— Вариант, — согласился Гарри, будто сам мог играючи наложить это проклятие. — Но придется покинуть дом. И найти безопасное место. Что-то безлюдное…
— Не то чтобы я была против сжечь пару акров леса ради свержения власти Сами-знаете-кого, но это все ещё долгий и небезопасный вариант. Выбранную территорию ещё и проверить надо заранее, если, конечно, мы не хотим убить парочку туристов, оказавшихся не в том месте и не в то время.
— Пожар привлечет внимание магглов, — со вздохом согласился Гарри.
— И вряд ли они смогут его потушить. Скорее даже наоборот — количество жертв будет расти.
— Профессор, — несмотря на освобождение Снейпа от должности, Поттер, видимо, так и не смог придумать, как ещё к нему обращаться, — вы умеете…
— Контролировать Адское пламя? — Северус так и стоял со шкатулкой в руках. — Не пробовал, как-то не приходилось. И, полагаю, времени на подготовку и эксперименты у меня тоже не будет, с учетом, что придется выйти на прогулку для этого, — он с очевидным намеком взмахнул левой рукой.
В течение очередного эпизода она металась по всему дому, просто чтобы заполнить безвременье хоть чем-то. И задержалась лишь в комнате с Беллой. Та сидела на стуле только благодаря веревкам, неудобно завалившись вперед. Суставы рук были выкручены, голова безвольно свисала на грудь, изо рта текла слюна. Иного Гермиона и не ожидала. Все-таки Снейп был страшным человеком, правда отвращения или страха она так и не почувствовала. Беллатриса ещё легко отделалась, хотя черт знает, что за винегрет теперь был у неё в голове. Но, в конце концов, это ли не справедливость? Раз уж она покинула Азкабан и уже натворила дел на ещё один пожизненный срок, то пусть хотя бы побывает в шкуре Лонгботтомов.
— А Нарцисса? — выпалила Гермиона, как только вернулась на кухню и заметила первое движение. У неё было время подумать над более надежным решением проблемы. — Она тоже может открыть шкатулку.
— Зачем ей это? — Снейп не поддержал её энтузиазм. — У неё семья, она не будет подставляться ради призрачного шанса на нашу победу, ставя под угрозу жизнь сына.
— Мы отдадим ей Беллатрису, — неуверенно продолжила Гермиона.
— Вот так дорогой подарочек! — ещё сильнее осклабился Северус. — Белла ценна, наверное, только для Лорда. А в её нынешнем состоянии и то навряд ли.
Но, очевидно, подумала Гермиона недостаточно хорошо. Видимо, между помощью Снейпу и спасением жизни собственной сестры была какая-то принципиальная разница, которую она не понимала.
— У них же есть ещё третья сестра, мать Доры, — вспомнила она.
— Думаю, Тонксам сейчас не до помощи нам, — вмешался Гарри. — У них свои проблемы.
— Ну, в наше время у всех…
— Тед Тонкс, муж Андромеды, магглорожденный, — перебил её Поттер.
Точно, во время побега с Тисовой, он с Хагридом как раз побывали у них дома, где, видимо, Гарри и узнал подробности. Гермиона цыкнула. Уж ей ли не знать, какая сейчас политика у министерства по отношению к грязнокровкам и их семьям.
— Я тоже могу открыть шкатулку, хозяин, — проскрипел Кикимер.
Возникшую тишину можно было есть ложками. Гарри развернулся к домовику всем телом. Гермиона застыла столбом. Это какая-то ловушка? Издевка над глупыми маггловскими отродьями? Или она все это время совершенно зря не доверяла эльфу? То есть, конечно, она его жалела и понимала в каком-то смысле. Но все равно никогда не рассчитывала на реальную помощь в вопросах, непосредственно касающихся войны с Воландемортом. С учетом, как глубоко и противоречиво увязла в ней семья, которой эльф был глубоко предан.
— Ты даже не представляешь, как бы я был тебе благодарен, — отозвался Гарри пораженно.
— Если хозяин позволит Кикимеру позаботиться о мисс Белле, — домовик прижал уши к голове и весь сгорбился, явно ожидая, что сейчас-то молодой господин вспылит. Где это видано, чтобы эльф выдвигал условия?
Но Гарри, наоборот, как-то вдруг весь поник. О чем он думал, Гермиона понять не могла. Зато могла представить, что творилось в голове у домовика. Это для них Беллатриса была убийцей и опасной сумасшедшей, а для него она была хорошей хозяйкой, которую он, вероятно, знал ещё ребенком. Напротив, для Кикимера скорее они выглядели злодеями, истязателями мисс Беллы. Гермиона опустила плечи вслед за Гарри. Может, в конце концов, и хорошо, что она не прикончила Лестрейндж, когда могла.
— Конечно, Кикимер, но ей нельзя покидать комнату. Я не хочу её смерти, но не могу допустить, чтобы она причинила вред кому-нибудь ещё.
— Пока это вряд ли будет проблемой, — протянул Снейп и аккуратно протянул домовику шкатулку.
Кикимер взялся за её черный — какой же ещё, это же Блэки — бок. И мир опять застыл. Гермиона недоуменно огляделась. В принципе, не считая продолжительности приступов, происходящее не было чем-то удивительным. Какой это эпизод за день? Пятый? Шестой? Ничего странного и страшного. Даже на философствования о жизни и смерти не тянуло, но было все равно неприятно. Такой напряженный, можно сказать, ключевой момент, последний крестраж почти в их руках, а она опять выпала из жизни!
Хотелось помахать кулаками и попинать что-нибудь. Или кого-нибудь. Желательно Воландеморта. Но скоро он действительно будет здесь во плоти, и её шуточки станут совсем несмешными. Да и лучше держать себя в руках до последнего, а то так никаких нервов не хватит. Так что Гермиона села за стол и попыталась расслабиться. А, когда все опять пришло в движение, она почти дремала, положив голову на руки. Снейп нашел её взглядом и нахмурился, но обсуждать очередной приступ они, естественно, не стали. Кикимер уже колдовал, не палочкой, естественно, над шкатулкой.
Но не успела крышка с тихим щелчком распахнуться, как в комнату ворвался усиленный Сонорусом голос:
— Отдайте мне Гарри Поттера, и я подумаю над тем, чтобы сохранить жизни остальным.
Легок на помине! Пришел прямо вовремя, вышло очень драматично. Воландеморт говорил что-то ещё — пафосное и угрожающее, упомянул даже Беллу и Северуса, но, честно говоря, всем присутствующим в комнате было откровенно плевать на его речи. Ничего неожиданного, о чем кто-то из них не знал и ни разу до этого не задумывался, он все равно не выдал. Или Гермиона опять судила по себе. Но сейчас её гораздо больше заботил меч Гриффиндора, который каким-то образом оказался на самом дне сумки и никак не хотел доставаться. Раз уж Том не ворвался в дом, как она боялась, то грех не воспользоваться моментом.
— Мистер Поттер, — официально проговорил Северус и отлевитировал чашу из открытой шкатулки на обеденный стол.
Наверное, где-то внутри ещё лежала и подделка меча, но им сейчас не было до неё никакого дела.
— Твоя очередь, — добавил Рон.
Кикимер коротко поклонился и исчез с хлопком, по всей видимости, отправившись ухаживать за Беллатрисой. Они все рассматривали крестраж, не в силах отвести взгляд. То ли у него был такой зловещий эффект, то ли просто градус тревоги не позволял им потерять его из зоны видимости. Гермиона, наловчившись, подала Гарри оружие уже гораздо увереннее, чем, в свое время, Рону.
Поттер хмыкнул, крепко схватился за рукоять и, не раздумывая ни секунды, ударил по чаше. Металл опять треснул, как стекло, раздался мерзкий звук, разлом почернел, из отверстия вырвался какой-то сизый дымок. Они с подозрением рассматривали покорёженный крестраж ещё несколько секунд, и как-то все синхронно выдохнули. Кроме Снейпа, он уже сжимал левое предплечье, хотя стоял прямо и даже почти не морщился. Интересно, вызывает ли Том и Лестрейндж тоже?
— Ура, — без особой эмоции в голосе сказала Гермиона.
Учитывая патовость ситуации, в которой они сейчас находились, уничтожение последнего крестража было хоть и благим, но все же недостаточно радостным событием.
— Что дальше? — Рон переводил взгляд с лица на лицо, но сам предположений никаких выдвигать не спешил.
Вообще, по логике, на данный момент им оставалось убить только, собственно, самого Воландеморта. Но картина эпической битвы на площади Гриммо как-то совершенно не складывалась в её голове. Гермиона уже хотела начать сыпать своими умозаключениями, выдвинутыми на ходу, но тут заметила, как Северус смотрит на Гарри. Поттер нервно улыбался.
