ни Алька деньги не крали…

***

— Я знал, что ты придёшь.

Яна агрессивно смотрела на него, стоя на пороге, а Артём не спешил приглашать в дом. Неважно, по какой причине она к нему пришла, просить о помощи, убеждать в своей невиновности или ещё зачем-то. Он умел признавать ошибки, а самой его большой было — позволить лжи между ними становиться больше.

— По-другому и быть не могло. Я нужен тебе, это очевидно. Ты нужна мне тоже. — подвёл он итог, милостивым кивком предлагая ей войти.

— Для чего я тебе? Чтобы трахать во все щели? — ехидно сощурилась, неосознанно соблазнительным жестом поправила сползающие джинсы, вновь вызывая в нём дикое желание, обладать ею, заставить стонать от удовольствия.

Прозвучало нарочито грубо, как напоминание о том, что случилось в ванной. Вернее, могло бы случиться в тот день. Артём усмехнулся. Тягаться с ним в словесной перепалке ей не под силу. Он-то за ответом в карман не полезет.

— Только с твоего согласия, крошка. Уговор ещё в силе, или ты его пересмотрела в моё отсутствие? Просвети-ка, чё там изменилось, какие пункты? Я так понял, теперь ты не слишком комплексуешь по поводу анального секса? Пятьсот штук зелени того стоят, я прав?

Девчонка насупилась, нервно дёрнула плечиком, заглянула в сумку, на мгновенье Артёму показалось, что сейчас она выхватит пушку и пристрелит его. Вот прямо, как в дрянном вестерне, где бесбашные девицы в ковбойских шляпах и сапогах шмаляют в плохих парней. Но он не боялся, ибо страх давно перестал быть частью его натуры.

Сегодня, завтра, через год, какая разница, когда ему всадят свинец в сердце. Это произойдёт рано или поздно, таков закон того мира, который предпочёл Шерхан. Если не ты, то тебя. Истина не раз подтверждалась на примере других, менее везучих пацанов.

Но Яна не достала оружие. К его удивлению, Яна вооружилась вовсе не нагло стыренным у него «ТТ», а сигареллой, тонкой, с золотой каймой по ободу. Баловство слабого пола, чёрт возьми. Шерхан не выносил, когда женщина курила, и был вполне солидарен с известной советской хохмой, типа, лучше пепельницу облизать, чем курящую бабу целовать.

Яна демонстративно изображала искушённую суку, но он-то знал, что она другая. Скромная она, хоть и острая на язык. И, если по чесноку, очень уж нравилась ему, когда была сама собой, естественная, без наигранности.

Девчонка, между тем, неумело чиркнула зажигалкой, вдохнула едкий ментоловый дым, и от неожиданности поперхнулась. Понятно ж, никогда в затяг не курила. Артём шагнул к ней, бесцеремонно отобрал тонкую никотиновую трубочку, переломил пополам, за что был удостоен сердитого взгляда.

Чёрт, а глаза у девчонки обалденные. Да ладно бы, одни глаза… Пробудились его демоны, хрен укротишь, рвутся на свободу. Десять лет за колючкой — срок немалый, воздержание сделало выдержку крепче, но с появлением Яны в броне почти образовалась брешь.

И влечение к ней зашкаливало всякие нормы, что начинало жутко напрягать, а он о постельных утехах думает больше, чем о том, что есть реальный шанс сдохнуть. На хвосте намечались нешуточные проблемы с блатными, бабки до сих пор не найдены, а отговорок, какого хрена он тянет с «подогревом» зоны, уже иссякали из запаса выдумок. Шота, смотрящий по столице, вот-вот пришлёт для переговоров своего доверенного пса — Холеру, а с этим мудаком шутки плохи.

Почти всю жизнь отмотавший сроки за разбой, грабежи и воровство, Холера рьяно чтил воровские законы, и столь же ревниво карал тех, кто эти неписанные законы нарушал. Встреча с ним в планы Шерхана не входила, но Музыкант и его быки топтались на месте. Кейс с баксами словно испарился, мать вашу!

Да вдобавок, тот странный налёт, когда грохнули Жеку. Недоброжелатель пока притих, но долго ли продлится покой, Артём не знал. Плюс ко всему прочему, пропала сестрица Яны, которая и была основной пешкой в игре, хотя, Пашка почему-то не испытывал уверенности, что эта Алька выкрала деньги. Но его чутьё не подводило, что-то тут нечисто, всё взаимосвязано, нужно лишь нащупать правильную ниточку.

— Не имеешь права! — фыркнула зло Яна, топнув ногой, и это по-детски протестующее недоразумение вызвало у Артёма улыбку.

— На чё это я права не имею?

— Распоряжаться мной! — отрезала она, строптиво вновь выуживая сигареллу.

Артём забрал и эту, не обращая внимания на подчёркнутую холодность Яны.

— Короче, щас выкладываешь свои соображения, где искать твою сестру, возвращаешь мой ствол, и будем считать, что мы квиты. Давай, говори, время, крошка, играет против нас с тобой.

Она растерянно моргнула.

— Алька не у тебя?

***

Валя испуганно прижала ладони ко рту, исподлобья наблюдая за домом. Таким злым она Андрея, пожалуй, никогда не видела, и мысленно костерила себя за то, что сделала. Ну, зачем явилась к нему домой, и вывалила на Наташку правду, ведь хотела же поначалу дождаться его, дать ему возможность решить, как поступить. И вот теперь она виновата в том, что произошло!

Когда Андрей застал их с Наташей во дворе, громко ссорящимися, Алька думала — убьёт. Её или свою мымру, неважно, выражение лица у него было страшнее некуда. Конечно, он сразу всё понял, увёл Наташку в дом, а ей велел ждать в машине. Что там между ними случилось, Валя не знала, но когда на крыльцо выскочил охранник, торопливо вызывая скорую помощь, девушка похолодела.

Первой мыслью было — эта дура в порыве ревности прикончила Андрея. Бросившись к амбалу, совершенно позабыв про осторожность и приказ милого сидеть в джипе, Алька пыталась прорваться в холл, только безуспешно. Шкафообразный гад грубо схватил её за руки, и отволок обратно, впихнул в салон, уселся за руль, и со зверской мордой обернулся.

— Слышь, ты! Тебе чё было сказано, сидеть и не высовываться! Куда попёрла, как танк, а?

У Альки навернулись слёзы, но урода это ничуть не смягчило. Он выкурил сигарету в три затяга, запер девчонку в машине, и вернулся в особняк. Вскоре приехали врачи, следом полиция, а Валя всё ждала, боясь смотреть в окно. Что там, жив ли Андрей? Кусала губы, грызла ноготь, пока не ощутила боль — оказывается, до мяса зубами добралась. Плевать на маникюр, хоть и бешеных денег стоил, Янка сводила в салон красоты к Виктории накануне…

В общем, за день до аферы, которую они с Андреем провернули.

Потом на носилках вынесли Наташку, и Алька, вопреки всякому здравому смыслу, возликовала. С милым всё хорошо, это мегере досталось, и поделом, нечего было лезть со своими истериками! Кольнул, конечно, и маленький укол совести, но Валя быстренько её заглушила. Главное — они с Шерхановым теперь могут открыто быть вместе.

Андрей появился спустя минут десять, сел за руль, ни слова не сказав Альке. Она перелезла на переднее сиденье, робко дотронулась до его руки. Он дёрнулся, словно от удара, скользнул по ней странным, пустым взглядом, и вцепился в руль так, что на руках вздулись тугие вены.

— Она… — выдавила Алька, всматриваясь в напряжённое лицо Андрея, — с ней…

— Без сознания. — отрывисто бросил мужчина, побарабанив ладонями по рулю. — с лестницы навернулась. Жить будет.

— Я не хотела… — на всякий случай, сказала Валя, поглаживая его прохладные пальцы. — Андрюш, ты злишься, да? На меня?

Он мотнул головой.

— Забудь. Сам виноват, не разъяснил тебе, чё можно, а чего нельзя. — Андрей посмотрел в окно, затем снова уставился прямо перед собой. — Артём сменил замки на двери. Бабки я не вынес.

Она огорчённо вздохнула. Получается, всё опять оттягивалось, и ни на какие острова они не полетят. И что ей тогда делать? К Зинаиде возвращаться, изображать послушную девочку, а перед Янкой разыгрывать испуганную идиотку? Но, едва Алька собралась заговорить об этом, Андрей неожиданно протянул к ней руку, и нежно погладил по щеке.

Жест этот, скупой, но такой желанный, вызвал у девчонки прерывистый вздох.

— Хата у меня есть отдельная, поживёшь пока там. Пацаны Артёма носом землю роют, тебе не надо попадаться им на глаза.