Маленькие городки Южной Англии — это особый мир, где все знают всех, где жизнь течет своим чередом, день за днем, месяц за месяцем, а иногда (обыкновенно, вскоре после Рождества) даже ставший уже привычным год сменяется совершенно другим и в то же время абсолютно таким же годом. Как правило, один день в размеренной жизни таких городков похож на другой, точно так же, как следующий год ничем не отличается от предыдущего, а посмотрев на один из домов, можно считать, что увидел и все остальные.

Разумеется, о людях в этих городках так же определенно сказать нельзя: к примеру, местного пьяницу, бывшего адвоката мистера Додсона трудно спутать с известной любительницей кошек мисс Фигг, а учительницу начальной школы, добрую и общительную миссис Аддерли — с добропорядочной домохозяйкой миссис Дурсль, что проживает в доме номер четыре по Тисовой улице.

Однако все эти люди, какого бы пола, возраста, нрава и достатка они ни были, все равно, как правило, находятся в полной и всеобъемлющей гармонии с этим почти восточным по духу — неизменно текущим, но в то же время ни на йоту не меняющимся — потоком времени.

О, разумеется, в каждом стаде есть черная овца, нарушающая эту сонную гармонию и в то же время органично дополняющая ее.

В городе Литтл-Уингинг, графство Суррей, таких черных овец было несколько, чем прочие добропорядочные обитатели городка даже втайне гордились. И даже несколько переживали, что одна из таких овец (или, скорее, овчарок), неизменный в течение почти сорока лет начальник полиции городка, семидесятипятилетний, но еще крепкий и могучий сын шотландских гор, суперинтендант МакФергюссон, год назад был вынужден уйти в отставку.

Это была вполне достойная длительных обсуждений и пересудов история: ведь началась она с того, что один из учеников начальной школы, прекрасный воспитанный мальчик (Деннис, не так ли, дорогуша?) попытался зарезать ножом другого, не столь воспитанного мальчика (а по правде говоря, известного всему городу хулигана) мистера Поттера, племянника той самой миссис Дурсль, что ничуть не походила на учительницу обоих мальчиков миссис Аддерли.

Увы, в результате столь вопиющего происшествия мистер МакФергюссон ушел в отставку с поста начальника полиции, но, к счастью, и этим своим поступком он смог обеспечить местных сплетниц как минимум годовым запасом тем для разговора.

Во-первых, он просто взял и увез с собой в Шотландию другую несколько выдающуюся из общего течения жизни леди — миссис Бересфорд, также служившую раньше в полиции, кажется, в Саутгемптоне. И где-то там, в суровом северном краю гор и озер, они поженились, причем жениху на момент свадьбы было, как уже упоминалось недавно, семьдесят пять лет, а невеста была всего лишь на полтора года моложе.

Во-вторых, вместе с ним уехал куда-то на новое место констебль Лесли — в высшей степени приятный молодой человек тридцати пяти лет от роду и с отличной спортивной фигурой.

В-третьих, приятельницы миссис Бересфорд: миссис Кейн, вдова бывшего директора начальной школы Патрика Кейна, достойного джентльмена, потерявшего на войне руку и скончавшегося около десяти лет назад, и мисс Стрит, американка, переехавшая в Литтл-Уингинг после смерти своего (ну, Вы же понимаете!) босса, числившиеся подругами покинувшей их миссис Бересфорд и в связи с этим вряд ли принадлежавшие к числу стопроцентно добропорядочных жителей Литтл-Уингинга, очень сильно сдали за последнее время — вероятнее всего, это было как-то связано с ее отъездом.

Тем более, что первая из упомянутых пожилых леди, миссис Саманта Шарлин Кейн, была связана с тем давним происшествием безо всяких сомнений. Ведь в течение почти целого года перед этим досадным инцидентом она пользовалась помощью упомянутого выше мистера Поттера в работе по дому. Правда, заработанные мистером Поттером деньги шли на погашение ущерба от его же, мистера Поттера, хулиганской выходки: два года назад он бросил камень в окно миссис Кейн и разбил не только стекло, но и стоящую на подоконнике китайскую вазу. Другое дело, что в настоящий момент погашение ущерба застопорилось: в сентябре прошлого, 1991-го, года мистер Поттер уехал учиться в закрытый интернат.

По слухам, это был интернат Святого Брутуса для малолетних преступников. Однако, также упомянутый выше мистер Деннис, в прошлом одноклассник мистера Поттера, как уже говорилось — хороший и воспитанный мальчик, случайно попавший в этот интернат за ту самую попытку убийства мистера Поттера — отрицал, что они там встречались.

Сам мистер Поттер, некоторое время назад вернувшийся из своей закрытой школы на летние каникулы, активно поддерживаемую его тетей — Петуньей Дурсль — версию о школе Святого Брутуса не подтверждал, но и не опровергал. Хотя, по надежным сведениям, поступавшим от кузена мистера Поттера, мистера Дадли Дурсля, тоже хорошего и воспитанного мальчика, за время пребывания в этой своей закрытой школе мистер Поттер научился каким-то совсем уж нехорошим вещам и превратился в настоящего головореза. Так что даже если это и не был интернат Святого Брутуса, то вряд ли эта школа была респектабельнее или хотя бы пристойнее.

Впрочем, мистер Поттер с момента своего прибытия на летние каникулы не успел натворить ничего предосудительного: за пару с небольшим недель после возвращения он успел раз десять побывать у миссис Кейн, читая ей вслух и неоднократно вывозя ее в кресле-каталке на прогулку в парк. Ходить в магазины и заниматься уборкой ему больше не требовалось, так как миссис Кейн в прошлом сентябре, сразу после отбытия мистера Поттера в свой предосудительный интернат, наняла немногословную молодую женщину по имени Джейн, которая и выполняла для нее домашнюю работу.

Вот и сейчас молодой мистер Поттер катил кресло с сидящей в нем пожилой миссис Кейн в сторону небольшого парка, почти безлюдного в это время суток. Мальчик докатил коляску до лужайки, выбрал место, равно отстоящее от всех прилегающих к ней кустов, зарослей и скамеек, поставив коляску на стопор.

Миссис Кейн подставила лицо лучам теплого солнца, прикрыла глаза и улыбнулась каким-то своим мыслям. Мистер Поттер с неожиданной для малолетнего хулигана заботой достал из кармашка на спине кресла на колесиках столик, который и прикрепил к подлокотникам кресла, а из висящей на боку потрепанной сумки с кармашками — термос, небьющуюся пластиковую кружку и жестяную коробочку с печеньем.

Выставив все это на столик, он вытянулся рядом и замер в ожидании. Спустя пять минут или чуть больше миссис Кейн открыла глаза и с нежностью, несколько неуместной для лишенной собственных детей и, соответственно, внуков и правнуков женщины, посмотрела на мальчика, не произнося, впрочем, ни слова.

— Миссис Кейн, я… — наконец, нарушил молчание сам мальчик.

— Смелее, Гарри, — еле заметно улыбнулась ему пожилая леди, — если хочешь, я помогу тебе начать разговор.

— Нет, я сам, — поднял прикрытые стеклами круглых очков изумрудные глаза Гарри. — Я… Я хотел поговорить, ну… о Камне. О Философском Камне, который я отдал Невиллу Лонгботтому, ну, я рассказывал вам о нем на той встрече, после моего приезда. Понимаете… Я анализировал все и тогда, и сейчас. Пытался анализировать, как Вы учили.

— Это хорошо, — благосклонно кивнула головой леди. Ее заинтересовало яркое пятно на собственной бледной руке, лежавшей поверх теплого пледа, которым были прикрыты ее колени. Ярко-красная божья коровка ползла вдоль запястья, но, видимо, нервы старой леди были настолько усталыми, что решили не передавать в ее мозг ощущения от ползущего по морщинистой коже жучка.

— Ну… Я решил, что камень не настоящий, — начал свои объяснения мистер Поттер. — Смотрите. Такая ценная штука… Ведь никто не мог гарантировать, что камень на самом деле не уничтожат. Или что Волдеморт не отнимет его у меня, или там у Невилла, так? То есть, то, что мы смогли его спасти — это же страшно жуткая случайность. Но никто не строит операции на случайностях, правда? Вы же меня учили именно так, — пожилая леди еле заметно кивнула, и мальчик продолжил: — То есть Дамблдор должен был рассчитывать на худшее! Верно, миссис Кейн?