Впрочем, когда он в очередной раз не дал и балла за её точный и даже лаконичный, как ему нравилось, ответ, что-то внутри неё, вероятно, переполнилось. И количество очков у Гриффиндора не имело к этому никакого отношения. Правда, выразилось все её негодование лишь в нескольких минутах тишины, во время которых Гермиона законспектировала пару абзацев из главы учебника — урок был теоретический, и достала из сумки чистый пергамент. Вот и весь бунт. Она бы тоскливо уставилась в окно, но они были занавешены теперь постоянно и, видимо, на весь тот срок, пока Снейп правит в этом кабинете. Шутки про его вампирскую природу снова стали популярны.
Кроме увеличения продолжительности приступов ничего необычного, ещё более необычного, не происходило. Это, конечно, тоже было немало, но теперь, когда ожидание стало для неё привычным состоянием, оно скорее раздражало, чем пугало. Все-таки на счет экспоненциального роста она загнула. А! В один день у неё как-то произошло аж четыре эпизода, но все в штатном режиме, собственно. Просто перенервничала из-за того, что еле-еле успела дописать положенные дюймы работы по зельеварению. Положенные в её видении качественной работы, конечно, а не минимально необходимые для сдачи.
Произошло это из-за учебной нагрузки, которая, вкупе с обязанностями старосты, сжирала все её время (даже с учетом заморозок, так как толку от них было ноль). Но из-за Гарри и его Принца-полукровки Гермиона все никак не могла решить, смириться ей и не рвать жилы или биться с удвоенной силой за свои принципы, так что вопрос с зельеварением периодически вставал ребром. Впрочем, у самого Поттера тоже все было не так гладко, и наслаждаться своим нечестным триумфом он вряд ли мог с радостью. Маклагген, основной вратарь, безобразно вел себя на тренировках и подрывал боевой дух всей команды.
— Так выкини его к чертовой бабушке! — не выдержала Гермиона в один момент, когда Гарри и Рон опять обсуждали Кормака вместо того, чтобы делать свои задания по заклинаниям.
С Маклаггеном она и сама имела неудовольствие познакомиться поближе на унылых вечеринках «Клуба слизней», во время которых все было так чинно и благородно, что даже время не останавливалось. Благо, несколько последних встреч Кормак пропустил, озаряя своим великолепием поле по квиддичу. Гарри удобно назначал тренировки каждый раз, когда Слизнорт хотя бы просто смотрел в его сторону чуть более заинтересовано.
— Он в команде, Гермиона, и…
— А ты капитан, так что тебе решать, что будет лучше для всех, — отрезала она, не став выслушивать его оправдания.
— Это нечестно, — насупился Гарри. Уизли, впрочем, его поддерживать не спешил.
— Уверена, Рон справится со своими обязанностями не хуже, а то и лучше этого напыщенного индюка.
Из-за сломанного времени она отложила в сторону свои чувства, но, кажется, сейчас они опять всколыхнулись. И момент, чтобы проявить внимание, был очень удачный.
— Да, я неплохо играю, — вклинился Рон, хоть и сказал это как-то тихо и неуверенно.
— Тебе-то откуда знать? Ты даже не разу не приходила посмотреть на тренировки, — все ещё угрюмо протянул Поттер, но покосился на друга, явно не желая того обижать.
— Во-первых, один раз все же приходила. Джинни меня позвала, не вы, — фыркнула она надменно. — Во-вторых, вы так много об этом болтаете, что нетрудно разобраться в ситуации. А в-третьих, у Рона есть, как минимум, одно преимущество — он не в контрах со всей командой.
Гермиона резко захлопнула книгу, объясняющую принцип невербальных чар, и встала из-за стола. В классе подготовки было довольно шумно — дежурный учитель заглядывал к ним, но уже ушел, так что она никому не помешала. Допишет в кровати или, может, завтра вместо обеда. Что-то она устала — в конце концов, её день был немного длиннее, чем у всех остальных.
— Маклагген так часто отвлекается на поучение других, что нормально потренироваться у нас выходит только с тобой на кольцах, — вряд ли Рона нужно было уговаривать, так что, скорее, это Гарри искал аргументы в пользу кардинального решения.
Дослушивать мальчиков она не стала и действительно направилась прямиком в спальню. Гермиона уже не раз и не два обкладывалась учебниками прямо в постели, когда уставала сидеть в читальном зале или в классах, но вот опускать балдахин было большой ошибкой. Конечно, она зажгла яркий Люмос, но в тепле и уюте её быстро сморило.
А проснулась Гермиона только тогда, когда уткнулась носом в пергамент, безбожно сминая его. Слава Мерлину, это был просто черновик, но из-за беспокойства за сохранность своих записей она очнулась окончательно и села. Пришлось собирать распиханные писчие принадлежности и книги по всей кровати — спала она довольно беспокойно. Ещё и перо сломала! Говорила ей мама…
Гермиона откинула полог и встала, потягиваясь. Все лицо наверняка в чернилах, а форму придется сменить, хотя она надела свежую только вчера, но зато выспалась замечательно. Лаванда в розовой ночной рубашке застыла около своей постели, держась за столбик балдахина и приоткрыв рот. Время останавливалось постоянно и в самые неожиданные моменты, поэтому Гермиону это нисколько не удивило. Волновало только то, что умыться в этом состоянии у неё не выйдет. Но, слава Мерлину, как только она вышла в коридор, за спиной раздался голос Парвати, так что с ванной проблем не возникло.
Мытье и прочие гигиенические хлопоты не заняли у неё много времени, полчаса, как всегда. Соседки, которые гораздо больше были озабочены вопросами внешности, вставали, бывало, и за час до неё, чтобы привести себя в порядок. Сейчас они что-то правда к зеркалам не спешили, и Гермиона досушивала волосы в гордом одиночестве. Заболтались, наверное. У них темы разговоров были неиссякаемы и всегда актуальны.
Может, ещё слишком рано, просто Браун вскочила и разбудила подругу? Гермиона поспешила обратно, но сама застыла на пороге, как все замирали рядом с ней. Все пологи были опущены, свет нигде не горел, за окном стояла непроглядная темень, а её соседки, очевидно, мирно спали. Что за ерунда? Она метнулась к своей кровати, проверила сигнальные чары и, наконец, посветила Люмосом на часы — почти одиннадцать. Вечера, очевидно.
Гермиона в замешательстве села на край матраса. Она чувствовала себя свежей и выспавшейся, но, вероятно, это просто временный эффект? Немного вздремнула и зарядилась энергией, такое бывает. Гермиона с сомнением стянула фирменный галстук и в принципе начала раздеваться, чтобы не помять ещё и эту форму. Просто доделает задания сейчас, пока чувствует бодрость, а потом ляжет спать, как положено.
Под утро, где-то в четыре, она действительно все же задремала, устав продираться сквозь рунический текст. Но это явно не выглядело нормальным, возможно, в своих предположениях она ошиблась куда сильнее, чем думала изначально. Правда, ни само происшествие, ни рассуждения о нем никуда её не привели. В конце концов, Гермиона не могла даже с уверенностью сказать, что просто не «спугнула» сон, когда резко проснулась вечером.
*
Кормак был переведен на скамейку запасных единогласным решением команды на открытом голосовании. Рон ходил радостным, то и дело излучая даже какую-то гордость, что выглядело откровенно по-дурацки — он же ещё никаких успехов не добился. Но хотя бы их разговоры с Гарри стали чуть менее раздражающими.
Гермиона даже сходила на тренировку, чтобы поддержать друзей и команду факультета, как староста. На трибунах неожиданно выяснилось, что Лаванда и Парвати тоже тут. И вообще ходят чуть ли не на каждую мелкую разминку, как группа поддержки. И когда только время находят? Хотя по прорицаниям, наверное, задают какую-нибудь ерунду, которую можно насочинять за пару минут.
Она же, сбив режим сна, с самого начала клевала носом, а под конец уже откровенно залипала. Даже не самая хорошая погода и легкий морозец не мешали ей кемарить. Только восхищенные визги Браун и помогали не заснуть, прямо сидя на скамейке. Но на этом плюсы от присутствия Лаванды заканчивались, а уже когда та прилипла к Рону, когда они шли обратно в Хогвартс… Зубы непроизвольно заскрипели, но Джинни вовремя отвлекла её и оттащила в сторону.
