«Почему мне так больно? Почему?!»

Она сняла чулки и начала расстегивать платье, когда Поттер зашел в комнату. Он резко раскрыл дверь ногой, вызвав неприятный треск деревянных косяков.

— Какого черта тебе надо?! — Панси прижала верх платья к груди и отошла к шкафу, где висела ее одежда. Она посмотрела на свою палочку, которую оставила на туалетном столике.

Можно было применить манящие чары, но гриффиндорец уже успел забрать ее и бросить в ящик комода, закрыв его на замок.

— А разве ты не догадываешься? — Гарри стал расстегивать рубашку, медленно приближаясь к ней. — От нас ждут…положительных результатов. — стеклянные линзы его очков сверкнули в приглушенном свете ночника.

Панси раскрыла глаза от удивления и испуга. Она попятилась назад, сталкиваясь ногами с кроватью.

— Ты пьян. Возвращайся в гостиную, мы поговорим завтра,— она сжала пальцами лиф платья, наблюдая за его действиями.

Поттер снял рубашку и бросил ее на пол. Слизеринка впервые увидела его обнаженный торс, покрытый темными волосами на груди. Дорожка спускалась вниз и пряталась под брюками, вместе с восставшим за закрытой ширинкой членом.

— Я не хочу разговаривать, Панси. — гриффиндорец расстегнул брюки, продолжая наступать. — Ты моя жена, помни об этом.

Девушка дернулась и потеряла равновесие, опять столкнувшись с кроватью. Она всего на секунду повернула голову назад, чтобы попытаться отскочить в нужное место, однако Гарри схватил ее за запястье и притянул к себе.

— Не смей, Поттер! Иначе, я придушу тебя! — закричала слизеринка пытаясь вырваться.

Но было бесполезно. Он физически превосходил ее, согревая лицо захмелевшим дыханием.

— Оставь меня! Не трогай…— она дергалась и извивалась, но хватка рук была стальной, а запястья ломало от давления.

Молодой мужчина повалил ее на кровать и грубо спустил ткань платья с груди. Его очки съехали набок, но взгляд все равно пожирал мягкую, светлую плоть.

— Я буду трогать столько, сколько захочу. — прохрипел Гарри, облизнув губы кончиком языка. Он зафиксировал руки девушки над головой и сильно сжал пальцами одну грудь.

Панси попыталась сделать более глубокий вдох, так как Поттер придавил ее своим телом. Тяжесть мгновенно лишила сил, и она обмякла, перестав сопротивляться.

«Урод.»— девушка повернула голову набок и закрыла глаза, только чтобы не видеть лица того, кого посчитала благородным и заботливым.

Кому хотела принести извинения и пригласить на свидание.

Гриффиндорец опустил руку ниже и задрал подол ее платья, попутно разведя ноги в стороны. На слизеринке еще остались тонкие трусики, которые очень легко с нее сорвали. Ни о какой готовности не могло быть и речи. Она была сухой и напряженной из-за накопившегося стресса. Однако его пальцы стали проводить по кругу вокруг клитора и медленно вырисовывали странные символы, задевая вход во влагалище.

Ее муж впервые прикасался к ней так и действовал весьма терпеливо, даже с учетом предстоящего физического насилия. Женское тело, против воли и с болью отзывалось на теплые ласки, а когда на щеках миссис Поттер появился жаркий румянец, шею обожгло от хриплого смешка молодого мужчины.

— Без темноты уже не так легко представить своего обожаемого любовника. — проговорил Гарри ей в ухо.

Панси открыла глаза, после услышанного. Так вот зачем он выключал свет. Вот для чего лишал оргазма и не прикасался к ней. Этот идиот наивно полагал, что она воображала себе Драко во время занятий сексом.

«Болван! Несносный Болван!»

Ей стало не просто больно, а отвратительно и горько. Именно он впервые подарил ей настоящее удовольствие. Именно с ним, ей хотелось заниматься этим больше и чаще. Именно ему, она поверила, когда согласилась на брак.

— У меня нет никакого любовника, но я не удивлюсь, если твоя рыжая бегала на сторону, чтобы насладиться другими членами. — с презрением произнесла девушка, глядя в глаза супругу.

Гарри поджал губы от гнева и набросился на нее. Он стал покрывать быстрыми поцелуями шею и грудь девушки, а потом подложил ей под поясницу две подушки. Таз был приподнят, а угол позволил члену проникнуть глубже.

Поттер не стал больше терпеть и сразу толкнулся вперед, максимально сильно. Панси вздрогнула от слабой боли и непривычки. Внутренние мышцы не были готовы к такому грубому вторжению, однако головка члена, словно проехалась по передней стенке, оставляя странный позыв для мочевого пузыря.

— Насколько же он лучше меня, Панси? Ты ведь сравнивала… каждый раз…— гриффиндорец двигался не слишком резко, но крепко сжимал пальцами талию девушки, тем самым еще сильнее наталкивая на себя.

«Я никогда не сравнивала, потому что думала, что ты другой…»

Панси прижала руки к лицу, так как муж уже не удерживал ее запястья. Тело отвечало, вопреки обиде, унижению и боли. Агония росла, вместе с удовольствием, принося душе слизеринке колоссальный диссонанс. Маленький клубок чистого света был отброшен, как ненужный хлам, а сердце растоптали вместе с чувствами, которые она так и не решилась показать ему.

Гарри хрипел, смотря на содрогающуюся грудь своей жены. Даже под алкоголем, ему было сложно сдерживать себя, потому что ему понравилось быть с ней и в ней особенно. Ее кожа, ее стоны и то, как она забывалась в его руках. Все было потрясающим, настоящим и таким трепетным. Он не хотел причинять ей боль, не хотел принуждать, но ничего не мог поделать со своей ревностью и оскорбленной гордостью.

Ему хотелось вытеснить Малфоя навсегда из ее памяти, чтобы она никогда больше не вспоминала о нем и принадлежала только ему, своему законному мужу. Навсегда.

Гриффиндорец застонал, начиная чувствовать слабые сокращения ее тела. Панси вертела головой, закрыв глаза ладонями, пока он наращивал темп глубоких фрикций. Ее мочевой пузырь дрожал, угрожая испустить струю прямо в кровать. От этого, каждое движение члена приносило нереальное, мазохистское удовольствие.

Слишком острое, противоречивое и жестокое наступление оргазма, выплеснуло на свободу один протяжный, эмоциональный всхлип. Губы девушки были искусаны в кровь, зрение расфокусировалось от слез, в груди пылала дыра. Она стала стонать в ответ на новые толчки, колени онемели, а мышцы лона сжимались слишком сильно.

— Панси…— Гарри упал на нее, удерживая вес тела одной рукой. Он тоже был близок и не мог поверить в столь волшебное единение их тел. Ему хотелось посмотреть ей в глаза и наконец поцеловать.— Панси… — сквозь стоны повторил он, целуя ее в подборок, когда девушка откинула голову назад.

Его губы, мягкие, теплые, ищущие. Они пытались добраться до нее и оставить след, точнее усилить то, что уже было.

Последние движения члена вырвали из горла слизеринки короткий вскрик. Матка сжалась, вместе с влагалищем, вытолкнув из себя несколько капель жидкости. Потревоженный мочевой пузырь усилил действие оргазма, принеся вместе с конвульсиями нехилую щекотку в крошечный проход.

Она плохо слышала рычание зверя, в которого превратился ее супруг. Его сильное тело покрылось капельками пота, а когда он изогнулся, освобождаясь от семени, знаменитые круглые очки отлетели на пол, оставив лицо героя не защищенным.

— Пожалуста…— Гарри были нужны ее губы, нужна вся она. Он опять наклонился, обхватив ладонями женское лицо.— Поцелуй меня…— он почти добрался до уголков прохладных губ, но она дернулась и вжала голову в плечи. Влажная дорожка слез мазнула по его носу.

— Уходи. — прошептала девушка еле слышно. Ее глаза были закрыты, грудь беспокойно поднималась и опускалась, ноздри носа издавали слабый свист от тяжелого дыхания.

Сознание Панси погружалось во тьму обморока и усталости. Сквозь пелену забвения, она услышала звук закрытия двери. Он ушел, оставив ее с разбитыми надеждами.

***

Минула неделя, после их последней встречи. Поттер не появлялся дома совсем, даже не приходил переночевать и Панси понятия не имела, где он сейчас. Она могла придти в Министерство и запросить информацию о его работе, чтобы встретиться с ним, но ничего не делала, продолжая на автомате закупать новую мебель для дома и разбирать чердак.