Углубившись в работу, я в итоге опять выпал из жизни на несколько суток…

— Готово! — открыв глаза посреди темноты космоса спустя четверо суток, я посмотрел на свои руки, призвав кусочек сути Горыныча. Кожа моя тотчас налилась белым золотом, покрылась острой шипастой чешуёй, черты тела заострились, а из тазовой части даже материализовался длинный мускулистый хвост! В голове тут же начали звучать мысли этого могучего зверя, мешая мыслить, а всё потому что для стабильного эффекта его душа также была сплавлена с моими тонкими телами в качестве надстройки, но всё равно держать её в узде с моей силой было проще простого. Разумеется большую часть времени его части были в пассивном состоянии и не проявляли активности пока я сам не позволю. Так что подключая его душу к активной работе по частям, я мог контролировать как силу воздействия на себя, так и активность души Горыныча, что было весьма удобно. Можно было бы конечно вмешаться глубже, сделать его полностью частью себя, и даже лишить индивидуальности, но структура его души был столь сложна что я мог легко накосить, собственноручно уничтожив львиную долю силы непокорного змея. Так что от этой идеи я отказался. Риск? Безусловно, но оно того стоило. Тем более я создал якоря, ставящие его в зависимое положение от моей души, что нивелировало любые попытки вырваться или попытаться убить меня — этим он уничтожит и свою фрагментированную душу.

Сжав когтистую руку в кулак, я отменил эффект, призвав часть Горыныча уже в качестве фамильяра. Звериная сущность змея материализовалась рядом мгновенно: одна голова, четыре мощных лапы, толстый хвост, увитый шипами, и размеры примерно с грузовик. Пылал он не так сильно как раньше — в пару тысяч градусов. Добавив зверю свободы, я позволил ему вырасти до размеров уже футбольного поля, отрастив вторую могучую голову — в этом виде уже приходилось немного напрягать голову, контролируя волю порабощённого зверя. Да и тот на меня начал поглядывать подозрительно — вторая форма делал его также и умнее, и сейчас он понимал, что я по сути его пленил. Но тем не мене Горыныч слушался беспрекословно.

Третья форма… тут уже был его почти полный размер, сила и разумеется все три головы! Оказавшись на свободе трёхголовый зверь яростно взревел, решив уничтожить обидчика, однако оставшееся во мне ядро его души, позволило парализовать действия змея едва я только этого пожелал.

— Не дёргайся. Не ожидал меня увидеть, да? — подлетев вплотную к морде трёхголового чудовища я похлопал его по раскалённой чешуе. — Решил, что свободен и можешь творить всё что вздумается? Я ведь успел изучить твои мысли, приятель, ты летел мой город выжечь. Возомнил себя всемогущим, ощутил вседозволенность…!?

В этот момент в моей голове сам собой возник яркий образ Милу и моей дочки, что так сладко спали в своей кровати… От этого Горыныча захотелось прямо сейчас порвать на лоскуты, но я сдержался.

— Гру-у-рг!! — шумно выдохнув, Горыныч прорычал какое-то туманное проклятье в мой адрес, но шевелиться не спешил. Хотя я специально снял с него наведённый паралич.

— Злишься? Злись сколько влезет — я всё равно сильнее тебя. С этого момента мы связаны накрепко, приятель, и хочешь ты того или нет, я буду держать тебя в узде до конца наших дней. Теперь я решаю куда будет направлена твоя ярость! А пока исчезни…

Гигантский зверь тотчас растворился в пустоте, вернув своё воплощение в порабощённую мной душу, но я точно знал, что он не смирился. О нет, он наверняка будет ждать во тьме забвения столько сколько потребуется дабы оборвать свои путы. А значит мне стоит быть с ним вдвойне осторожнее, даже если в будущем я буду в безвыходном положении. хотя в это почти не верилось. Выдохнув, с чувством выполненного долга, я вернулся в башню управления. Пришло время разобраться со всеми вопросами разом! Нас всех ждёт ещё целое море работы…

Два с половиной месяца спустя (101 день)

Планета Мигараг, центр крупнейшего континента. «Город ста горизонтов» (образный перевод).

Стая никогда не была бы столь эффективна, выполняй она только одну задачу за раз. При её аппетитах и масштабах время жизни всех её организмов требовалось использовать по максимуму. Вот и в этом мире Краурт, известный местным обитателя как Святой Покровитель, действовал сразу в нескольких направлениях: не только гадил во владениях Сайфулай, исполняя желание своего Бога, но также растил новую стаю дабы вернуться домой с крупным пополнением, способным заложить новые гнёзда в необжитых ещё галактиках.

Стая умела быть эффективной, в том числе и за счёт первородного обелиска, вышедшего из-под руки их собственного бога. Имея всего три обломка на всю галактику, Краурт сумел так поставить их работу, что защитники местного вида закончились раньше, чем сами люди поняли, что произошло. Миллионы людей, призванных защищать себе подобных от внешних угроз, всего за считанные дни обратились в союзников стаи. В особенности флоты людей, до сих пор зреющие вокруг разбросанных по округе колониям. Несколько диверсий, подложная информация, подконтрольное командование, и вот уже лучшие из лучших жрут друг друга словно безмозглые падальщики! Но время этого перевёртыша ещё не пришло. О нет! В космосе до сих пор существуют очаги сопротивления где они могут пригодиться в будущем, а пока Краурт со своей стаей продолжал планомерно, но медленно зачищать их родную планету… Все рано или поздно обратятся в пищу! Спешить просто некуда.

А ещё он собирался вырастить здесь минимум пятерых внепространственных червей! О! Эти супер-организмы не были скоплением симбионтов, как это было обычно в Стае, нет, эти черви, каждый из которых только при рождении в длину достигал тысяч километров, а диаметром был около сотни, являлся единым организмом, основной задачей которого была переваривать космические объекты почти любой природы, синтезируя внутри себя сбалансированную питательную массу, пригодную для пропитания и роста остальных стай. Венец творения биовизирей их первородного гнезда, способный расширять ареал обитания Стаи почти что до бесконечности! Шедевр тысячелетий работы над тонкими телами живых существ! Величайшее наследие его родной цивилизации!

Однако, гигантские преимущества этих существ оборачивались также и гигантскими проблемами при их выращивании. Причём сложнее всего было добыть достаточно материала, не встречающегося в природе, либо встречающегося крайне редко. К тому же некоторые элементы были нужны только в конкретный период роста и развития сверхсущества, и порой это были даже нестабильные изотопы, что существуют считанные месяцы после синтеза. Вот почему здесь сразу вступали в игру чужие миры техногенной природы. Выращивать внепространственных червей, способных даже пережить путешествие между мирами по смертоносному первозданному хаосу, среди руин их городов и бесчисленных фабрик, а также могильников и всевозможных секретных хранилищ было сплошным удовольствием! К слову, оказалось неплохой идеей использовать ресурсы людей, их логистику и жадность в этих своих целях, заставив десятилетиями свозить на планеты редкие материалы. Правда один из таких складов разворошила пешка Сайфулай, но и это оказалось не столь критично. С планеты пропало только золото, а остальные металлы лишь поменяли место дислокации, так что ничего непоправимого не произошло и здесь всё ещё было достаточно строительного материала.

К примеру, на этой планете, что люди звали Мигараг, Краурт благодаря такой предусмотрительности мог посеять сразу три семени исполинских червей, и все они вырастут! И пусть в процессе их выращивания от самой планеты останутся лишь жалкие огрызки и даже её ядро будет поглощено, а уж число человеческих жертв и вовсе перевалит за десятки миллиардов, но он совершенно не чувствовал за собой вины. Низшие существа, такие как люди, только и годятся что в пищу великой Стае!

Провожая взглядом семя великого червя, сброшенное с корабля-скопления, что теперь само собой углублялось под полуразрушенный мегаполис людей за счёт вибрации оболочки, Краурт мысленно уже возвращался домой. Ведь вернуться в свой мир Стая могла только верхом на внепространственных червях, способных создавать вокруг себя устойчивые физические законы в условиях первозданного хаоса. Вот почему их выращивание не было простой прихотью — скорее уж необходимостью!