«Осторожно, двери закрываются», – объявил голос из динамика. Двери стукнулись друг о друга, поезд тронулся, и через несколько секунд станция вместе с полицейскими исчезла. Рома облегченно выдохнул – еще один шаг к цели окончился успехом. До Курского вокзала он точно доберется без приключений. А там и до Курска недалеко – завтра рано утром он туда приедет, и пока тут все будут стоять на ушах, убедит отца, что они вдвоем вполне хорошо проживут.
«А вдруг не вдвоем? – мысль о смене отчима на мачеху заставила Рому задуматься. – А что, если и там будет, как здесь? Что, если отец нашел себе женщину, может, даже с ребенком, поэтому ему теперь и неважно, что где-то за пятьсот с небольшим километров, в городе под названием Москва, у него есть сын? Нет, все-таки хуже не будет, хуже, чем здесь, просто и быть не может…» – размышлял Рома под успокаивающий стук колес. А чтобы за ним туда не приехали, он сделал все и даже больше… Вообще, сегодня был на редкость удачный день, так что сейчас можно немного расслабиться и перебрать в памяти события этого невероятного вечера.
Рома закрыл глаза, и память не заставила себя долго упрашивать – перед ним тут же возник грозно стоящий в дверях его комнаты отчим, потом в режиме убыстренной перемотки пролетели ссора, подзатыльник и разговор с мамой. А после ему только и оставалось, что немного подождать.
К девяти часам вечера большая двухэтажная квартира окончательно затихла – Аня перестала мучить пианино, а отчим выключил огромный телевизор на первом этаже и отправился спать: он встает очень рано, чуть ли не в семь утра. Где была мама, Рома точно не знал, но вылазка на разведку показала, что на первом этаже никого не осталось. Тогда же он услышал голос мамы, которая жаловалась на боль в голове и очень просила мужа впредь держать себя в руках. «Поздно…» – подумал Рома и вернулся в свою комнату. По стеклам окна громко и часто барабанили крупные дождевые капли – зарядивший еще с полудня ливень усиливался с каждым часом. Рома подошел к окну и выглянул на улицу. Во дворе пусто, только тени мокрых и блестящих голых деревьев раскачиваются в свете уличных фонарей, и, отражаясь в гигантских лужах белыми ксеноновыми фарами, между домов неторопливо едет желтое такси.
«Дерьмо погода…» – вздохнул Рома и почесал затылок – шишка увеличилась в размерах и болела. Приложить бы лед, да не стоит лишний раз выходить из комнаты… А еще денег на билет до Курска ему не хватает, и это означает, что придется шариться по карманам отчима, взыскивать с него, так сказать, компенсацию за сегодняшнее рукоприкладство. Рома знал, что в куртках и пиджаках дяди Саши всегда можно найти какую-то сумму, иногда даже весьма приличную. Время от времени он совершал небольшие, в разумных пределах, грабежи, чтобы повысить уровень своих финансовых возможностей… Но сейчас деньги нужны для дела, а не для каких-то дурацких удовольствий. Поэтому он пойдет и возьмет свое. «За все в жизни надо платить… – рассудительно подумал Рома, представив, как отчим лезет в карман и находит там пустоту, – ты сам мне про это не раз говорил…»
А вот комнату бросать, конечно, жаль, в Курске у отца наверняка все будет в разы проще и дешевле. Комната у него здесь замечательная, да и как может быть по-другому, когда денег в семье полным-полно, а твоя мама работает дизайнером интерьеров? «Чувак, у тебя просто офигенная хата…» – говорили приятели, заходившие к нему в гости, чтобы порезаться в компьютерные игры. В ответ Рома важно кивал головой – он знал, что и квартира в целом, и его личные апартаменты выглядели классно и являлись предметом зависти многих менее удачливых сверстников. Отчим, человек совсем не жадный, когда дело касалось техники, внес в обстановку комнаты пасынка свой личный вклад, и прошлым летом, на шестнадцатый день рождения, он торжественно вручил Роме телевизор плюс самую крутую на тот момент игровую приставку, а на Новый год выполнил давнишнюю его просьбу и подогнал руль с педалями, после чего Рома с головой ушел в виртуальные гонки; маму это почему-то раздражало, а отчим ворчал, что, кроме игр, Рому больше ничего в жизни не интересует, хотя точно знать он этого не мог.
Но такой уж это был человек – уверен, что знает все про всех. И при этом лучше всех…
Картины тоже жаль. Их две – зимний пейзаж в Провансе и натюрморт с увядающими розами – были написаны мамой лет десять назад, в то время, когда она училась на курсах живописи у одного известного московского художника. Рома хорошо помнил, как мама их рисовала, а он сидел рядом и зачарованно смотрел, как оживает белый холст и на глазах совершенно из ничего возникает жизнь. Когда они переехали в Митино, он попросил маму повесить эти две картины в его комнате – они всегда нравились ему больше остальных. «Слишком большие, чтобы взять их сейчас с собой», – грустно подумал Рома, доставая из-под кровати сумку с вещами. Вещей он собрал с собой немного, шкаф остался почти таким же полным, как и был до сборов, он сознательно решил взять с собой только самое необходимое, а остальное оставить здесь – пусть его одежда напоминает им о том, как они все разрушили. На всякий случай он еще раз пересмотрел то, что собрал: трусы и носки, несколько футболок, запасные, основательно поношенные джинсы, пара свитеров, один с капюшоном, один без, и купленная к этой весне пара очень дорогих кроссовок. Зарядка для телефона и ноутбука, паспорт. Любимая кожаная куртка висит в коридоре, по соседству с пальто и пиджаками отчима. Впрочем, недолго им осталось быть соседями – совсем скоро Рома отсюда исчезнет…
«Осторожно, двери закрываются, следующая станция Славянский бульвар».
Рома разлепил налившиеся тяжестью веки и поглядел в окно поезда. Последние минут пять он активно клевал разбитым носом – возникло непреодолимое желание немного подремать, совсем чуть-чуть, всего пару станций. Но спать-то сейчас нельзя ни в коем случае, необходимо контролировать ситуацию, чтобы вдруг не оказаться в неудобном положении, когда тебя на конечной станции расталкивает полицейский, он это не раз видел. Чтобы взбодриться, достал наушники и, выбрав самые забористые треки, глянул на часы – если передвигаться исключительно бегом и какая-нибудь касса на вокзале будет совершенно свободна, он успеет на фирменный поезд «Курский соловей», и тогда не придется лишнее время торчать на вокзале, шарахаясь от людей в форме.
Пока, судя по времени, шансы уехать на «Соловье» еще сохраняются. А чтобы точно знать, сколько ему осталось времени, Рома установил на своих наручных часах марки CASSIO таймер обратного отсчета, чтобы знать, сколько времени осталось до поезда.
Эти часы Роме подарила мама на тот же шестнадцатый день рождения.
– Держи, сынулик, – сказала Светлана, протянув ему черную коробку, в центре которой красовалась любимая многими тинейджерами надпись G-SHOCK. – Теперь время будет у тебя под контролем.
Рома вежливо поблагодарил маму за подарок, тут же надел часы себе на руку, ощутил приятную тяжесть металлического браслета и оценил количество доступных функций на экране циферблата. Вот только зачем ему все эти функции? Что ему контролировать, если времени у него навалом, да и откуда возьмется его нехватка, если учебу он в принципе забросил, а кроме школы в его жизни, благодаря родительской заботе, ничего другого и нет.
Например, нет друзей… Каждый раз одно и то же – заводишь вроде бы себе друга, отрываешься с ним на полную катушку, сплошное взаимопонимание, а потом вдруг, ни с того ни с сего ссора и конец дружбе. И самое смешное, что он-то совершенно тут ни при чем, потому что сам ничего неправильного не делал. Просто снова ошибся в человеке, не разглядел, поверил, так ведь это и у других бывает.
Постоянной подруги тоже нет, хотя выглядит он вроде бы неплохо – не страшный, с густыми темно-каштанового цвета волосами, подростковые прыщи (тьфу-тьфу-тьфу) обошли стороной, фигура хорошая, атлетично сложен и, самое главное, совсем не дебил – с девушками у него с самого начала вступления в пубертатный возраст ничего приличного и долговременного не получалось. Правда, некоторые особо говорливые не раз замечали, что на его лице почти все время надето выражение того снисходительного отношения к обычным, простым людям, какое часто можно встретить у супергероев кинематографа в момент, когда их просят спасти мир от очередного коварного злодея. Но ведь именно такие яркие и независимые, сильные и при этом наделенные тонкой душевной организацией личности и должны нравиться девушкам?
