Гарри выдохнул. Ну да, родители Гермионы дантисты, что-то из этой области она наверняка если не знает, то хотя бы слышала, так что привлечь ее к этой части операции было бы логично. Но Пенни-С-Торбочкой права. Рановато ей пока. Он хотел было согласиться с предположительно-Алисией, но тут Пенни-С-Линейкой снова сказала: «Время!»

Хуже всего было то, что Пенни-С-Линейкой, заходившая в кабинет последней, хоть и прикрыла створку двери и даже щелкнула замком, но взамен (или в отместку), как понял Гарри, инвертировала наложенные на дверь Заглушающие Чары.

А уйти от двери Гарри не мог. Во-первых, он действительно должен был стоять на шухере, а во-вторых, уже через три минуты ноги перестали его держать.

====== Лучшая Шутка Года ======

«Наконец-то все кончилось, — подумал Гарри, — наконец-то все это кончилось!»

Ему казалось, что от контакта с его ладонями и затылком древние камни замка вот-вот вспыхнут, как хворост от «Игнис Инферни» в исполнении Августы Лонгботтом. Еще немного — и Гарри вызвал бы Адский Огонь сам, невербально и без палочки, если бы «все это» продолжилось еще хотя бы пять минут.

Все семь Пенни, одна за другой, выскакивали из дверей, поправляя блузки и юбки. Глаза у всех были шальные, как… как Гарри не знал, у кого.

— Ходу! — решительным шепотом скомандовала Пенни-Фред; вряд ли они с братом сейчас затеяли бы подделку интонаций друг друга, да и палочка у этой Пенни была Фредова. — У нас четыре минуты, не больше!

Все семь Пенни переглянулись, скинули туфельки и, решительно шлепая изящными ступнями по холодным камням пола, припустили в сторону Гриффиндорской башни.

Гарри бежал первым — исключительно для того, чтобы не видеть мелькающие в беге стройные ножки, круглые попки и всякое другое, тоже изящное. Ему хватало и непередаваемого ощущения в затылке: горячее дыхание и распаленные взгляды словно сверлили ему череп, пытаясь оставить еще один шрам. «Ухо пикси!» — бросил он на бегу, и портрет Полной Дамы без возражений отъехал в сторону.

Они ворвались в Общую Гостиную… и натолкнулись на пять пар в высшей степени злых и недружелюбных девичьих глаз.

Анжелина, Алисия, Кэти, хаффлпаффка Энн и сама Пенни-Которая-Пенни смотрели на них с двух диванчиков. Гарри ошарашенно обернулся. Сзади него стояли только Фред с Джорджем — уже в своем естественном облике. Ну, если, разумеется, можно считать естественными короткие юбочки поверх рыже-волосатых ног и потерянно свисающие на груди блузки.

— Как… Как вы… — Гарри впервые видел Джорджа настолько ошарашенным. — Как вы успели?!

— Вот именно, джентльмены. Только не «как, а «что». Что все это значит? — прищурила глаз Анжелина. — Сначала вы присылаете какую-то белобрысую малявку с Рэйвенкло с паролем отмены, причем она еще добавляет от себя: «быстро, быстро, ничего не берем, а то все пропало!» Мы бросаем все, включая зелье, несемся через весь замок, как угорелые, ждем вас здесь полчаса, час, а вас нет и нет! Вы представляете, как мы волновались?!

— Ах, Энжи, разве ты не понимаешь? Они были там, с ним, это же видно! Нас отправили, а сами… Я думаю, что наши мальчики решили, так сказать, сменить команду. Наверное, им просто очень хотелось пообщаться со сла-адким Гилли без свидетелей. Ведь так? — съехидничала Алисия.

Близнецы стояли, как громом пораженные.

— Но… Но нас было семеро! Там, у… — воскликнул в отчаянной попытке оправдаться Джордж. — Там все были! Мы думали…

— Вот как? — качнула бровью Кэти. — Вы нашли еще пятерых таких же любителей?

— Надеюсь, вы хотя бы не испортили нам нашего ловеласа? — грозно сверкнула глазами Пенни-Которая-Пенни. — Иначе половина населения Хогвартса вас просто линчует. Лучшая половина, — уточнила она. Энн кивнула, поигрывая палочкой.

— Я… Я в коридоре стоял! — выпалил уже совершенно бордовый, как свитер Рона, Гарри. — Я не входил туда и даже не подглядывал! Только слышал, ну… всякое.

Девушки переглянулись, пряча улыбки.

— И вас… И их и правда семеро было! И входили, как договаривались. Сначала одна, потом еще двое — ну, это были как раз Фред и Джордж, я их по палочкам узнал, ну, а потом…

— По палочкам, значит… — задумчиво протянула Пенни-Которая-Пенни. — А ну-ка, мальчики…

Она встала, прошла мимо Гарри, обдав его знакомым волнующим ароматом, и, что-то прошептав, коснулась своей палочкой сначала головы Фреда, а потом и Джорджа.

— А теперь, — бархатным шепотом обратилась она к близнецам, — давайте-ка хорошенько вспомним все волшебные палочки… ээээ… нас. В смысле, меня. Всех меня. Я надеюсь, эти чары вам помогут, они замечательно освежают память.

Близнецы стремительно покраснели снова, а сидевшая до того под чарами неприметности в углу-без-портретов Гермиона уставилась на Пенни-Которая-Пенни влюбленно-жадными глазами.

— Пинцет, — наконец произнес Фред. (англ. – SNAFU – АФ)

— Песец, — поправил его Джордж. (англ. – FUBAR – АФ)

— Ну?! — рявкнула Пенни-Которая-Пенни.

— Первой… ПЕРВОЙ ВОШЛА МАКГОНАГАЛЛ!!! — синхронно закрыли лица ладонями близнецы.

— Профессор МакГонагалл, — автоматически поправила их мисс Грейнджер. — И Пенни… Ты… ты же научишь меня этим чарам? Мне правда-правда надо, ну очень-очень!

Раздался двойной шлепок: это близнецы плюхнулись задницами на ковер и замерли, спрятав лица между голыми коленями; Гарри только сейчас отметил, что камеры Криви с ними не было.

— Теперь нам лучше не появляться…

— …Ни на нумерологии…

— …Ни на астрономии…

 — …Ни в Больничном Крыле!

— И мы… Мы переобжимали половину деканов, брат мой Фред…

— Не тешь себя иллюзиями, брат мой Джордж. Это они нас переобжимали.

— Нам…

— …Надо…

— …ОСТАНОВИТЬСЯ, ПОКА НАС НЕ ПЕРЕОБЖИМАЛА ВТОРАЯ ПОЛОВИНА!

— Рада, что в вас наконец-то проснулся здравый смысл, мистер Уизли, мистер Уизли, — голос появившейся в проеме профессора МакГонагалл — разумеется, она была в своей традиционной изумрудной мантии — опустил температуру в гостиной градусов на десять. Однако, как ни странно, на близнецов он подействовал прямо противоположно ожидаемому. Они переглянулись и пали ниц, треснувшись лбами об пол и вытянув руки ладонями вниз к ногам профессора.

— Мы, Дред Уизли…

— …И Фордж Уизли…

— …бывшие лучшие шутники Хогвартса…

— …ПРИЗНАЕМ СВОЕ ПОРАЖЕНИЕ, ПРОФЕССОР!

— Молчать! — декан Гриффиндора подкрепила приказ обнаженной палочкой. Той самой палочкой, да. — И это, кстати, мое требование по праву победителя.

Близнецы кивнули и снова ударили лбами в ковер. Молча.

— Итак, леди и джентльмены. Если бы — если БЫ — сегодня произошло что-то… из ряда вон выходящее… То, боюсь, Гриффиндор потерял бы ни много ни мало, а двести пятьдесят баллов. Рэйвенкло и Хаффлпафф — по пятьдесят. За аморальное поведение своих учеников… и учениц. Хотя мисс Клируотер и мисс Эшли уже совершеннолетние, так что, возможно, Рэйвенкло и Хаффлпафф потеряли бы меньше. Для всех участников этого… маскарада встал бы вопрос об отчислении из школы. Причем, в связи с… некоторыми обстоятельствами, рассмотрение дела велось бы не собранием деканов, а Попечительским Советом во главе с Лордом Малфоем. Разумеется, личное дело мистера Локхарта также было бы рассмотрено этим советом, но…

Гарри подумал, что если бы Пенни просто подала жалобу на преподавателя ЗОТИ, то, судя по тому, что миссис Кейн вроде как вербанула красавчика и этому маккошкиному «но», Локхарт быстренько сдал бы Малфою все, что знал, и отделался бы легким испугом. А значит… Значит, он — они — все сделали правильно. А теперь все будет точно так, как надо. Ведь подобный «гнев» МакГонагалл он уже наблюдал в прошлом году после Астрономической Башни.

— К счастью, — продолжила МакГонагалл, — мистер Локхарт всего лишь… переутомился на дружеской вечеринке, устроенной в его честь на День Святого Валентина, хм, преподавательницами школы. В настоящее время мистер Локхарт проходит… ммм… восстанавливающие процедуры в Больничном Крыле.

Фред поднял голову и руку — из весьма неудобной позы, надо сказать.