Уже с первых строк так называемой богодухновенной книги библии, являющейся книгой лжепророка, звучат слова проклятия Земли и намечается общая ориентация губительства. Эта ориентация – уничтожение всего живого. Акт уничтожения преподносится как мщение, или наказание за некий грех, что и позволяет губителю логически подойти к теме губительства как такового, выдаваемого за справедливый приговор. Чудовищная подмена виновного невиновным остается незамеченной, а дерзость самозванца безнаказанной.
Как только губитель, поддержанный космическими преступниками, водружается на Олимпе, в силу вступают задействованные планом губительства приемы преступления. Губитель берет на себя роль демиурга и творит новый вид людей, запрограммированных на губительскую деятельность и полисную ориентацию. Религия зверей начинает диктовать свои законы, и первым вступает в силу закон жертвоприношения. Наиболее предпочтительной жертвой религии зверей считается невинная жертва, каковой и становится Земля. Так соблюдаются каноны религии зверей и преступаются земные и общевселенские законы.
Вслед за оскорблением божества Земли губитель произносит суд надо всею природой в целом.
"Самая глубокая, самая святая скорбь прекрасной души, самая непостижимая загадка в том, что природа должна быть уничтожена, святыня осквернена" (Гегель Г.Ф.Р. Дух христианства и его судьба. Философия религии. В двух томах. Т. 1. С. 164).
Осквернение святыни означало задействование дальнейших этапов губительства, которые шли по двум направлениям:
1) Нарушение баланса между мужским и женским началами, взаимодействие которых и баланс между которыми являются основой бытия.
2) Отделение духа от природы, сначала обоснованное теоретически, а затем осуществленное практически. Внедрение метода расщепления сознания путем задействования программы осуждения.
Навсегда осудив Еву за вымышленный первородный грех, губитель сеет вражду между духом и природой, между мужским и женским началами. Мужское начало становится довлеющим, узурпируя права природы. Природа объявляется изначальным злом, женщина становится рабой мужа-господина, что звучит так: "И он будет господствовать над тобою" (Быт., 3). И поскольку природа и женщина порочны, «чистые» мужи вступают в борьбу с «грехом», природой, телом. Ветхозаветный пророк изображает бога, который "судится со всякою плотью" (Иер., 25). Новозаветный предводитель мужей Павел учит, что "ветхий человек был распят, чтобы упразднено было тело греховное" (Римл. 6). Распятие и оскопление, сожжение на костре и пытки инквизиции – вот методы губителя в борьбе с "грешным и порочным" телом. Заметим, что все эти методы были строго легальными и их пропаганда принадлежит к ортодоксальным церковным источникам. Ибо встречный истине поток вступил в права основного потока, обманув и осудив все человечество разом.
Углубляясь в процесс расщепления, лжепророк стремится уже опороченное тело унизить так, чтобы оторвать от него субстанцию души навсегда. Однако, эта задача оказывается не под силу самому губителю. Тем не менее, лжепророк заговаривает об обременительности тела, о необходимости освободить душу из плена тяжелого и порочного тела человека.
"Силы человеческой души ограничивает и тормозит грубая материя, с которой они тесно связаны" (И. Кант. Об обитателях небесных светил. Собр. соч. в шести томах. Т. 6. С. 261).
Однако, задуманное заговорщиками отделение души от тела отнюдь не имеет в виду заботу о комфортном состоянии души живущего. Ими преследуются совершенно иные цели. Связанный обязательствами космического воровства лжепророк стремится расщепить цельность бытия, посеяв вражду между духом и телом, человеком и природой, навсегда нарушив баланс между мужским и женским началами, окончательно оторвав человека от бога, природы и самой жизни вообще. Отделенный от бога, враждующий с душою и телом человек легко становится добычей лжепророка, лишаясь не только божественной судьбы, но и самой души своей. Лжепророк хорошо знаком с планом губительства, и потому в своих высказываниях хитроумно объединяет все божественные субстанции в одну, враждебную ему группу, называя священное бесовским:
"Это не есть мудрость, нисходящая свыше, но земная, душевная, бесовская" (Иак., 3).
Однако, несмотря на постоянную хулу на божественную субстанцию души, лжепророк стремится овладеть ее энергией, присвоить ее во что бы то ни стало. Все его изощрения – лишь приемы в борьбе за эту энергию, являющуюся предполагаемым трофеем. Лжепророк мечтает "вытащить из плоти свой кол, наполнить мировой бокал кровью, той, из которой черпают силы и бодрость разноцветные тени, как тени Элизиума из бараньей крови, которую дал им выпить Одиссей", – напишет в письме своему другу Гете Гегель, принимая в подарок бокал, выполненный в форме конуса (Письмо Гегеля Гете от 2 авг. 1821 г., № 27. см.: Работы разных лет. Т. 2, 393).
Однако, отделение человеческой души от тела – весьма нелегкая процедура, а дело противления жизни и вовсе безнадежное дело. Несмотря на это, лжепророк действует по принятой программе губительства и ищет пути отделения мировой души от природы Земли вообще. И тут он сталкивается с проблемой времени и проблемой пространства. Изощряясь, губитель через лжепророка постоянно рассуждает об уничтожении мира, разделяя эту задачу на две части: 1) уничтожение пространства, 2) уничтожение времени. И в борьбе с этими субстанциями лжепророк обнаруживает, что сама человеческая душа – частица бога – стоит на защите бытия времени и пространства. Бог созидает, губитель разрушает.
В процессе размышлений лжепророк приходит к выводу, что пространство уничтожить нельзя. Однако, запрограммированный на разрушение, все же находит, что можно отделить пространство от материи, разрушив природу: "Никогда нельзя себе представить отсутствие пространства, хотя нетрудно представить себе отсутствие предметов в нем" (И. Кант. Критика чистого разума. Собр. соч. в шести томах Т. 3. С. 130).
У библейского лжепророка это выглядит более конкретно, чем у теоретика Канта. Но смысл один – глобальная теория и пропаганда разрушения: "Придет же день Господень, как тать ночью, и тогда небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся, Земля и все дела на ней сгорят" (2 Петр., 3:10).
Апостолы возглашают то, что требует от них лжепророк. Однако Петр заходит все-таки дальше, указывая, что вся катастрофа произойдет только после прихода тати, вора. В последующих воплощениях Петр будет противостоять лжепророку и станет помощником Георгия.
С большим трудом лжепророку удается продвинуться и в вопросе уничтожения времени. Он рассуждает:
"Время есть необходимое представление, лежащее в основе всех созерцаний. Когда мы имеем дело с явлениями вообще, мы не можем устранить само время, хотя явления прекрасно можно отделить от времени" (Кант И. Критика чистого разума. С. 135). Методом лжепророка по-прежнему является расщепление сознания: "Значительная, а может быть, наибольшая часть деятельности нашего разума состоит в расчленении понятий, которые у нас уже имеются о предметах" (Там же. С. 110). 41[9]
И действуя привычным методом, лжепророк наконец приходит к выводу, что "Если устранить частное условие нашей чувственности, то исчезнет также понятие времени"(Там же, 141).
Так мы вновь сталкиваемся с законом взаимодействия. Бог и его частица – чувствительная человеческая душа взаимодействуют с миром, тесно соотносясь со временем и пространством, и этот контакт ограждает пространство и время от разрушения. Библейский вариант разрушения времени звучит так: Иисус "отдал себя Самого за грехи наши, чтобы избавить нас от настоящего лукавого века" (Гал., 1).
Губительская система создает условия для разрушения природы Земли и человека, уничтожая саму связь между ними, разбалансирует всю систему жизни, преследуя личные цели, отстраняет подлинное божество, контролирующее баланс животворящих сил, чтобы обеспечить успешный конец света.
