И это подталкивает к «во-вторых». Коф — не спасители Первозданного, не его мудрые правители, они лишь инструменты, вдруг возомнившие, что имеют право на собственное мнение. Дом Сияющего Солнца, так звались они в древности, а теперь они всего лишь смотрители Миров и узурпаторы власти в Первозданном, а Цаде их верные псы, если слово «верные» вообще применимо к этим скользким предателям. Вечные наемники, предающие всех и всегда, заботящиеся лишь о своей выгоде и своем благе, во все времена они стояли подле Коф, так что же их держит радом с Созидающими?

Об этом в Рам ничего не сказано, зато есть намеки на нечто иное, нечто такое, что полностью противоречит официальной истории Первозданного, и дело даже не в падении Дома Реш, все намного глобальнее и запутаннее. Оказывается, Нешамах вовсе не сказка, а некогда использовавшийся титул, но обладала им лишь одна хаоситка — Реш Ваэль, а точнее Нешамах Реш Ваэль. Его Воля и Разум, Призрачный Бог. Громкий титул и до боли знакомое имя.

Ваэль. Или если посмотреть на старое написание — «Во’Аэль», а если сложить все вместе… Реш’Во’Аэль, Призрачное Воплощение Бога. А если еще проще — Аватара Хаоса. От этих двух слов веет ужасом, бесконечной вереницей опустошенных миров, безграничной мощью, незнающей контроля и рамок. Какое к этому имеет отношение Аэль? Искра Хаоса, возродившаяся в мире без магии? Росток, проросший вопреки всем законам и правилам. Тана[2], у которой нет своего Дома. Имя, которое брали себе многие хаоситки, ибо в нем отголоски того, первого, древнего и великого. Может ли быть такое, что ты, моя тсани, спряталась прямо посреди открытого места, скрылась за маской, что вовсе маской не является? Хаос любит парадоксы, и да, Отец любит своих детей.

Кхай. Шин’Кхай, так называет он себя в этом времени, но все та же Книга Рам углубляет, детализирует реальность, дорисовывая недостающие штрихи. Древнее написание — «Ки’Хай» — «Которого Нет». Что может означать «Безумие, Которого Нет»[3]?

Или я все неверно трактую? Из воспоминаний моей тсани и разговоров с Дзайн Ирэ, получается, что Кхай вовсе не Шин, и родился он в другом Доме. Вопрос всех вопросов — в каком? Из какого Дома начался его Путь? Как и когда они пересеклись с Аэль, Ваэль, или кто она есть на самом деле? От ответа на этот вопрос зависит столь многое…

Дзайн’Ки’Хай? «Воин-Которого-Нет»? И, верно, он вроде как и Дзайн, но не Воин… А если он из Дома Коф? В этом случае имя его значит — «Созидание, Которого Нет», а проще говоря — «бессмысленность создания». Было бы вполне в духе Отца, но тогда все еще более непонятно. Он ушел от Коф? Его переманила Ваэль? Они были заодно и проиграли, а Коф каким-то образом вышли сухими из воды? Тогда стало бы понятно его странное влияние на представителей других Домов, и то, что он столь многое знает о планах врага. Что, если он сам же эти планы и составлял?

Так много вопросов, но так мало однозначных ответов. Можно было бы попытаться спросить Аэль, но разве она ответит правду о Кхае? Она явно им дорожит, закрывает глаза на многие несоответствия, а между тем он опасен. Дьявольски опасен. Об этом предупредил и Дзайн. Так почему же моя тсани столь беспечна? Почему доверяет ему больше, чем мне?!

Противный голос совести так и ноет, талдычит, что все дело не только и столько в доверии, сколько… Она думала, что занимается любовью с ним. Это ему предназначались ее ласки, слова и стоны. Ему, Бездна его пожри, а не мне! И можно не искать оправданий своим намереньям, да, себе я готов признать — ревность отхватывает все большие куски моей сути, отгрызает слой за слоем все наносное, все лишнее, обнажая трагикомичную суть… Я люблю ее, а она любит другого. Так что, да, себе я скажу правду, — Кхай опасен в первую очередь для меня, а потом уж и для Аэль. Мы же, хаоситы — эгоистичные сволочи, ведь так? Все верно, а значит долой соперника, нет, не ударом в спину, не толчком с моста — это будет слишком… Банально. Его смерть должна стать финальным аккордом симфонии тысячелетней давности — жил эпично и умер трагично.

Я сделаю больно моей тсани? О, я прекрасно это осознаю, но пока она не признала его своей второй половинкой, все не столь однозначно, ведь она его так и не признала за все эти тысячелетия! В этом мой шанс, моя будущая победа или поражение и безумие.

Безумие, вот ключ ко всему. «Безумие-Которого-Нет», сделаем же так, чтобы оно стало реальностью!

[1] Знание (хаоский).

[2] Старейшая, в древнем значении — Владетель (хаоский).

[3] «Шин» означает «безумие», Шин’Ки’Хай, соответственно Безумие Которого Нет (хаоский).

Было так больно смотреть, смотреть на то, как повторяются события тысячелетней давности — вновь Арена и вновь муйан’кашат стремительно приближается к победе.

Первые бои были даже в чем-то скучные, Кхай настолько превосходил своих соперников, что длились они лишь несколько мгновений. Юные представители Дома Воинов ничего не могли ему противопоставить, несколько взмахов солнечного клинка и Дзайн отходили, орошая белый песок красной кровью. Вновь эти цвета, вот только черного не хватает.

А потом наступило время хаотичных боев. Все Воины, победившие в отборочном этапе, вышли на площадку Арены, встали в центре поля, спина к спине, ожидая сигнала к началу. Смысл хаотичных боев прост — все сражаются со всеми, нет команд, альянсов и совместной работы, в конце должен остаться только один. А что бы максимально усложнить задачу по выживанию, по краю Арены в незапамятные времена построили девять стационарных порталов призыва. Изобретение Дома Мейн, некогда увлекавшегося созданием артефактов, они были разработаны таким образом, что любой желающий Зверь мог пройти сквозь портал на своем Круге и присоединиться к забаве. И желающих всегда было много. Что значит телесное уничтожение для существа, которое вскоре возродится в новом теле, оставив прежнюю сущность? А именно это ожидает каждого погибшего Зверя, Саа’Хаос, Осколки Хаоса.

Но вот красное солнце выровнялось с черным солнцем, а потом черное плавно стало заползать, закрывая алый круг. Я хотела черного? Сейчас будет целое море тьмы, затмения на Четвертом Круге — это нечто невообразимое. Черный диск продолжал поглощать красное солнце, его темные лучи причудливо преломлялись в алой короне, создавая воистину апокалиптическое светопреставление — мир тонул в багровом океане, захлебывался красно-черными волнами, безуспешно пытался сбросить бремя этого безумия, постепенно погружаясь все глубже в темнеющее небо. Но вот от красного солнца осталась лишь искра, слабо мерцающая, в почти полной темноте, а потом и она растворилась.

И наступила Тьма.

Открыла глаза. Зря старалась, в полной темноте ничего не видно. Зато я могла чувствовать. Что-то потревожило меня легким шелковым касанием. Не знаю, что, не видно. Темно.

Протянула руку, но не смогла прикоснуться, ведь нет ничего в темной пустоте. Зато услышала. Приглушенный звук, будто кто-то едва тронул гитарные струны. Мелодия Тьмы.

Навострила уши, но ничего не услышала, все звуки тонули в бархатной Бездне. Зато почувствовала вкус. Терпкий, сладковатый вкус, с примесью горчинки, был в воздухе, в каплях… Тьмы.

Открыла рот, но на язык осела лишь пустота. Зато был запах. Тонкие нотки жасмина, примесь мяты и еще чего-то незнакомого, аромат был везде в беспроглядной Тьме.

Кто сказал, что мрак несет лишь забвение и пустоту? Стоит открыться, и она обнимет тебя теплыми руками. Во Тьме так спокойно и в то же время так полно. У Тьмы есть цвет, плотность, звук, вкус и запах, нужно лишь шагнуть навстречу Всеблагой Матери.

Но миг единения с Тьмой Первозданной был недолог, пара секунд и красная искра появилась с другого бока черного "хулигана". Черно-алые сумерки стремительно сменялись привычным белым днем и вскоре о затмении напоминали лишь красноватые блики, оставшиеся на сетчатке глаз.

А хаотичные бои начались. На Арене давали любимый спектакль всех времен и народов — бои без правил.