Снейп задумался и, чуть погодя, кивнул. Все-таки его жизнь хоть и не была приятной, но имела свой четкий порядок. Сейчас же она круто изменилась, так что ему в любом случае нужно было время, чтобы адаптироваться к новым, куда как более хаотичным, условиям. Она с радостью поделилась бы с ним своим безвременьем на раздумья.

— Вы знали? — наконец выдавила Гермиона то, что действительно хотела спросить. — О его планах на вас.

— Нет. Но Лорд отдал приказ Амикусу, — Снейп сделал паузу, — а его сестра не умеет закрывать разум.

Мысль он не развил, но, судя по тому же патронусу, действовать ему действительно пришлось в спешке. Вряд ли Воландеморт предупредил его об увольнении за две недели, ха.

— Но вы догадывались о таком варианте развития событий?

— Возможно. Это бы случилось. Так или иначе.

— Ага, война, Азкабан… Вы поэтому так вели себя со мной?

— Пережить смерть… — он прочистил горло.

— … мудака, — подсказала Гермиона, не считая нужным разыгрывать вежливость и в этом плане тоже.

— …мудака гораздо проще, как мне кажется.

— Как благородно, — ядовито протянула она. — Значит, свой член вы в штанах удержать не смогли, а вот «спасти» меня от неуместных привязанностей подобным образом — легко.

— Да, не смог, — он посмотрел ей прямо в глаза. — Я давно уже не испытывал…

— Что?

— Такое влечение к женщине.

— Я была бы, наверное, польщена, если бы не все остальное. И да, я понимаю вашу логику, в каком-то смысле. Немного пожить и получить удовольствие в условиях локального конца света хочется всем, я сама была не против по началу. Но что-то ваше послание с патронусом в эту схему не вписывается. Не смогли сохранить выдержку и скатились до сантиментов перед смертью? Сожаления замучили?

— Людям в целом свойственно сожалеть об упущенном перед гибелью, — говорить Снейп стал чуть легче.

— Да? Так, может, вы и в остальное время тоже будете вести себя по-человечески? Ну знаете, извинитесь и попробуете наверстать упущенное.

— Мы начали не с того и невовремя, — согласился он. Видимо, это можно было считать, нет, не извинением, а, скорее, очередным оправданием, которое она и так подспудно ждала. — Но, наверное, могли бы попробовать снова.

— Чудно! Я рада, что вы наконец-то решили, знаете, пойти мне навстречу. Слава здравомыслию! — она завелась, но сбавила обороты. Без обычного противодействия с его стороны это не имело смысла. — Иначе это был бы просто эталон сволочизма. Впрочем, это он и есть, в любом случае.

— Обстоятельства все ещё…

— …неблагоприятные. И что с того? Зато теперь вы от меня никуда не денетесь, хотя я бы дополнительно наложила Инкарцеро на вас просто на всякий случай.

Снейп хмыкнул. Деться они, конечно, все друг от друга могли влегкую. Уж на тот свет так точно. Но условия действительно изменились — они больше не находились по разные стороны баррикад, как минимум. И Снейп выбрал жить, а не жертвовать собой во имя общего блага, как, видимо, рассчитывал уже давно.

Можно ли было сказать, что она отбила его у Лили Эванс? Дурацкая мысль заметалась внутри черепной коробки, как птица, случайно залетевшая в окно. Каким-то странным образом мама Гарри превратилась в её сознании в метафору смерти. По отношению к Снейпу так точно — не любовь, а уже какое-то влечение к танатосу. Получается, что отбила она его не у женщины, а, скорее, у долга, у тех самых обстоятельств, которые уже в печенках сидели, вывела из петли клятв и обещаний — выполнять приказы Дамблдора у него уже вряд ли получится, по крайней мере, так, как было запланировано изначально.

Ну, не то чтобы она лично все это устроила. Видимо, Нарцисса и, конечно, мадам Помфри ей «немного» помогли. Но ведь можно сказать, что она сместила его мышление в нужную сторону? Дала эту самую причину жить (Мерлин, какой пафос). Попутно, правда, Северус попал в огромные проблемы, оказался на волосок от гибели, и сейчас Воландеморт желает его смерти, может, чуть меньше, чем смерти Гарри, но… Только понял и принял ли сам Снейп, что теперь может жить по-другому? Или это все ещё адреналин или что-то подобное?

— Я очень зла на вас, Северус, — раз уж они опять оказались на каком-то пограничье, то Гермиона взяла на себя смелость смешать формы общения. А ещё ей просто хотелось назвать его по имени. — И сейчас проявляю большое терпение, что мне в целом не свойственно.

Да и вообще, почему она до сих пор зовет его Снейпом про себя? После всего того, что между ними было, уже давно пора и думать о нем, как о Северусе.

— Я ценю это.

Он улыбнулся лукаво и протянул ей ладонь. Гермиона посмотрела на него исподлобья, довольно недружелюбно, но руку подала. Это было странно, касаться его так. Как будто они вдруг начали тот период отношений, когда все ещё до конца не ясно, но уже волнует сердце. Пальцы были чуть теплее, чем в больничном крыле, и нежно гладили тыльную сторону её кисти. И даже в этом, в общем-то, совершенно невинном жесте ей чудился какой-то подтекст. Фантазия расшалилась, и все внутри сразу же завязалось узлом, но напряжение, в котором она находилась последние дни, наоборот отступило.

— Вам нужно больше отдыхать, — советы мадам Помфри пришли на помощь, чтобы хоть немного разбавить густую атмосферу невыраженного между ними. — Если хотите есть…

— Я лучше пока посплю.

— Хорошо.

Северус послушно откинулся на подушки, но тянуть её к себе не стал и сразу же закрыл глаза. А вскоре и вовсе задремал, судя по дыханию. Гермиона ещё долго сидела рядом с ним, но потом все же вернулась к книгам. В них не было ничего толкового (пока), но они хотя бы были новыми, а не десять раз перечитанными.

Ох, мадам Пинс её прикончит за такое самоуправство. Вынести книги из школьной библиотеки! Наверное, даже Воландеморт себе такого не позволял (зато позволял Дамблдор, но он и право имел). Интересно, сможет ли она оправдаться военным временем, своим стесненным положением и якобы разрешением все ещё действующего директора? Она же не для собственного удовольствия их воровала.

С утра Гермиона выдала Снейпу вещи, без разбора скинутые в сумочку накануне. Он без всякого смущения переоделся при ней в домашнее (она не подглядывала, а осматривала с медицинскими целями, да). Ворот рубашки давил ему на шею, очевидно, так что он в принципе проигнорировал одежду с горловиной и надел что-то вроде халата прямо на голый торс (были ещё и штаны, к сожалению). Ей очень хотелось попросить его не завязывать пояс, а ходить так, но Гермиона прикусила язык. Опять неуместные желания.

На завтрак они вышли все вместе практически синхронно. Впрочем, причиной этому был заупрямившийся Северус — есть в постели он наотрез отказался, так что пришлось Рону, как самому высокому и сильному из них, страховать его при спуске в подвал. Видимо, они с Гарри уже между собой решили, что Уизли с подобным справится лучше, чем тощий Поттер. От неё физической помощи, учитывая разницу в росте, было ещё меньше. Снейп, впрочем, всю эту их суету не оценил и спускался самостоятельно, придерживаясь за перила. Правда, и не пытался оторваться и уйти вперед, хоть на этом спасибо.

— Собрались как-то в рождественские каникулы на Гриммо Поттер, Уизли, Грейнджер и профессор Снейп, — начал Рон и хрюкнул, усаживаясь за стол.

— Слава Мерлину, я вам больше не профессор.

— Всегда ищите положительные стороны в любой ситуации? — высокий уровень сарказма для Гарри.

Видимо, он так и не отошел от общения с Найджелусом и посещения Хогвартса. Разговоры с портретами вообще на него странно влияли. Дамблдор появился в своей раме только тогда, когда они уже уходили из директорского кабинета, так что Гарри беседовал с ним минут десять от силы. А, когда спустился по винтовой лестнице, казался злым и веселым одновременно. Гермиона не стала ни мешать им объясняться, ни напрашиваться на индивидуальный разговор — все равно на Дамблдора хотелось преимущественно кричать, а ей было некогда срываться в истерики.

— Нет, Поттер, я объективно оцениваю реальность. Но, действительно, иногда, помимо минусов, есть и плюсы.