— Я пойду, — просто ответил он.
— В каком смысле? — она нахмурилась.
— Ну знаешь, последняя схватка. Он или я, пророчество, — Гарри взлохматил волосы, как обычно, но это ни на йоту не выглядело естественно. — Должны же мы наконец встретиться. Вы же слышали, Том меня ждет.
— Ты не…
— Он обязан, — грубо отрезал Снейп. Видимо, метка горела все сильнее.
— Я не понимаю.
— Все ты понимаешь, — ещё более резким тоном.
Но Гермиона действительно не знала, что и думать. Только догадывалась, что все это было как-то связано с воспоминаниями Северуса. И Дамблдором. Конечно, как всегда, Дамблдором. Гарри уставился на них с мольбой во взгляде.
— Не ходите за мной.
— И что, мы должны просто стоять тут и ждать у моря погоды? — вспылил Рон. — Тот-кого-нельзя-называть вряд ли пришел в одиночестве, ты тоже не должен идти один, дуэль у вас там намечается или нет, без разницы. Мы же пообещали, что всегда будем прикрывать тебе спину.
— У вас будет ещё много дел после, — как-то неопределенно ответил Поттер и почему-то посмотрел на Снейпа, как будто уже назначил его распорядителем на своих… похоронах.
У Гермионы все внутри похолодело.
— Объяснись, Гарри.
— Здесь… — он стушевался на секунду, но тут же его лицо приняло типичное упрямое выражение. — Здесь не о чем говорить. Я выхожу, вы ждете. Если я не вернусь, вам придется справляться со всем самим. Поднимать Орден Феникса на открытое противостояние, бороться с Пожирателями, прикончить, наконец, Тома, все такое. Мы и так сейчас не в лучшем положении, и мне будет спокойнее, если вы останетесь под защитой.
— Да он может ворваться в дом в любой момент и…
— Не может. Он даже не вспомнил о домовиках, Гермиона. Для него они — пустое место. Решил, что мы воспользовались порталом.
— Но это же бред!
— Мы пару часов назад вырубили всю охрану Гринготтса и отряд Пожирателей. А потом и вовсе оказалось, что все или почти все его крестражи уничтожены. Думаешь, антитрансгрессионный барьер или тот же Фиделиус сейчас его хоть немного волнуют? Особенно если учесть, что нас всех совсем несложно продавить угрозами. Достаточно вытащить ту же Макгонагалл на площадь и применить к ней Круцио, и мы выйдем, как миленькие. Но вы ему не нужны, по крайней мере, не так сильно. Я — другой разговор. Да, может быть, ещё профессор, — Гарри опять бросил на Северуса какой-то странный взгляд, ей почудилась в нем скрытая просьба.
— Но я же могу просто пойти вместе с тобой и подставиться, — Гермиона не хотела слушать весь тот бред, что нес Поттер. — Как в Гринготтсе. В эпизоде мне никакой Темный лорд не помеха.
— Нет, — отрезал Гарри. — Это наши с Томом дела. Если ты вмешаешься, то сделаешь только хуже.
— Да почему? — вскипела она.
Рон встал рядом с ней, на сей раз оказывая поддержку. Ну, хоть раз в год…
— Да потому что я крестраж, — выкрикнул Гарри. — Такой же, как эта чаша, как долбаная змея. Вся эта моя связь с ним, парселтанг, ничего не напоминает? — он усмехнулся. — Так что если ты не готова отрезать мне голову мечом в своем эпизоде, — Гарри швырнул оружие, которое до сих пор держал в руках, на стол, — то дай мне сделать то, что я должен, без всего этого…
Это не могло быть правдой. Это все объясняло. Нет. Нет.
— Ложь, — выдохнула Гермиона.
Рон пораженно молчал. Снейп, естественно, тоже, но вряд ли от удивления.
— Считаешь? — Гарри почти улыбался. — Я никогда не думал об этом или даже, скорее, не хотел задумываться, но, если так посмотреть… Разве это не очевидно? «Отметил, как равного себе». Конечно, мы же с ним практически родственники.
— Все, в ком есть чистая кровь, родственники, — глухо поправил его Рон.
— Но Дары смерти, — заикнулась она беспомощно, — они же должны что-то значить. Помочь тебе.
— Вот и проверим, — Поттер хмыкнул. — Но я все ещё склоняюсь к мысли, что Дамблдор вкладывал во все это совершенно иной смысл.
— И ваши палочки, их родство — они не дадут вам навредить друг другу! — вспомнила Гермиона.
— Я не собираюсь с ним сражаться.
Ненадолго стало совсем тихо.
— И что, ты пойдешь туда и просто дашь ему себя убить? — воскликнул Рон.
— Именно так я и собираюсь поступить.
— Ты не можешь быть уверен, что это правильное решение.
— Дамблдор был уверен, — спокойно ответил Поттер.
Гермиона посмотрела на Северуса, но тот стоял с закрытыми глазами, словно пытался отключиться от действительности. Впрочем, что он мог сказать? Относительно Дамблдора Снейп тоже был просто исполнителем.
— Вы не доверяете мне или не доверяете ему? — продолжил Гарри.
— Ты и сам в нем сомневался, — Рон раскраснелся и теперь сжимал кулаки, будто был готов броситься на друга и выбить из него всю эту трагичную дурь. — А сейчас вот так запросто…
— Потому что я чувствую, что он прав, — с каждым словом Поттер как будто все больше утверждался в своем выборе. — Это единственный выход. Нам все равно не победить, пока эта зараза сидит во мне, — он раздраженно потер шрам. — Думаете, я хочу умирать? — его голос просел и исказился. — Думаете, хочу бросить вас разбираться со всем в одиночку? Но других вариантов нет! Иначе все, что мы сделали и сделаем будет просто бессмысленно.
— Херня! — Рон шагнул вперед, но тут же покачнулся и упал на спину, да так и остался лежать без движения.
Когда палочка оказалась в руках у Снейпа, Гермиона даже заметить не успела, а он, казалось, даже глаза не открыл, чтобы прицелиться. Так и стоял, замерший и бледнеющий от боли.
— Прости, — прошептал Гарри то ли бессознательному Рону, то ли ей. — Мне пора.
Он резко развернулся и зашагал к лестнице, Гермиона подалась вперед. Снейп поймал её запястье и крепко сжал пальцы. Лицо Гермионы мучительно исказилось. Она дернула рукой просто от переизбытка чувств, деструктивных, опустошающих. По той же причине хотелось наорать на Снейпа или вовсе ударить его. Он ни в чем не был виноват, но он знал все с самого начала: может, год, может, ещё дольше. Она уставилась на его застывшее маской лицо в ярости. Северус приподнял тяжелые веки.
— У всех нас есть свои обстоятельства.
Гермиона взвыла и дернулась, умоляя мироздание послать ещё один эпизод, хотя не имела ни малейшего понятия, что же будет в нем делать. И, конечно, именно в этот момент безвременье оказалось абсолютно безучастно к чужому горю. Снейп схватил её за плечи, развернул к себе и прижал к груди, хотя она отчаянно сопротивлялась и наверняка причиняла ему боль. Правда, очень быстро протест начал напоминать скорее трепыхание выброшенной на берег рыбы. Гермиона и сама схватилась за его одежду, уже не пытаясь отстраниться, но все ещё испытывая смесь гнева и отчаяния. Северус был сейчас в своей привычной мантии, а не в домашней одежде, так что тянуть за неё было почти успокаивающе.
Сколько они так простояли, сказать было сложно. Но в какой-то момент Снейп выдохнул сквозь сомкнутые зубы, и тело его чуть расслабилось. Видимо, Воландеморт переключил свое внимание на вышедшего на площадь Гарри и прекратил вызов. Гермиона тоже затихла. Плакать не хотелось, но глаза все равно жгло.
Они же уничтожили эти долбанные крестражи! Все сложилось если не идеально, то достаточно удачно для них. А это решение Поттера, видимо, просто какая-то ошибка, заблуждение Дамблдора. И Гарри просто обязан вернуться, как и всегда, и втянуть их в новые опасные приключения: вести за собой Орден, свергать марионеточное правительство. Он же символ сопротивления, без него ничего не выйдет! Никакого другого варианта развития событий она просто не видела. Не ясно, обладали ли Дары смерти какими-то чудесными свойствами, но Гермиона уже сама подсознательно наделила Поттера бессмертием — это были её обстоятельства, и в них Гарри должен был выжить. А как иначе? Ему, значит, можно погибнуть героем быстро и безболезненно, а им придется разбираться со всем этим дерьмом ещё неизвестно сколько времени? Нет уж!
До подвала не доносилось никаких звуков с улицы — ни разговоров, ни шума битвы. Впрочем, последнего и не планировалось. Воландеморт не объявлял о своей победе, но и в дом никто не возвращался. Бежать на улицу было бессмысленно. В этом представлении ей даже роли щита не досталось.
